Страница 28 из 85
— Ну… для начала припомним расстояние от Лондона до Хогсмида — шестьсот-семьсот километров, поезд, допустим, ещё усовершенствуют, так что за пару дней он дотащится. А насчет самого путешествия в вагоне… — Гарри призадумался, прикидывая, как подать историю так, чтобы у гостьи не возникло подозрения о нём. — Я полдня на лошади перед тем поездом ехал, так вот, в пути он пару раз останавливался для пополнения запасов угля и, прошу прощения, для того, чтобы леди могли воспользоваться туалетом. Полагаю, вагоны пока не оснащены нужниками, а если в дальнейшем и будут встроены отхожие места, то совершать туалет при тряске во время движения станет весьма проблематично… С приемом пищи та же морока, вагоны-рестораны пока только планируются, но я представляю себе эдакую передвижную кухню с запасами нескоропортящихся продуктов. Перекус всухомятку на ходу — крайне сомнительное удовольствие, как по мне.
Как мы видим, Гарри сильно утрировал ключевые положения в вагонах, которые так обычны и привычны магглам, ну да им и деваться-то некуда, правда? Но чего не сделаешь ради того, чтобы внедрение поезда не состоялось на самом деле. Лично Гарри устраивал нынешний способ доставки магглорожденных детей в школу и домой на каникулы.
Для этой цели служили крылатые фестралы, обладающие, как и совы, врожденным навигатором, и точно так же, как совы-письмоносцы, находящие адресатов, правда, в отличие от птиц, они носили не письма, а пассажиров и объемные грузы. Прочих же детей-волшебников перемещали туда-сюда папы-мамы, тёти-дяди, деды с бабушками и старшие братья с сёстрами. Порталы и трансгрессия для прирожденных волшебников всё равно что океан для кита, нигде больше комфортно он себя не чувствует, кроме как в соленой воде.
Собственно говоря, Гарри был очень удивлен, когда ему открыли потрясающие способности фестралов, которых он привык видеть запряженными в школьные кареты, начиная с пятого курса, и теперь поражался тому, что не обратил внимания на то, как фестралов использовала когтевранка Полумна Лавгуд. А ведь помимо врожденной навигации у них оказалось немало магических свойств. Например, фестралы умели скрывать своего наездника. Гарри это показали, и он был очень впечатлен, когда стал полностью невидимым, как под мантией-невидимкой. Удивительное и по-настоящему ценное умение фестрала — ребёнок, скрытый чарами невидимости, был абсолютно незаметен для окружающих, равно как и его багаж, и корзина с котом. Сов в клетки не сажали, не было в том необходимости, если совсем уж честно, не попугаи же они…
Отличала фестрала и сверхнадежность. Волшебники знали, что спина крылатого коня — самое надежное месте на свете: ребёнок, посаженный на спину фестрала, будет находиться в такой же безопасности, как в объятиях родной мамы. Дервент и Мракс приложили немало усилий, чтобы вдолбить в голову Поттера новый постулат — надежнее фестрала зверя нет! Что бы ни случилось в пути, хоть град, хоть ураган с тайфуном, хоть война, верный фестрал доставит ребёнка к месту назначения целым и невредимым.
Кроме того, из волоса фестрала делали материю для мантий-невидимок, что тоже удивило Гарри, который думал, что она ткется из шерсти полувидима, но с другой стороны, много ли шерсти с обезьяны можно настричь?..
Пока Гарри предавался зооанализу и придумывал побольше минусов для поездов, суть обсуждений дошла до чистокровных магов, и они начали потихоньку бухтеть.
— Чего? Это чтобы моя принцесса целыми днями тряслась в вонючем маггловском транспорте, как какая-то маггловка, прости Мерлин?! — нервически затикал глазом утонченный пэр Гринграсс.
— Мой сын не опустится до того, чтоб садиться в эту ржавую рухлядь! — пафосно сверкнул глазами сэр Селвин.
— Фи, как это мерзко, — скривился лорд Малфой, прижимая к лицу надушенный платочек, словно в зале УЖЕ завоняло маггловской машиной.
В зале при этом на Малфоя посмотрели как на врага народа — разделения на магов и магглов ещё не были столь кардинальными. А обсудив сообща плюсы и минусы железной дороги с точек зрения магов и простых людей, пришли к однозначному выводу — маггловский поезд для волшебников не нужен, а тем, кому он интересен, достаточно просто купить билет и прокатиться в целях самопросвещения.
Услышав конечный итог, Гарри незаметно перевел дух — похоже, «Хогвартс-экспресс» так и не встанет на рельсы в обозримом (и в необозримом, надеюсь, тоже) будущем. С чувством кота, избежавшего кастрации, Гарри придвинул к себе блюдо с печеными карасями и принялся неспешно смаковать тощеньких рыбок, вдумчиво и тщательно отделяя косточки, ведь если хорошенько подумать, то зачем волшебнику колеса, когда он сам отлично владеет пространством и временем? Порталы, фениксы, фестралы, собственная трансгрессия наконец… Автомобили в конце концов одного только мистера Уизли заинтересовали, да и то ему понадобилось применить к машине чары Летучести.
К лошадкам, кстати, вопросов у Гарри уже нет, сам полюбил своего верного Мышку. Это вам не метла! Для путешествий в небольшие поселения по различным заданиям Джона Дервента — самое то. Стало просто приятно ввечеру спешиться на привале с коня, пока расседлываешь его, чистишь, умиротворение само собой возникает, и к тому времени, когда в котелке закипит вода, нирвана приходит полная. А как здорово ехать домой после завершения дела! Обратный путь обычно неспешный, можно предаться мечтам, совсем приспустив поводья на холку лошади, и будь уверен — верный конь доставит тебя домой с любого направления и расстояния точнее всякого компаса. Ну а раз спешить некуда, то короткие остановки им обоим только в радость: всаднику ноги размять, а коню — легкий перекус свежей травкой, а то и вовсе полежать на этой травке вдвоем не помешает. Мышка как наестся, так и ложится — брюхо погреть на солнышке, а Гарри тут же пристроится, уложит голову на шею коню и в дрёму сладкую ненадолго…
Абрахам Ронен, преподаватель Заклинаний и тезка Марчбенкса, из-за чего получил прозвище «Авраам», прихворнул, совершенно неожиданно подцепив где-то драконью оспу, и его в срочном порядке отправили домой лечиться. А пока на его место позвали заместителя — Виктора Руквуда. Человек ничем не примечательный, тихий да мирный, он никаких нареканий ни у кого не вызвал, все его знали и уважали, с благодарностью приняв его помощь.
Но Гарри-то, мы помним, откуда? Во-о-от. Услышал он фамилию «Руквуд», да весь и напружинился сразу, припомнив своего современника Августа Руквуда, сторонника Темного Лорда, а вместе с ним и по истории поколений прошелся — спасибо Гермионе, заставила-таки заучить имена и мотивы всех Пожирателей Смерти после промашки с Краучами… Зарылся, значить, в прошлое (нынешнее настоящее то бишь), да и вспомнил факт, который история не сочла зазорным сохранить, а именно — Виктор Руквуд, колдун, возглавлял в XIX веке фракцию темных волшебников, заключивших союз с гоблинами Ранрока. Про Ранрока Гарри тоже кое-что вспомнил (надо же, уроки Бинса всё-таки отложились в памяти!) — гоблин, возглавивший одно из крупнейших гоблинских восстаний в конце девятнадцатого века.
Так что вполне естественно, что Гарри тут же покрылся подозрениями аки лишайником и начал следить за этим тихим типчиком. А то он не знает этих тихонь, ага… Один крыс Питер чего стоил в придачу с Квирреллом, тихим милым заикой.
Он и замок с полтергейстом додумался припахать.
— Хогвартс, Хогмунд, вы меня слышите?..
— Слушаю, Тополёчек. И смотрю, — с последней фразой к Гарри подпарил Пивовар и вперился золотыми точечками в зрачки Поттеру. Глядя ответно в глаза Пивовару, Гарри отчетливо произнес:
— Следите за Руквудом денно и нощно. Не нравится мне этот человек, слишком неоднозначная у него история в прошлом, то есть будет… Ну вы меня поняли?!
Поняли, конечно, как не понять, тем более, что Гарри сам частью Замка стал… Его словами все прониклись — со всех сторон стали следить: и глазами портретов, и кошками всех студентов, и птицами их, ястребами да соколами днем и совушками ночью. Куда ни пойдет, повсюду на него палятся, коровы на лугу и те головы поднимали, провожая Виктора до-о-олгими задумчивыми взглядами.