Страница 22 из 75
Глава 8
По металлической поверхности хребта пробежала рябь от удара навыком. Верхний слой конструкции бесследно испарился. Это нарушило целостность рунной вязи. Взрыв.
Мягкая волна непонятной силы отбросила меня на несколько метров назад и бесследно исчезла. По идее, я должен был испытывать боль и массу неприятный ощущений. Но это было не так.
Мне было настолько хорошо, что я чуть не застонал от удовольствия. Сложно было представить, что подобные чувства может вызывать простое возобновление естественных процессов организма.
А именно это и произошло. Вокруг вяло шевелились амазонки. В отличие от меня, девушки особого восторга от произошедшего не испытывали. Многие толком не могли встать и беспомощно барахтались на земле.
Мне хотелось смеяться и радостно носиться по выжженному куску земли. Со стороны входа в переулок внезапно послышался заливистый хохот Никиты. Следом к нему присоединился гулкий бас Прохора.
Живы! На душе сразу стало как-то светло и хорошо. Странный приступ радости постепенно сходил на нет и я начинал соображать более здраво. Кем бы ни был на самом деле убитый незнакомец, нам придется его всесторонне изучить. Может даже разобрать на части, чтобы в следующий раз быть готовыми к появлению подобной угрозы.
На данный момент мы были слепы в своих выводах. На первый взгляд странное существо использовало стандартные методы работы с оком богов. Но это только на первый взгляд. Если копнуть чуть глубже, то получалось, что воин эмиссаров полностью изувечил привычные механизмы работы даров.
Во-первых он вмешался в проводимый поляницами ритуал и подкинул в общую толпу собственный управляемый модуль. Такое было вполне по силам некоторым амазонкам. Только внешне такое заклинание будет сильно отличаться от того, что я видел. Размерами, качеством, поведением… Всем!
Ладно. Это еще можно было списать на совершенство во владении конкретным навыком, но дальше начиналось вообще что-то невообразимое. Чужак вмешался в ритуал воительниц. Каким-то образом заблокировал действие моего интерфейса и целенаправленно пытался меня убить.
Опять же, по отдельности вполне допустимые вещи. Но не всё сразу! Этот долбанный киборг выглядел средоточием такого количества запредельных навыков и умений, что я на его фоне казался сельским фокусником! Нет, я конечно был бесконечно далек от вершин познания высокой магии, но некоторые вещи уже умел и практиковал.
По крайней мере, я представлял себе примерные границы возможностей обычного человека. Думал, что представляю их. То, что вытворял воин эмиссаров, приводило меня в настоящий ужас. Тайные заклинания удаленного убийства, контроль чужого доступа в сеть, чудовищной силы боевые навыки и посмертный вампиризм в придачу.
Я бы ничуть не удивился, если бы через несколько дней после моей смерти и смерти моих ближайших помощников вокруг тела киборга начались бы таинственные смерти горожан, а еще чуть позже этот монстр бесследно исчез. По сути, тварь просто выкачивала всю энергию в зоне своей досягаемости. Даже прямые атаки были заточены на пополнение внутреннего резерва.
Именно поэтому меня так высекло столкновение с кольцом пламени. Чужак использовал его для доступа к моей энергосистеме. То же самое он сделал с Никитой и Прохором. Силы двух десятков поляниц просто пополнили его резервуар энергии. Вот только упорство моих подчиненных киборг не учел.
Совместная атака двух военачальников сильно повредила физический носитель странного существа. Не убила его. Не лишила всего. Просто испортила. Подобная формулировка казалась мне очень правильной и уместной.
Думать о воине эмиссаров, как о живом человеке мне не хотелось. Тогда придется признать, что люди могут добиться гораздо большего, чем я себе представлял. А мне и так было тошно от разгромного поражения. Ничем другим подобные потери от короткой стычки я назвать просто не мог.
Смех пары моих помощников сместился в сторону и начал быстро приближаться. Я наконец поднялся на ноги и угрюмо уставился в сторону улыбающейся парочки. Никита немедленно почуял напряжение и попытался придать лицу более серьезное выражение. С лица Прохора улыбка исчезла на мгновение позже.
— Что будем делать? — хмуро спросил я, — Есть предложения?
— Сжечь нечисть эту, да и дело с концом, — ответил Никита, — Что тут ещё делать, княже? Я тварей таких за всю жизнь не видел ни разу, а повидал я немало. Прохор не даст соврать.
— Верно Никита говорит, — степенно кивнул воевода, — Урод какой-то. Видать, переродился из человека в пакость такую. Хорошо, что один он такой на свете. Уродам подобным боги запретили род свой продолжать.
— А вы хорошо его рассмотрели? — вкрадчиво уточнил я. Тело чужака лежало за моей спиной и оба воина тут же начали тянуть шеи, чтобы дать наиболее правдоподобный ответ.
— Не до того было, княже, — первым сдался Никита. Он был ростом ниже Прохора и рассмотреть ничего не смог, — Торопились сильно. Мне удалось два дара объединить. Я только и следил, чтобы контроль не потерять. Действовал Прохор в основном.
Это был интересный момент, но сейчас я не стал на нем застрять внимание. Возможно, ещё одна особенность ауры воина эмиссаров. Я тоже сильно удивился, что смог так долго держать в реальности активный атакующий аспект Дестабилизации.
— А ты? — посмотрел я на воеводу.
— А я что? — пожал плечами богатырь, — Я его едва поймал. Верткий, как кошка и сталь ему нипочём. Пришлось кулаками работать. Так он, зараза такая, всё равно до Никиты дотянулся, хоть и сделать ничего не смог. А что такое-то, князь?
Физический контакт. Нет. Любой контакт. Для активации вампиризма противнику нужно было как-то взаимодействовать с целью. Со мной и поляницами через столкновение скилов. С Никитой и Прохором напрямую. Наверное из-за отсутствия запаса энергии.
— Ничего, — возвращаясь в реальность, ответил я, — Идемте. Посмотрите на него.
— Да чего мы там... — начал было Никита, но я уже развернулся и пошёл в сторону трупа. Военачальника не оставалось ничего другого, кроме как последовать за мной.
Я с облегчением отметил, что теперь тело погибшего выглядело уже обычным. Никаких странных ощущений или подозрительных колебаний энергии я не заметил. Даже метал имплантов выглядел вполне обычным.
— Мерзость какая, — с отвращением произнёс Прохор, — Это же что в голове должно твориться, чтобы так себя изуродовать.