Сопротивление бесполезно

Так и завертелось. Они общались весь день, и следующий, в общем, всё время, что провели на базе. И с каждым днём, даже часом наверное, Вадик всё отчётливее понимал, что влюбился. Вот так резко, странно, с разгону и по уши. И при этом они даже не целовались! Чего хотелось, кстати, просто до безумия. Но Рита, несмотря на всю проявившуюся общительность, держалась немного холодновато.

В четверг утром, когда все разъезжались по домам, он места себе не находил, не решаясь попросить у девушки телефон. Да и как-то внезапно вспомнилось, что у него есть Лира… О которой даже не думал в эти дни, хотя по вечерам исправно строчил отчёты по смс, как прошёл день. Но, во-первых, это проходило фоном, как привычное действие, а во-вторых, про Риту он так ни словом и не обмолвился.

С одной-то стороны, они ничего с Верхней друг другу не обещали, в верности не клялись. Но вот с другой — это же вроде подразумевается, отношения же. Да и непорядочно так, чисто по-человечески. Сейчас за такое поведение накатил жуткий стыд и растерянность, но и выбросить уже возлюбленную из головы не получалось.

Может, если они не будут видеться и разговаривать, всё пройдёт? Мимолётное, хоть и яркое увлечение? Тогда даже лучше, что она так и не подошла обменяться номерами.

Как выяснилось, Рите это просто не требовалось — номер Вадика она взяла у брата. А ближе к обеду раздался звонок с неизвестного номера с предложением встретиться. Разумеется, он согласился. А из головы тут же выветрились все моральные терзания и сомнения. Лира — это Лира, Верхняя. А Рита… От того, что они просто пообщаются, никому ведь плохо не будет?

Потом была пятница и весь день с возлюбленной. Признавшейся, что обратила на него внимание как раз потому, что не наглел и пытался клеиться. Потому что она всегда сама выбирает. Разговоры… Казалось, о чём можно так много общаться? Ан нет, темы находились. Но рос и груз вины, причём, чем ближе к вечеру, тем сильнее. Предупредив, что в выходные будет недоступен — наврал, что с братом уезжают в какие-то копаня, и снова испытал стыд за враньё, — попрощался с Ритой до понедельника и отправился к… Лире. На сессию. С желанием привести в порядок мысли.

Только они никак не хотели приводиться. В голове была полная каша, отчего отдавался сильнее, чем обычно, стараясь полностью погрузиться в творимое с его телом женскими ручками, исполнить и даже предугадать желания Верхней… Чтобы не думать, как же быть дальше. Как отдаваться одной, любя другую, и как строить планы на жизнь с возлюбленной, если при этом придётся лишиться того, что так необходимо телу и разуму. Но от такого раздрая становилось только хуже.

Впрочем, уже спустя неделю, намучившись от непростой ситуации, Вадик почти принял решение. И уже не так полно отдавался на сессии. Да и на день умудрился отпроситься, опять что-то наврав про важные встречи. В выходной, ага. Но мало ли что бывает? А всё потому, что как раз в пятницу они впервые поцеловались. И это был такой умопомрачительный и сладкий поцелуй, каких никогда не было с Лирой. А в следующую среду они с Ритой наконец переспали.

Именно тогда мечущаяся душа успокоилась. Да, Рита — та, кто ему нужен, с кем хочет прожить остаток жизни. А Тема… Без неё можно обойтись, тем более характер у возлюбленной не сахар, вспыльчивый, да и язвительность никуда не делась. Возможно, такого суррогата хватит. А возможно, всё само пройдёт со временем.

И признаться Лире он собирался именно сегодня, в первый день их сессионных выходных — тянуть дальше казалось неправильным и некрасивым. Стыдно было видеть боль в серых глазах, так что он опустил свои. Что ж делать, если вдруг пришла любовь? Разве человек властен над собственным сердцем? Он верил, что Верхняя поймёт, взрослый же человек. Да и не казалась она слишком уж расстроенной — по голосу, во всяком случае. А та, увиденная поначалу боль… Сейчас вряд ли осталась. Впрочем, проверять он не рискнул. Даже когда вскинул взгляд от неожиданного вопроса, старался в глаза не смотреть.

Когда леди вышла, он так и остался стоять на коленях, ожидая решения по своей просьбе. Только странно: за всё время их отношений, это первый раз, когда к Лире кто-то пришёл. Если не считать той смущающей встречи с её братом, но она-то была случайной.

— Вот так вот и живём, Марготта…

Погрузившись в размышления, Вадик услышал обрывок фразы, но всё равно не сразу понял, что в открывшуюся дверь вошла не только Лира. Хотя, иначе с чего бы ей разговаривать вслух? С самой собой, что ли? И это вряд ли был Олег — он специально же попросил разговора наедине (в кои-то веки удалось почти до последнего утаить намерения от брата, и то пришлось выслушать кучу всего о себе, да бесплодные уговоры передумать; хорошо хоть настоял, чтоб Олег не лез не в своё дело, дал ему самому всё объяснить), а тот ещё не закончен. Сердце забилось чаще: это сейчас он остался в джинсах и футболке, а если бы был обнажён, как обычно во время сессий?! Но тут же резко стало не до мелочей, потому что второй голос он просто не мог не узнать.

— Неплохо живёте, дорогая. Очень даже. Но двое нижних… Не тяжело? Хлопот не доставляют?

Как во сне Вадик медленно развернулся всем корпусом на голоса, оставаясь при этом на коленях, и встретился со взглядом любимой девушки… Смотрящей на него сейчас с прежним равнодушным холодом и без малейшей капли удивления. Знала. Слабоумным он никогда не был и прекрасно понял, что его Рита-Маргарита, возлюбленная, та, ради кого готов был попрощаться с Темой, — Верхняя.

Почему он не догадался? Ведь были же намёки! Сам сравнивал со Снежной Королевой, да и она говорила, что выбирает сама. Как Лира. И ведь не ёкнуло ничего, не возникло ассоциаций. А ещё — Рита знала о нём. И Лире. Вот только как давно?

Не до среды точно, иначе вряд ли бы у них случилась та сумасшедшая ночь. А вот в четверг… Она отменила встречу после обеда, да и сегодня отговорилась делами. Точно, значит, вчера. Вопрос «как» был не так актуален, как «что теперь делать»? Потому что первая радость от осознания, что не придётся жёстко контролировать свои желания, сменилась быстро нарастающим ужасом: он встречался с двумя Доминами, обманывая обеих! Пусть недолго, пусть обман выражался всего лишь замалчиванием… Блин, ещё же и переспал тоже с обеими!

Задумчивый голос леди вырвал из внутренней паники, заставляя вслушиваться в разговор, продолжающийся, словно его и нет здесь, словно он… мебель. Неожиданно это заводило.

— Как видишь, вполне себе доставляют.

— М-дааа, совершенно невоспитанный мальчик! Не моё дело, конечно, Лира, но…

Пока ещё его Верхняя лениво отмахнулась.

— Знаю, знаю. Но, во-первых, он у меня совсем недавно, во-вторых, всё же в Теме новичок, так что огрехи ещё долго будут всплывать. Ну и в-третьих… кажется, двое — это всё же многовато. Но не отказываться же. Не комильфо…

Рита прищурила глаза и предвкушающе улыбнулась.

— Отказываться не комильфо. А если просто… передать? В другие, хорошие руки?

«Хорошие» было сказано таким тоном, что по хребту продрало морозцем. А член уже жил своей жизнью, изо всех сил подтверждая, что да, он тоже хочет, чтоб его, вместе с хозяином, передали! Рита… нет, госпожа Марготта ощущалась совершенно иначе, чем леди Лира. Так, как ему точно нужно. Меж тем обе девушки подошли к нему, всё ещё стоящему на коленях вполоборота, и окинули взглядами. Первая жадно и угрожающе, вторая — задумчиво и насмешливо. И рядом с двумя нависающими Верхними особенно остро возникало ощущение собственной подвластности, готовности услужить, чтобы доставить удовольствие.

— Передать? Передать можно, ты права. Но Ёжика я тебе точно не отдам. Да и полные мазы всё же не твой профиль, — ну вот, он так и знал! Снова Олег влез, а ведь это с ним, Вадиком, с первым познакомилась Лира. И он ещё уверял, что Вадик делает глупость, отказываясь от Лиры. Пусть радуется, что больше ни с кем не придётся делить Верхнюю, придурок! — А вот этот мальчик… Почему бы и нет? Да и непохоже, чтобы он был против побыть вещью, чьё согласие не требуется. Дик! Не позорь меня, развернись уже полностью и встань нормально!