О пауках и собаках

Эйнар не мог не согласиться с тем, что в виде обнаженной белокосой девы с завязанными черной лентой глазами, с затянутыми над головой руками, с тяжело вздымающейся небольшой, но упругой грудью с набухшими сосками… было нечто притягательное. Но ласками, то грубыми, то нежными, и зачарованной лентой, доведя Рейну до совершенно одурманенного состояния, он чуть ли не выбежал из подвала, отдавая самое важное в руки Донару… не совсем в руки, конечно… И Эйнар пригрозил перед этим, что если Рейне что-то не понравится, то жалеть об этом наглому бандиту придется всю жизнь.

Морская бездна, до чего же это все было отвратительно!

И то, что он попросту отправился вместе с Мэри домой, в замок, оставив все на воронов – та еще низость. Он не сомневался, они сделают все правильно – когда Донар закончит, усыпят Рейну, порванную одежду вернут на тело и перенесут ее в лесок у замка Ранетрелов.

Рейну надут быстро. Рейна будет молчать, но семья, особенно нежно любящий брат, сами додумают то, что нужно. Гайнер и так на последнем балу обвинил Авеля в похищении сестры и разбил глумящемуся над этим Эйнару нос, тем самым окончательно похоронив свою репутацию. Гайнера было почти жаль – ведь его лишили самого дорогого… а потом ту, к которой он сам прикоснуться не смел, вернули – поруганную, с сердцем, принадлежащим ненавистному врагу. Потерянные деньги и положение в обществе не такая уж трагедия в сравнении с этим.

– Эй, ну что ты грустишь, Эйни, миленький!  —   Мэри незаметно оказалось рядом и ласково погладила его по волосам. Для этого ей пришлось чуть ли не на цыпочки встать, что не могло не вызвать улыбку. – Ты делаешь девушек счастливыми, и не зачем притворяться, что страдаешь от мук совести.

О да, он делает девушек счастливыми. Только во что потом обратиться это счастье, когда Рейна Ранетрел поймет, что ей просто воспользовались, поиздевались лишь чтобы еще оскорбительней расправиться с ее родом... Или же его малышка Соллит – если она рано или поздно узнает, что того Эйнара, в которого она влюбилась никогда не существовало, что он обманывал ее, невинного ребенка... саму Владычицу, ради своих целей. Это ведь все-таки не простая девочка, а та, что имеет полное право уничтожить все, ради чего Эйнар старался.

Но ведь Эйнару везет, ему всегда везет, все действительно нужное у него всегда получается – иногда хуже, чем хотелось бы... а иногда – только лучше. Иногда все складывается идеально и это приносит дикий восторг, азарт и страх... что нагрянет расплата. Ведь в этом и проблема его везения – все победы горчат.

Зато – победы. Зато – идти к ним было интересно. Нет, ни о чем он не собирается жалеть.

– Что ты делаешь?

Мэри усадила Эйнара на кровать, сама пристроилась рядом и стала плести ему тонкую косичку, мило закусив губу.

– Премилого пирата с южных островов, о мой печальный лор, – она хихикнула, и ловко вплела в его  белые волосы одну из бусин. – Тут же большей частью артефакты? А те что обычные – ты сделаешь необычными. Так только удобней будет их носить – и красивенько.

– А по обычному ты стесняешься подарок преподнести? – хмыкнул Эйнар, заметив, что к его бусинам присоединилась еще одна – от Мэри. Тоже в какой-то степени артефакт, и он никак не мог понять, что это значит.

– Я вообще не нортейлка и глупостями вашими заниматься не собираюсь, – Мэри легонько клюнула Эйнара в щеку. – Но хочу сделать тебе приятное... отблагодарить своего миленького, такого нежного и ласкового злого мальчика... Ну и принести капельку индивидуальности твоему образу.

Она чуть отпрянула, любуясь делом своих ловких рук.

– Лгунья, – Эйнар наклонил набок голову. Интересно, вернувшись после обучения домой и увидев то, что сотворили с его домом Вороны, проклянет ли он эту глупую идею связаться с ними?

– Актриса, – укоризненно возразила Мэри. Улыбнулась светло – просто сама невинность. – Прощай, Эйнар лор Телламоном. С тобой удивительно приятно иметь дело. Надеюсь, мы еще свидимся...

Мэри отлично умела рассчитывать время или же незаметно воспользовалась вызывающим мага артефактом – зевающий Джо телепортировался в комнату с ее последними словами.

Все бумаги, отмечающие успешное завершение их сотрудничества, были подписаны еще вчера ночью.

Пожалуй, несмотря ни на что, Эйнар мог ответить Мэри тем же – иметь дело с Воронами и этой актрисой в частности было, быть может, не совсем приятно, слишком на его вкус много грязи... но точно интересно.

Оставшись в одиночестве он подошел к зеркалу, чтобы оценить творение Мэри. Оказалось не так уж и плохо – с количеством косичек она явно переборщила, но пару штук – одну слева, и две справа – можно оставить и вплетать туда полезные комбинации из бусин-артефактов.

И подарка Мэри там точно не будет – Эйнар распустил косичку и стащил ее бусину: золотистую и самую маленькую. Хранящую в себе редкий яд из ртути, порошка аторе-торе и пыльцы цветков сизеглазок... Травит медленно и незаметно воздух вокруг себя – Эйнар хорошо изучил этот яд, когда думал чем бы прикончить дядю.

Расценивать иначе, как полезную шутку, он такое прощание не мог. Не сомневался, что Мэри знала, что он догадается.

Стук в двери вышел зловещим.

– Си-лор... – в комнату заглянул нервничающий слуга. После смерти Айлы с Эйнаром на всякий случай старались особо не разговаривать, даже те, кто был ему верен. Кто-то по наущению дяди распускал правильные слухи.

Дяди...

– Си-лор Авель вернулся? – повернулся к слуге Эйнар.

Тот только кивнул.

Глава тридцать седьмая, в которой Эйнар ни о чем не жалеет

Авель никогда не тратил на купание столько времени, как Эйнар, так можно было уже не спеша идти к столу.

Последний совместный обед... Или не последний. Просто прощальный – перед расставанием в пару лет, после которых уже ничего не будет так, как прежде. Эйнар изменится, Авель, наверняка, тоже... настанет другое время, за столом будут сидеть другие люди... Да, как ни посмотри, все равно в каком-то смысле – последний.

Эйнар был не голоден, но стол приятно поражал разнообразием блюд и аппетитными запахами. Повар расстарался получше, чем для возвращения Эйнара с Сольерти – повар дядю ведь ценил больше. На кухне лишь Бэтти Эйнара любила, но после смерти Хакона и Айлы обходила молодого господина стороной.. должно быть, успела тысячу раз пожалеть, что помогала Эйнару, заваривая для Авеля чай по особенному рецепту. Макая в воду то, что дядя посчитал просто безвредным ему ядом...

Дверь со скрипом распахнулась, и Эйнар вздрогнул. Он все еще не определился, как стоит себя вести.

– Эйнар, мальчик мой, – Авель лор Телламон выглядел так, будто и правда отдохнул на горячих источниках. Он мягко обнял Эйнара, и тот, повинуясь порыву, обнял дядю в ответ – совершенно искренне.

В груди что-то неприятно сжималось, во рту – гадкий, кислый привкус, и в голове непривычно пусто. Удивительно, что только руки не дрожат... Хотя с чего бы, он же этими собственными руками дяде ничего не сделал и не собирается.

Эйнар не сдержал ироничный смешок.

Авель посмотрел на него внимательно, особенно взгляд задержал на чуть подстриженных волосах и дурацких косичках, но никак не прокомментировал.

– В морскую бездну обед, – неожиданно заявил он. – Я ел пару часов назад. Пойдем лучше прогуляемся.

– Но... – растерялся Эйнар.

– Не одному же тебе традиции нарушать. И не бойся зазря, прогуляемся просто вокруг замка. Я не собираюсь тратить время на игры. Разве что сам попросишь...

– Нет, спасибо, – закатил глаза Эйнар. По собственной воле надевать повязку и играть в доверие и послушание у него не было ни малейшего желания.  Хватит уже.

Сегодня было удивительно тепло, даже плащ не пришлось надевать – на редкость хорошая погода держалась уже третий день подряд. Воздух пропитался ароматом вереска с полей и алокорнника, которым был обсажен весь двор – синие грозди цветков на высоких кустах украшали скромный, блеклый сад, окружающий старый замок.