Страница 5 из 134
На завтрак взяли яичницу с жареной колбасой, салат и чай со свежими булочками. Кто-то из предприимчивых жителей уже давно открыл в стабе пекарню, так что все столовые и кафе снабжались свежей выпечкой и хлебом, хотя у той же Крикливой в ресторане имелся и свой кулинарный цех.
— О чём задумался? — спросила Анжелика.
Дима взглянул на девушку, в очередной раз отмечая её красоту, ответил:
— Да обо всём понемногу. О грядущем. Покой нам, как говорится, только снится.
— Главное, ты здесь, мы вместе. А с остальным справимся. Так ведь?
Дима улыбнулся, накрыл ладонь Анжелики своей, чуть сжал и глазами кивнул, "отправив" ей мягкий мысле-образ.
— Как ты здесь, пока нас не было? — спросил он.
— Нормально. Меня хорошо приняли. Гражданство получила через несколько дней после твоего ухода, Нюхачу и Веде спасибо. Дочурка у них бойкая такая растёт, хмурится так смешно, когда чего-то не понимает. Вообще, удивлялась первое время количеству детей, Мятный рассказал, что это твоя мама помогла. Невероятный у неё Дар всё же, — она допила чай и снова заговорила:
— Поначалу сильно скучала, никого же не знала здесь. Потом сдружилась с Вжикой и остальными. Увлеклась занятиями по боёвке у Мятного. Ох и гоняет он бойцов и мне скидок не делал, сказал, ты или выкладываешься, как все, или тебе здесь нечего делать.
Дима усмехнулся, да, Мятный в своём репертуаре. Но и иначе никак. Это Стикс, это Запад. Анжелика продолжила:
— Втянулась быстро, хотя и трудно было сначала. Стрельбу подтянула, физуху. Оказывается, я такая слабая была, а сейчас без этих занятий уже и не могу. Конечно, я пореже занимаюсь, не в Отряде ведь, но и этого хватает. Вжика, повёрнутая на пушках, очень много нового от неё узнала.
— Это да, в своё время она и меня гоняла. У них с Мятным соревнование негласное, кто круче.
— Это точно, подкалывают часто друг друга на этой теме. В рейды несколько раз ходила от стаба, кластеры потрошили. Я на прикрытии была. Договорилась потом, выходила на дневные смены на Западных воротах, тебя всё ждала. Там тоже приняли хорошо. Вообще, хорошо здесь, не как на Востоке, в Обитаемом. Доверия больше, люди лучше. Теперь понимаю, о чём ты говорил, когда про Гвардейский рассказывал. Но и опаснее в разы. Ни один выход спокойно не проходил и твари такие, каких "там" редко встретить можно и уже проблемой большой считаются, а тут "обычное боестолкновение", — она явно кого-то передразнила. — И поняла тоже, что здесь даже рядовой боец стоит троих в "зелёной зоне". Дар новый у меня появился. Решилась жемчужину съесть с того необычного Элитника. Стопарь говорит, с неё выхлоп, как с рад-жемчуга, но энергия чище, лучше усваивается.
— Что за Дар?
— Эфемерное тело, так он его обозвал.
— И что делает? — не понял Дима.
Анжелика заговорщицки взглянула на него, сказала:
— Смотри на мою руку.
Он опустил взгляд. Ладонь девушки лежит на столе и Анжелика вдруг резко перечеркнула её ножом! И ничего! Лезвие прошло сквозь руку, совершенно не оставив следа, только на пластиковой столешнице образовалась глубокая царапина. Дима поднял ошарашенный взгляд на лицо довольной Анжелики.
— Как тебе?
— Э-э… гхм… круто…
— И как говорит наш общий друг, пару очередей из автомата спокойно пропущу мимо. Проверяли даже…
— Что вы, нахрен, делали?! Вы что… — поперхнулся Медоед, осознав, наконец, её слова. Анжелика со смехом остановила парня:
— Да успокойся ты, всё нормально! Не было ни одного ранения, пока испытывали! Мы же не дураки.
— Ну-ну, Стопарю только дай волю!
Она сжала ладони Медоеда.
— Всё хорошо, Дима, поверь. Всего-то один раз стрельнули. И, честно говоря, не хочу этот опыт повторять, страшно было. Кстати, сквозь стену я тоже смогу пройти, если развивать Дар, опять же, по словам Стопаря. Нюансы свои есть конечно, как он объяснял, и материал важен и толщина и сколько на себе самой надето, но всё равно круто.
— Да уж… проверяльщики, блин. Но я рад, на самом деле рад. И… — он полез зачем-то в карман на груди, сам уже заговорщически поглядывая на Анжелику. — Вчера забыл, совсем из головы вылетело… вот, принимай. Заодно и Дар твой подзарядим.
У девушки дар речи пропал, а воздух застрял где-то в горле, когда она увидела, ЧТО легло в её ладонь. Белая жемчужина. Белая! Она в первый раз видела её! Столько рассказов, баек, страшилок, суеверий, смертей в конце концов и вот, самая большая материальная ценность Улья греется в её руке!
— Дима я…
— Всё ты можешь, не спорь. Давай-давай, принимай.
Она оглянулась, на них никто не смотрел, да и людей в баре сейчас почти не было, время к полудню, все бойцы заняты, а до обеда ещё пара часов. Затем посмотрела в глаза Диме. Он улыбался, искренне. Слишком. Это уже слишком. Он просто невероятен! Они что, по пути обратно ещё и скреббера завалили?! Мысли роились в голове и ни одну из них невозможно поймать. Слишком неожиданно и невероятно. Но вот он, тёплый шарик в её ладони, манит, притягивает. И она проглотила жемчужину. Через несколько секунд тепло волной разлилось по телу, в желудке образовался горячий, но очень приятный комок. Лёгкое покалывание по всему телу, эйфория и спустя десяток секунд эти ощущения схлынули.
— Вы что, по дороге… — шёпотом начала она, но Дима понял, прервал.
— Нет, скребберов мы не убивали, не видели даже, пока возвращались. В тех краях они редкость, — продолжая улыбаться, заговорил он. — У отца с десяток было, он мне половину отдал и строго наказал тебе дать, но я и так не обделил бы. А ему они для жизни необходимы, раз в два месяца, примерно, одну. Раньше мама помогала с этим, но сейчас, пока не разберёмся с Даром её, по-старинке придётся.
Анжелика махнула головой неверяще. Такие вроде бы простые слова, но их смысл! Смысл совсем непростой! Всего-то, как по-старинке, по Белой раз в два месяца… она снова взглянула на Диму.
— Нам всем надо становиться сильнее. Грядет буря, Анжелика. И я сделаю всё, чтобы мы эту бурю пережили.
Девушка хотела ещё что-то сказать, но в этот момент пришли родители Димы. Медоед их обнял, Горец поздоровался с Анжеликой, Сойка приобняла девушку в приветствии. И снова она ощутила вчерашнее стеснение, вроде и выглядят все одинаково молодо, но ощущается в Горце с Сойкой что-то, что никак не позволяет их воспринимать обычными людьми. Внешне тоже. У обоих глаза чёрные, как у матёрых Элитников. У Горца ещё и зубы нечеловеческие, иглы острые, такими только плоть рвать. Но это ладно, Анжелику не смущало, Шмель квазом был, привыкла к подобным вывертам внешности, да и Дима сколько "показывал". Но вот аура! Она не давила, но сразу становилось понятно, что внешность Горца совершенно не соответствует "содержанию", так сказать.
— Завтракали? — спросил Дима.
Сойка утвердительно ответила, Горец тоже кивнул, спросив про них самих. Медоед ответил, что и они поели.
— Тогда к Стопарю? Он уже ждёт не дождётся, судя по эмоциям. И Веда с ним.
— Это тебя осматривать, наверное, чтобы как в прошлый раз не вышло, — улыбнулась Сойка.
Подробностей той истории Анжелика так и не узнала и надеялась, что в этот раз всё же ей расскажут.
Встав из-за стола, направились к выходу. Дима оставил подносы с грязной посудой на металлической тележке со множеством полочек, стоящей у стены, расплатился и догнал уже вышедших родителей и Анжелику.
Стопарь принял всех радушно, крепко обнялся с Горцем и Сойкой. Медоеда так же не обделил.
В "лазарете" знахаря ничего не поменялось, в смотровой комнате по крайней мере, только диван, разве что, другой. Расселись, поприветствовали Веду, она тоже знахарь и ученица Стопаря. Посреди комнаты у дивана стоял неизменный журнальный столик и на нём уже парили чашки с чаем, в вазочке конфеты с печеньем. Дима одну тут же и выхватил, захрустев обёрткой. Здесь же стояла и бутылка дорогущего во внешних мирах коньяка, тарелка с фруктами и поломанная на части плитка горького шоколада.