Эргоном: Последний ассасин

Потому что, если вы думаете, что я сразу стал таким элитным и востребованным художником смерти, то зря. Никто не начинает путь киллера с ношения пошитых в ателье костюмов. Ты находишься на дне и ищешь выхода, и вдруг понимаешь, что единственное, за что тебе готовы неплохо платить, — убийства. Потому что у тебя есть к этому талант. Ну, и готовность пачкать руки. Так что сначала ты просто мочишь тех, кого велят, и избавляешься от трупов. Закапываешь, топишь, растворяешь, перемалываешь, скармливаешь свиньям или сжигаешь в крематории, принадлежащем похоронному агентству, которым рулит твой босс. В последнем случае главное — тщательно просеять пепел, чтобы не оставить улик в виде зубных имплантов, медицинских вставок, не извлечённых осколков и так далее. Так что работёнка пыльная, что в прямом, что в переносном смыслах. И лишь затем, если ты покажешь себя по-настоящему надёжным и изобретательным исполнителем, тебя начинают ценить. И всё равно ты всегда ходишь по краю. Я — пример тому. Мне бошку прострелил напарник, с которым мы не один год работали рука об руку. Так что романтического в моей профессии — ноль. И никакие костюмы и тёмные очки этого не исправят. Тут главное не стать маньяком, убивающим направо и налево. Надо иметь правила. Хотя бы одно. И следовать ему неукоснительно. Иначе крышак поедет, и превратишься в обычного мясника. Мой девиз –ничего лишнего. Убийство должно быть красивым. Иначе удовлетворения от проделанной работы никакого. И деньги тут не помогут. Кроме того, нужно думать. Да, я не задаю вопросов, но задаюсь ими. Поэтому и сообразил, что кое-кто из членов приютившей меня семьи пытается манипулировать последним ассасином города. Будь я тупой машиной — так и побежал бы валить наследника Каминских. Даром.

Теперь передо мной возникла дилемма. Отказать Косцу без объяснений, и пусть попробует меня прикончить, как грозился. Устранить по-тихому княгиню в качестве мести за то, что оборзела. Сделать вид, что я ничего не подозреваю, и убить брата своего одноклассника, дабы не раскрывать карт. Потребовать плату за устранение наследника Каминских.

Четыре варианта, один другого хуже. Меня ни один не устраивал, потому что каждый был опасен. В разной степени, и всё же. Княгиня влезла в мои дела и существенно усложнила мне жизнь. А если действовала не сама, а в сговоре с мужем? Что мне, обоих валить? И потом, получается, она (а может, и не только она) знает, кто я! Со слов Косца это очевидно. Выходит, надо избавляться от опасного человека или людей. Чёрт! Видит Бог, мне не хочется убивать ни её, ни князя. Не из сантиментов, ясное дело. Глава клана мне полезен. Может, сыграть в открытую? Договориться к взаимной выгоде? В конце концов, пользовались же Шуваловы услугами рода Скуратовых прежде. Наверняка пользовались. Так почему бы не продолжить эту славную традицию? На новых, приемлемых для обеих сторон условиях. А месть можно и на потом отложить. Вот только княгиня ведь будет думать, что рано или поздно я до неё доберусь. Не поверит, что киллер просто забьёт на то, что она пыталась им воспользоваться втёмную. И воспользовалась, между прочим. А значит, доверия не будет ни с её, ни с моей стороны. Как бы в один прекрасный момент Шувалова не решила, что от юного ассасина лучше избавиться.

Так или иначе, принять решение я был пока не готов. Поэтому просто занимался своими делами, благо, было их предостаточно.

Например, в среду ко мне заявилась Андронова и спросила, как я смотрю на то, чтобы принять в армию женщин? Вопрос был малость неожиданный: я об этом как-то не задумывался, считая громилу-генерала, скорее, исключением. Однако меня предупреждали, что в городе все жители в той или иной степени солдаты. Так почему бы женщинам не выбрать войну основным занятием?

— Откуда и сколько? — спросил я, отложив бумаги по заводу, которые мне прислали на утверждение. — Или вы так спрашиваете, на будущее?

— Никак нет, господин барон. У меня есть несколько подруг… сослуживец. И не только. В общем, знакомые девочки, которые хотели бы к вам перейти.

— Ясно. Из разных родов?

— Так точно. Всего шесть человек. Пока.

Я приподнял брови.

— Что, в ближайшем времени наплыв ожидается?

— Не могу знать, Ваша Милость. Если вы их возьмёте, всё может быть.

— Ручаетесь за них?

— Как за себя!

— Они пилоты?

— Двое управляют витязями, остальные — вертолётами.

— Хм… Коптеров-то у меня пока нет. Ну, ладно, пригодятся. Как говорится, понадобятся, а у меня есть. Но полное довольствие пока предложить не смогу. Бюджет не резиновый. Так что спросите, согласны ли на такие условия. Если да, то добро пожаловать.

— Слушаюсь.

Однако Андронова уходить не торопилась. Явно имела ещё что-то сказать.

— Выкладывайте, генерал. Вижу, не всё выложили. И в будущем давайте без стеснения. У меня времени мало, на паузы тратить его не могу.

— Прошу прощения, господин барон. Вы ведь охрану наняли временно?

— Ага. На месяц. Что, есть подходящие кандидатуры?

— Три. Но это пока. Вообще, могу привести человек восемь.

— Этого маловато.

— Они стоят тридцати.

Я усмехнулся.

— Что же это за солдаты такие? Хотел бы взглянуть.

И испытать, ясное дело. А то сказать-то, что угодно можно.

— Они здесь, Ваша Милость! — просияла Андронова. — Если угодно, приглашу.

— А вы времени не теряли, да? Или они сами желание изъявили, узнав, что я вас взял?

— Так точно, господин барон.

Все эти обращения из уст, в общем-то, красивой девушки, мне уже порядком осточертели. Так что я сказал:

— Генерал, я понимаю, что вы желаете подчеркнуть, будто вас не смущает мой юный возраст. Всеми вот этими «господинами баронами» и «Вашими Милостями». Я это ценю, честно. И в свою очередь не хочу, чтобы вы думали, будто я к вам отношусь снисходительно или неуважительно в связи с вашим полом. Но мы будем общаться часто, и весь этот официоз, безусловно необходимый на людях, ни к чему. Только потеря времени. Поэтому предлагаю немного упростить диалоги. Как вы на это смотрите?

Девушка кивнула.

— Как пожелаете, господин ба… — она осеклась, прикусив нижнюю губу.

Вышло, кстати, сексуально. Ну, слабость у меня к сильным женщинам, что поделать? Если ещё в бою себя покажет, как надо, вообще влюблюсь, наверное. Правда, едва ли я на это способен, в принципе.

— Не против перейти на «ты»?

Андронова воззрилась на меня в ужасе.

— Вы, конечно, можете, но я… Нет, это неприемлемо! — закончила она твёрдо.

Правильно: субординацию надо чтить.

— Хорошо. На том и сойдёмся. Итак, ты утверждаешь, что некто согласился вот так просто отпустить бойцов, способных заткнуть за пояс превосходящее число противников. Я верно понял?

— Так точно.

— Просто «да», — поправил я. — И в чём причина? Хотя нет! Дай угадаю: они женщины.

— Так точ… Да.

— Слушай, я, конечно, не сексист, но что подумают остальные аристократы, если у меня будет охрана из женщин?

Андронова слегка нахмурилась.

— Что такое «сексист»?

— Хм… Неважно.

Чёрт, мне этот мир нравится всё больше!

— Так что думаешь насчёт общественного мнения?

— Уверена, вас поймут. Да и что тут такого? И потом, не вся же охрана будет из женщин состоять.

Пожалуй, и возразить нечего. Я кивнул.

— Ладо, зови. Поглядим, кого привела.

Глава 50

Через несколько минут в кабинет ввалились три девицы. Две были чуть пониже Андроновой, последняя — примерно метр семьдесят. Все — красотки, как на подбор. Если вам нравятся женщины-качки, конечна, а не няшки-тяны. Личики — просто кукольные. Вот только у каждой на левой скуле чернела татуировка в виде черепа. Клуб у них, что ли, какой-то? Но я решил, что спрашивать разъяснения за наколку пока не время.

— Марта, — представила Андронова высокую девушку с лазоревыми волосами. — Аглая, — указала она на красную. — Виолетта, — это уже про «коротышку» с пепельными кудряшками.