Большой внешний мир

Будь у Джейн поменьше ума и амбиций, то она сумела бы сделать головокружительную карьеру фотомодели. Ей в самый раз рекламировать самую дорогую и престижную ювелирку. А уж нижнее бельё, кружевные трусики и лифчики, после её рекламы разлетались бы как горячие пирожки в морозный день. Мужики скупили бы всё подчистую, дабы одеть своих жён, любовниц и подруг. Но не судьба. Как сама выразилась Джейн, ей претит трясти титьками перед видеокамерой, гораздо больше её привлекает карьера на административном поприще. Вот уж точно, Юрий сдавленно прыснул: «Ей бы грудь побольше, а ума поменьше». Примерно так выразилась главная героиня одного из старых телесериалов.

Перед пешеходным переходом Юрий остановился. На светофоре на той стороне дороги замер красный человечек. Или и в самом деле установить верхний предел социального рейтинга? У Джейн он составляет, прости господи, 694 балла. Для незамужней и бездетной женщины, а именно семья и дети серьёзно накидывают баллы, это очень и даже очень хорошо. Действительно хорошо, Юрий насупился, а лично ему обидно, немного — слишком большая разница с его социальным рейтингом. Ну кто бы мог подумать, что такая ЖЕНЩИНА обратит на него внимание.

На светофоре через дорогу красный человечек пропал, вместо него появился зелёный, который принялся смешно дрыгать ножками. Юрий вступил на проезжую часть. Мимо него тут же понеслись прочие прохожие. Нет, Юрий тряхнул головой, ему нужна женщина попроще, не такая продвинутая и, чёрт побери, красивая. Как мужики таращатся на Джейн. А как ревниво шипят их жёны. Тут и святой ревностью изойдёт, тут никаких нервов не хватит. Придётся через сайт «Два кольца» вежливо объяснить Джейн, что она для него слишком хороша. Ей бы принца какого на белом «Аурсе», а не заведующего складом непродовольственных и продовольственных товаров длительного хранения, у которого даже велосипеда нет.

И что потом? Ботинки шаркнули по бетонному бордюру, Юрий качнулся, но устоял. За спиной весело загудели и зашуршали шинами многочисленные легковушки и грузовики. Юрий машинально развернулся и побрёл дальше по тротуару. А потом снова и снова осторожные послания, осторожные обмены сообщениями через чат, потом осторожные разговоры по видео. И, апофеоз, свидание на нейтральной территории. Вон, Юрий на миг бросил взгляд назад, в этом же кафе «Прибой» он встречался с потенциальными невестами раз пять. Самое печальное в том, что Джейн — последняя из возможных невест, что живёт в Бечевинке. Неужели настала пора расширить географию поисков до размеров Камчатского края? Благо к его аккаунту имеют доступ все жительницы полуострова. Или, чего уж там мелочиться, сразу до размеров всей Российской Федерации?

— Юрий? Юрий Фёдорович Сварин?

Собственное имя из чужих уст словно ушат холодной воды. Юрий остановился. Только сейчас он заметил, что ноги всё же несут его привычным маршрутом домой. И донесли бы прямиком до родного подъезда, если бы неожиданная преграда, что окликнула его по имени.

— Да, с кем имею честь?

Глаза наконец-то сфокусировались на окружающей реальности. Господи! Юрий прижал руку к груди. Из глубины души едва не вырвался удивлённый возглас «Вика?». С первого взгляда показалось, будто его окликнула Вика, Виктория Лимасова, жена, что осталась в «Благодатном мире». Только это не Вика. Молодая женщина, что окликнула его, гораздо моложе, лет двадцать восемь. Вполне себе симпатичная, с правильными чертами лица, не тощая, но и не толстая. Простая демисезонная куртка до колен застёгнута на все пуговицы. Волосы укрыты под просторной вязанной шапочкой чёрного цвета. Вот только с косметикой незнакомка не просто переборщила, а пересолила и переперчила. Даже на неискушённый взгляд Юрия на её лице слишком много тонального крема, губы слишком тщательно промазаны губной помадой, а ресницы слишком густо покрыты тушью.

Незнакомка остановилась в двух шагах и молча уставилась на него. Кто она? Юрий напряг память. Одна из отвергнутых невест? Нет. Может, мстительница за поруганную честь одной из отвергнутых невест? Тоже нет. Со всеми потенциальными невестами Юрий расстался вполне мирно и вежливо. Да и как могло быть иначе, если ни с одной из них до секса он сознательно не доходил. И при этом незнакомка всё равно кажется знакомой. Тем более интересно.

— Юрий Сварин, вы участвуете в конкурсе по созданию малой семейной фирмы по окончательной оцифровке бумажных рукописных архивов?

— Да, — машинально ответил Юрий, а в голове тут же сверкнула догадка. — Вы Голуба, Голуба Лунина. Вы тоже участвуете в этом же конкурсе.

Конкурс по окончательной оцифровке бумажных рукописных архивов давно превратился для Юрия в увлечение номер два. В свободное от основной работы и поисков жены время он с упоением принялся изучать архивное дело и оттачивать бизнес-план. Чему, между прочим, способствовали явные успехи. Так Юрий со своим бизнес-планом сперва прошёл в длинный список, а потом и в короткий, в котором всего пять участников. Сам конкурс окончательно завершится почти через месяц.

Вот почему незнакомка всё же показалась знакомой. Любопытства ради Юрий не раз и не два просматривал анкеты других участников конкурса. Пусть информации в них мало, зато все без исключения содержат качественные фотографии. Голуба Лунина запомнилась не только благодаря немного старомодному имени. Её бизнес-план тоже прошёл в короткий список.

— Вы меня узнали. Отлично. Не нужно будет представляться и объяснять.

От того, что произошло дальше, Юрий едва не выпал в осадок и едва не растёкся по асфальту. Голуба Лунина подошла ещё ближе, едва ли не в прямом смысле вцепилась в горло и потребовала, едва ли не самыми грязными словами и выражениями, чтобы Юрий добровольно убрался с конкурса к такой-то матери. На щеках Голубы Луниной через толстый слой тонального крема проступила краснота, а глаза заблестели как у отца Кондрата, священника Вельшино, когда тот самозабвенно пугал односельчан адом.

— Юрий! Вы молодой, красивый и здоровый! К тому же умный! — Голуба Лунина всё же вспомнила русский цензурный язык. — Вы ещё сумеете пробиться по жизни! А мне позарез нужно победить в этом конкурсе! Это вопрос жизни и смерти! — Голуба Лунина едва не сорвалась на крик.