Страница 105 из 134
— Белого, Птаха, жемчуга… — согласился с ней Бесогон.
В это же время.
Основная территория Гвардейского.
Медоед и Горец в это же время подходили к воротам Базы. Разговор с Бесогоном и Птахой продолжался ещё около часа, но по результатам все остались довольны. Особенно довольной "выглядела", в эмоциях конечно же, Птаха, хотя и находилась в глубокой задумчивости, чего скрыть внешне уже не удалось. Многое о Медоеде и Горце, в особенности, стало для неё неожиданностью.
— И как тебе?
— Сильны, что ещё сказать, чего-то такого и ожидал. Разве что, удивил схожий, в основном, набор Даров, — ответил Медоед. — Клокстопперы-телепортеры, чтоб их… понимать бы ещё, насколько долго их Даров хватит. Если все "разрядятся" посреди драки… это конец.
— Это да-а… — протянул Горец. — Впервые жалею о неработающем Даре Сойки. Всё куда проще стало бы.
— Что уж тут, чего нет, того нет. И хрен с ним, с Даром. Главное, мама с нами.
— Точно.
Поздоровались с дежурными на воротах и прошли на территорию Базы.
— Институтские, думаешь, успеют? — спросил Горец.
— Должны, — ответил Дима. — Но что-то у меня относительно них предчувствия нехорошие… а ведь у них Кондор с ребятами нашими.
— Думаешь, Зубр прав и они подляну какую-то задумали?
— Всё возможно. Учитывая тот же рассказ Птахи, да и вообще слухи про них… ожидать чего угодно можно. Сомневаюсь, конечно, что они здесь задумают переворот устроить, так-то Гвардейский им нахрен не сдался, но подвинуть Зубра немного, вполне.
— И что им это даст? Форпост в Приграничье, который потерять проще простого?
— Новая область влияния. Плацдарм, так сказать. Взять Холм тот же, напоют тамошним красивых песен, денег предложат и всё.
— И что им мешало это раньше сделать? — горец отмахнулся от какого-то стрекочущего жучка.
Медоед пожал плечами:
— Повода не было, а сейчас появился. Как вариант. Да и не знаем мы точно, что там в том Холме происходит сейчас. Но это всё херня, на самом деле. Точнее, я о таких глобальных вещах стараюсь не думать. Не моё это, политика… дерьма в моей жизни и так полно было…
Горец отвечать не стал. Думал он, примерно, в том же ключе. На данный момент прикидывал, как отговорить Сойку от идеи идти с ними. По словам сына, а Дима тоже пробовал уговорить её остаться в стабе, она твёрдо решила отправиться в рейд с ними.
Пограничье.
Стаб Гвардейский.
Неделю спустя.
Институтские появились на восьмой день после возвращения группы рейдеров из Шестёрки.
Предчувствия Медоеда, о которых он говорил отцу, к сожалению, подтвердились. Нехорошее, правда, случилось совсем не там, где этого ждали. Отряд Института и Кондор с ними, попали в засаду. И не где-то, а буквально под носом у Гвардейских, в каких-то двух стах километрах от стаба. Можно сказать, на финишной прямой.
В Гвардейский приехала всего одна машина — побитый пулями, местами и со вмятинами, явно после столкновения с заражёнными, "Тигр". И всего четверо выживших. Из сорока, чёрт его дери, человек..! Но самое главное, "груза", то бишь бомбы, при них не было. Выжить удалось Хрому, командиру десятка бойцов Института, которых в Гвардейском уже хорошо знали, Столяру, командиру одной из троек того же Хромовского десятка, Марте, одной из учёных и Багру, одному из бойцов, уехавших с Кондором. Они и рассказали, что случилось в дороге.
Виновным во всём, как всегда, впрочем, оказался алкоголь и не в меру длинный язык. Подставил всех Бармалей, старший пятёрки учёных, которых отправили с бойцами в помощь в грядущем походе и одновременно для изучения Пекла. Он со своим дурным характером и без этого в дороге всех, даже Кондора, достал. То ему не так и здесь не эдак, так ещё и в Холме "отличился". Собственно, "отличался" он в каждом стабе, где Институтские останавливались на ночлег и для пополнения запасов. Но там хотя бы языком не болтал лишнего, однако, рано или поздно, нечто подобное случиться должно было.
Вся дорога от Цитадели и до Приграничья у Институтских прошла, в целом, без проблем. Бывали стычки с заражёнными, один раз даже какие-то дебилы напали, но и их постреляли быстро и без потерь. В общем, ехали, можно сказать, не напрягаясь. Но стоило колонне из восьми "упакованных" для дальних поездок по Улью машин отъехать на сотню километров от Речного, стаба, номинально считавшегося находящимся на границе Зелёной зоны и Приграничья, тварей стало в разы больше. Однако и это большой проблемой не являлось. Двадцать пять высококлассных бойцов, которые до этого работали исключительно на Внешке и десяток Хрома, который последний год провели в преддвериях Пекла, заражённых близко не подпускали. И оружие и Дары это позволяли. Но при этом возросла и нервозность. Возможно, это и стало причиной Бармалеева срыва. Как бы он собой ни кичился перед другими, трусом быть так и не перестал.
По приезду в Холм учёный сразу ушёл в "загул". Тем более, что Монгол, командир бойцов и вообще, всего Отряда Института, планировал в стабе на несколько дней задержаться. Водители-механики жаловались на проблемы с некоторыми машинами и откладывать ремонт становилось уже опасно.
Бармалею же было на всё это насрать и желательно с башни повыше. Его на тот момент больше интересовали выпивка и шлюхи, для снятия, так сказать, стресса. Заодно и повыкаблучиваться, выставляя себя в каждой истории чуть ли не спасителем всего Отряда в пути.
Что он наболтал по "синей лавке" одной из шалав в борделе или ещё кому-то в предпоследний день перед выездом из Холма стало известно, собственно, перед этим самым выездом, уже на следующий день.
К Монголу "подкатили" на предмет добровольной продажи "груза". Разумеется, "покупателей" вежливо послали по известному адресу. Бармалей же лишь чудом избежал смерти, разъярённый командир желал пристрелить учёного на месте. Но в связи с новыми обстоятельствами и спешкой, ограничился лишь несколькими тяжелыми пинками по бокам рухнувшего после удара в челюсть учёного.
Выехать из Холма Институтским дали. И тут всего две причины, либо не успели скомандовать на КПП, либо не хотели бойни в стабе. А мирно с "грузом" бойцы Монгола, естественно, не расстались бы.
Погони ждали первые четыре дня. Затем ещё три провели просто на нервах из-за ожидания нападения. На следующий же день, когда до цели их пути оставалось, от силы, пара сотен километров, а до Форпоста на этом направлении и вовсе пол сотни, влетели в засаду. В самую, что хуже всего, простую, но от этого не менее эффективно сработавшую. Возможно, постоянный нервяк последних дней сыграл злую шутку и притупил внимание бойцов, может быть, попросту позволили себе расслабиться, вроде же вот, до безопасного места рукой подать. В итоге, первую, дозорную машину, в которой по счастливому стечению обстоятельств ехал Хром и Столяр с ещё тремя бойцами, нападавшие пропустили, а вот следующую, головную в колонне, подорвали. В ней как раз и ехал Монгол с избитым Бармалеем, которому в пути за эти дни доставалось ещё несколько раз, и четверо людей с водителем. Так же подорвали из гранатомёта, сраной "Мухи", и последнюю машину, окончательно перегородив дорогу. Однако, бойни не вышло. Бойцы Института недаром считаются одними из лучших в Стиксе и подобные сценарии отрабатывались на множестве тренировок. Кроме десятка бойцов, погибших во взорванных машинах, в первые секунды боя рейдеры потеряли ещё пятерых, трое из которых оказались учёными. От последовавшего за взрывами обстрела загорелась ещё одна машина. Оттуда спастись удалось только одному бойцу и учёной, той самой Марте.
А в следующие секунды досталось уже нападавшим, которых оказалось чуть ли не вдвое больше Институтских. Каким образом Холмовским удалось столько народа, мало того, что собрать за такое короткое время, так ещё и обогнать колонну Институтских и подготовить засаду, узнать уже вряд ли представится возможным. В итоге первоначальный план нападавших провалился, к тому же и оператор дозорной машины, которая к этому моменту успела вернуться, хорошенько "причесал" из дистанционного крупнокалиберного пулемёта на крыше обе стороны леса. Хрома и Столяра высадили чуть раньше, они должны были ударить нападавшим во фланги следом.