Братство зеркального отражения

22. Хреновуха

— То есть они до обеда будут зависать в гостинице? — спросил Ри.

— До после обеда, — уточнил Скрипач. — Гений, там потрясающее место, накинь личину, и пойди, хоть часок погуляй. Оно того стоит, поверь.

— Да тут везде потрясающие места, — заметил Ри. — Повсюду Пушкин.

— И немудрено, — пожал плечами Скрипач. — Правда, сходи. Там действительно очень здорово.

— Ладно, уговорил, — Ри улыбнулся. — Что-то вы ко мне оба больно добрые последнее время.

— То есть? — не понял Скрипач.

— Ведете себя, ну… почти как раньше, — Ри замялся. — Может быть, я могу надеяться на…

— На примирение, ты хотел сказать? — Скрипач посерьезнел. — Нет. То, что мы не грубим тебе, и не дистанцируемся, ни на что не влияет, гений, если ты об этом. Некоторые вещи не прощают.

— Жаль, — вздохнул Ри. — Но вы всё-таки подумайте.

— Пятый десяток лет раздумий уже пошёл. Вспомни, что ты сам говорил, причем не так давно, — Скрипач закрыл визуал, на котором что-то смотрел, и повернулся к Ри. — Ты нам едва ли не угрожал. Неужели ты думаешь, что после всего, что ты делал, что-то может измениться? И потом, все эти твои «когда, а не если», все планы, эти искалеченные судьбы и жизни… может быть, ты действительно преследуешь благую цель, с этим я спорить не буду. Но то, как ты это делаешь, ставит под сомнение благость самой цели.

— Слезинка ребенка? — спросил Ри со странным выражением.

— А хоть бы и слезинка, — пожал плечами Скрипач. — Понимаешь, вот мы с Итом врачи. Давно уже врачи, если ты не заметил. И с точки зрения именно что врача скажу тебе следующее: ты сейчас кромсаешь по живому, без анестезии, игнорируя вопли пациента, да, вероятно, ты это делаешь, чтобы его спасти — но ты его убиваешь при этом. И, между нами говоря, знаешь ли, не всякий пациент может быть спасён. Или хочет быть спасён, если мы говорим о безнадежных случаях.

— То есть ты предлагаешь пациенту что? Эвтаназию? — нахмурился Ри.

— Я ничего не предлагаю, — покачал головой Скрипач. — У нас слишком мало вводных, чтобы предлагать.

— Мало вводных? — удивился Ри. — Да неужели. Мне кажется, вы уже и самостоятельно нашли немало, весьма немало. Потому что ничем иным я не могу объяснить, например, вашу общесемейную наглость, и весьма дорогие покупки, типа того же «Сансета».

Скрипач засмеялся.

— О, это замечательная история, — сказал он в ответ. — Скажи, ты всё еще ищешь Бардов, ведь так?

— Верно, так и есть, — кивнул Ри. — Это… странно. Мне найти исходные материалы было проще, чем места захоронений. Мы ищем, да. По всем возможным каналам.

— Ладно, я добрый сегодня, поэтому поделюсь с тобой лайфхаком, — Скрипач сел поудобнее. — Зайти, правда, придется немного издалека, но не перебивай, ты быстро поймешь, в чём суть проблемы. Лет этак тридцать назад в нашу семью волею судьбы в твоём лице попал некий рауф, которого зовут Рэд…

— Т-Кауса, — кивнул Ри. — Ну да, и что с того?

— Я же попросил не перебивать. Первый год Рэд, конечно, был плоховат, спасибо тебе, гений, за заботу, но через год освоился, во многом разобрался, и…

— Принялся продвигать свои финансовые схемы? — уточнил Ри.

— Ты можешь заткнуться? — зло спросил Скрипач. — Нет. Не начал. Открыл первый бизнес, но это так, для души исключительным образом. Рэд, да будет тебе известно, в семье Т-Кауса являлся «деталью», и был не только клевретом и переводчиком, но и финансистом. Весьма неплохим финансистом. Который, представь себе, имел доступ к информации о счетах, например, Встречающих, которые работали иногда с его семьей. Семья выступала представителем, конечно. Не более того. Так вот, Рэд Т-Кауса, узнав про наши поиски, занялся своими — но отнюдь не так, как это делали мы. Он сделал это так, как это делают финансисты, причем определенной школы — к которой Рэд и относился.

— И что? — с интересом спросил Ри.

— Слушай дальше. Еще года через полтора Рэд настоятельно попросил нас собраться всем вместе, потому что у него появилась некая информация, которой он хотел с нами срочно поделиться. Мы собрались. И тут Рэд нам выдал. Начал он с того, что мы, оказывается, всей семьей на протяжении столетий совершали системную ошибку в наших поисках. Одну-единственную, но действительно системную. Вы искали разумных, сказал тогда Рэд. Вы искали следы. Информацию. Какие-то сторонние сведения. Отголоски работы резонансных систем. Упоминание о Контроле. А я искал…

— Так что он искал? — уже начал понимать Ри.

— Деньги. Он так и сказал — я стал искать деньги, и в этом преуспел. Потому что самый главный, самый явный, самый анализируемый, и самый недвусмысленный след способны оставлять именно деньги, и ничто иное.

— Он нашёл?..

— Он нашёл таким образом восемь экипажей с нашим геномом, и восемь замороженных счетов, из которых мы подтвердили и активировали два. Достаточно было бы и одного, но не суть важно. Часть счетов очень старые. Можно даже сказать, древние.

— Какой временной период он сумел…

— Самому старому счёту полмиллиарда лет, — усмехнулся Скрипач. — Нет, мы не стали искать захоронения самих экипажей, как ты можешь догадаться. Это незачем. Неэтично. Но мы вычислили области пространства, в которых они могут находиться. Если бы это потребовалось, захоронения мы бы тоже нашли. Так что не зря мы тогда Рэда на «Либерти» после инфаркта откачивали, ох и не зря. И в семью приняли не зря. Он, как показывает практика, может не только на яхтах гоняться, и белушиков налету разделывать. Он очень умный мужик, неординарная, сильная личность. Такие дела, гений. Ну, как тебе?

— Уел, — Ри покачал головой. — Дай какую-нибудь личину, пойду, и правда прогуляюсь. Надо подумать. Значит, финансовые потоки… с Бардами, боюсь, в этом плане будет сложнее.

— Не-а, — покачал головой Скрипач. — Ровно то же самое. Гений, где «спасибо»? Я тут, понимаешь, тебе такие подарки делаю, такие подсказки дарю, а ты… эх, ты…

— Спасибо, конечно, — кивнул Ри. — Н-да… сумел ты меня удивить, рыжий.

— Видел бы ты, как мы после того, что Рэд показал, челюсти с пола подбирали все коллективом, — хмыкнул Скрипач. — Задачка-то, по сути, топологическая. Потому что если вдуматься, что же такое деньги, многое начинаешь понимать. В общем, это была сага о том, как мы всем семейством ощутили себя теми ещё дуболомами. Даже стыдно было.

— Понял, — кивнул Ри. — Сейчас я себя примерно так и ощущаю. Счета большие?