Страница 56 из 57
Может быть и так ничего и не получится. Дядя выскользнет из этих ненадежных сетей и даже ничего не заметит. Эйнару же везет.
Это и пугало.
Эпилог
Фрино брел по коридору, стараясь обходить студентов стороной. Он не боялся их, о нет. Даже сейчас, после истощающей недельной депрессии, после потери глаза, после этой бессмысленной череды безумных действий – Фрино был уверен в своих силах. Не так уверен, как раньше, но все же. Нет, он не боялся, что на него набросятся. Но те взгляды, которые в него впивались, ранили очень больно.
На Орне на него так смотрели аристократы, когда думали, что он не видит. Как на ненормального. Ненормального, бешеного, сумасшедшего. Но там Фрино было все равно. А здесь… здесь вроде всего сорок с лишним человек считали его диким зверем, от которого следует держаться подальше, но от этого было почему-то больно и горестно. В этом Фрино познал новый оттенок одиночества. Он узнал, что значит быть изгоем.
Не самое приятное знание.
Завернув в одну из пустых аудиторий, он наконец выдохнул. Первый день после возвращения к занятиям прошел отвратительно. Отвратительнее некуда. Не было никаких сил идти в общежитие и сталкиваться с презрением Якоба, ненавистью соседей и странным, полным сожаления взглядом Яны – этой глупой простолюдинки, с которой все началось и которой же все и кончилось. Хватит, натерпелся за сегодня уже. Нужна была хотя бы небольшая передышка. Потому он выбрал один из столов, выложил книги по ментальной магии, тетради, перьевые ручки и…
– Вроде бы такой заметный парень, – раздался от двери полный укоризны голос Эйнара, – а стоит отвлечься на миг – исчезаешь куда-то. Ищи потом по всей академии... Фрино, тебе не кажется, что это жестоко по отношению к своему единственному другу?
Фрино от этих слов вздрогнул и поднял глаза. Эйнар… ну конечно. Эйнар, которого не хотелось видеть по совсем другим причинам, чем остальных.
– Я, кажется, велел тебе отстать от меня? – нахмурился младший… хотя нет, уже не Сентро. Просто Фрино. Безфамильный, бездомный, никому не нужный калека Фрино. – Ты же умный парень, будто не понимаешь, чем тебе грозят твои благородные порывы дружить со мной во что бы то ни стало?
– Фрино, Фрино, – Эйнар неспешно подошел к столу, остановился напротив, – Ты. Велел. Мне. Отстать. От. Себя... Но с каких это пор я делаю то, что ты мне приказываешь? Мы оба прекрасно знаем, что я делаю только наоборот, так что не строй из себя... человека с благородными порывами не подпускать к себе друга, чтобы тот не пострадал.
Тяжело вздохнув, Фрино сложил руки на столе и опустил на них голову. Сердце ныло… оно, впрочем, ныло с тех пор, как кончились конфеты младшего Канрока – с каждым днем все сильнее и сильнее. Но целитель сказала – сердце здорово. Целитель сказала – эта боль в голове...
– Упрямый баран, – пробормотал Фрино устало. – Дался я тебе… сколько раз я над тобой измывался… сколько ты терпел мое нытье… не понимаю, почему ты никак не отстанешь? Не просто же из упрямства… я не Сентро больше, никто, от меня нет никакой выгоды – сплошные убытки и нервы. Так объясни мне… какого хрена ты еще здесь?
– Потому что несмотря ни на что, ты мне нравишься, – убийственно серьезно заявил Эйнар.
– Никогда не мог понять, шутишь ты или нет, – вздохнул Фрино, приподняв голову и посмотрев на ехидного приятеля. – Тогда другой вопрос – какого хрена ты меня преследуешь? Неужели мне нельзя хотя бы немного побыть в одиночестве?
Последнее было сказано ни капли не искренне… но что поделать. Фрино еще надеялся, что Эйнар вспомнит о такой полезной штуке, как осторожность. Вспомнит и будет держаться от него подальше. Ведь теперь всем, кто был так или иначе связан с Фрино, грозила после академии опасность в виде его отца, мечтающего отправить на тот свет и сына, и всех его друзей. Желательно, конечно, сначала друзей… и желательно жестоко и на глазах у Фрино.
– Оставить тебя в одиночестве? – с мнимой обеспокоенностью качнул головой Эйнар. – А вдруг ты с таким настроением решишь свести счеты с жизнью? А потом пойдут расследования, кто-то да вспомнит, что мы тесно общались, издевались друг над другом... и плакала моя безупречная репутация.
– Хрен тебе, а не мой труп, – огрызнулся Фрино. – Назло всем закончу академию с отличием и сбегу на Эквариус…
– А вернуться домой и показать отцу, кто сильнее, ты совсем не хочешь?
– Думаешь, я выиграю? Как бы ни так. Это будет игра на его территории, у меня нет ни единого шанса. Нет уж… лучше я сплету себе свое гнездо где-нибудь в эквариусских катакомбах… и буду ждать. Услышал тут одну поговорку. Что-то вроде – если долго сидеть на берегу реки, то можно рано или поздно увидеть, как по ней проплывет труп твоего врага. Так что я сяду и буду ждать, когда он сдохнет. А когда дождусь – наконец заживу в свое удовольствие.
– Если просто сидеть на берегу реки можно только сдохнуть самому с голоду в течении пары недель, – закатил глаза Эйнар. – Но... тебе видней, первым атаковать врага или просто ждать. Лишь бы не жалел о принятом решении всю оставшуюся жизнь.
– Эйнар, я… не ты, – вздохнул Фрино. – Думаешь, я не хотел бы его убить? И я бы ведь не погнушался сделать это самым топорным методом, самым на твой вкус грязным и особо жестоким. Но я, увы – не ты. У меня ставки выше – твой покойный дядя слишком тонкую игру вел, слишком честную. Отец же меня просто убьет. Или поймает и будет убивать неделями… месяцами…
– Мой покойный дядя, – зло перебил Эйнар, – просто слишком ко мне привязался за годы опеки. Хотя нет, не ко мне… скорее уж, к собственному отражению во мне. Любил извращенно, вечно пугал, но не желал мне по-настоящему причинить вред... И не верил, что я смогу причинить вред ему. Но он все же покойный и да, это совсем другая ситуация. Только есть между нами, Фрино, все-таки кое-что общее. Опыт, связи, территория – это одно. Но как маги мы сильнее своих любимых родственников. За счет этого я и... победил.
– Я не уверен что на данный момент я сильнее, – потупился Фрино. – Но в чем-то ты прав, наверное. Однако…
Он вздохнул и выглянул в окно. За окном простирался сад с общежитиями а за ним – облака, облака. облака. Маленький мирок, в котором так просторно, так хорошо, в котором никто тебя не обидит. Безопасность. Рано или поздно этому придет конец.
– Я просто боюсь рисковать, Эйнар, – пробормотал он. – Я хочу еще немного так пожить. Спокойно. Как в раю… чужом раю из другого мира, где никто никого не убивает, не калечит, где можно быть кем хочешь и делать что хочешь. Разве тебе самому это не нравится?
– Мне нравиться думать, что я сам создаю свой рай... И особую прелесть он будет иметь, если создан, преобразован из того, что раньше было ненавистно. Это ведь по-настоящему интересно... такие изменения, – он задумчиво прикусил колечко на губе.
– Тебе легко говорить. – фыркнул Фрино. – Ты-то на Нортейле как дома себя чувствуешь. А меня в Орне все ненавидят. Нет… из нашего куска скалы рай не сделать. Убью я отца, не убью – не важно. Я туда не вернусь. Мерзко от одной мысли. И давай закроем этот разговор. Лучше скажи…
Фрино замялся, посмотрев на Эйнара почти смущенно. Спрашивать такие вещи было как-то непривычно… но нужно. В конце-то концов в жизни давно что-то нужно было менять.
– Ты… в общем… как вообще? Чувствуешь себя лучше после того, как освободился от своего тирана?
– Я чувствую себя хуже, – отстраненно сказал Эйнар, усевшись на стоящий рядом стул. – Я окончательно понял, что не так уж и хотел от него избавляться. Сама игра временами приносила наслаждение, но результат мне как-то не понравился. Я, пожалуй, постараюсь больше никого не убивать – ни прямо, ни косвенно... Можешь начинать смеяться и издеваться.
– Ну, – возвел глаза к потолку Фрино. – Не представляю, как будешь смеяться ты, если я скажу, что тоже решил никого больше не убивать. И вообще – я тут нашел себе развлечение пока сидел взаперти… хочешь глянуть?