Пиппа ищет неприятностей

– Где ты здесь доброго хозяина увидел? – буркнул я.

– Дяденька, вы же пожалеете сироту? Ну возьмите меня! Мне очень нужно в столицу!

– А с чего ты взял, что я собираюсь в столицу?

– А я ваш разговор слышал с бородатым приятелем, – чистосердечно признался мальчишка в том, за что его могли запросто прирезать в подворотне.

В общем, выбора он мне не оставил.

– Как себя покажешь. Может, в ближайшей деревушке тебе и брошу, – сурово предупредил я.

– Как же, дяденька, вы меня бросите? Вам что же, меня совсем не жалко? – шмыгнул он носом и обтерся рукавом.

Де-ре-евня!

Но он прав: не брошу. Теперь точно не брошу. До самой столицы с него глаз не спущу. Кто знает, сколько он услышал из нашего разговора и кому передаст наши слова?

Глава 5. Пиппа

Я вела в поводу красавца Нешьесса и благодарно почесывала ему холку. Он мало того что действительно добрый конь, просто с хозяином не повезло, так ещё и помог мне влезть в доверие к этому… дяденьке.

Конечно, в первый момент я испугалась. Мне приходилось слышать и читать о магах, проклятых на крови. Их боятся. Люди считают, что просто так не проклянут. Тем более, таким страшным способом. Сама по себе процедура не была жестокой. В отличие от черной магии для вызова нечисти, в которой маг приносил в жертву другого человека, это проклятие проводилось на своей крови. Тот, кто проклинал, на несколько лет лишался силы. А тот, кого проклинали, лишался силы навсегда. И он, его дети, и дети его детей. Хотя кто захочет связать себя узами брака с про́клятым магом? Не просто же так его прокляли? Какой здравомыслящий маг просто так, добровольно лишится силы на несколько лет? Лишиться силы – это самый страшный кошмар для мага. Даже для такого неполноценного мажика, как я.

Так вот. Несмотря на то, что люди боялись проклятых на крови, на самом деле преступником был проклинающий. Такие заклинания были уже больше века как запрещены. Поэтому живой проклятый маг – это огромная редкость. Это должно очень повезти, чтобы его встретить.

Или не повезти. Я пока не знаю. Просто гадкий Беннет был злом гарантированным и однозначным. А «дяденька» – новым и неопределенным. И может быть даже, что меньшим. Мэтр Миль говорил, что из двух зол нужно выбирать более перспективное.

К тому же, какой нормальный человек будет искать беглую наследницу рядом с про́клятым магом? Беннетов сложно назвать нормальными, правда. Но даже они не настолько ударенные на голову. Я бы сама не догадалась искать меня там, где я сейчас нахожусь. Опять же, отличное прикрытие – этот маг. Кто будет обращать внимание на меня, когда рядом есть он?

А еще он был красивый. Я – разумная, здравомыслящая девушка, которая за время сиротского детства чего только не наслушалась и не насмотрелась про отношения между девушками и красивыми мужчинами. И некрасивыми мужчинами – тоже. Наставницы очень строго следили, чтобы нами не интересовались красавчики, потому что от них всё зло. Наверное, мамы не стало тоже из-за такого. Потому что сначала у нее появилась я, а потом у меня не стало ее. Разумеется, я появилась не просто так, а благодаря такому вот красавчику. Хорошо, что я появилась. Но если честно, мне иногда думалось, что лучше бы меня не было. А моя мама была жива.

К счастью для меня, в окружении мэтра красивых мужчин не было. Были только старые и страшные. Или гадкие и страшные, как Беннет. Я вообще в Талыме таких красавцев не встречала. Наверное, они все в столицу перебрались. Там больше глупых девушек и денег. Мужчинам что еще надо?

Я остановилась на этой мысли. Вот пусть им, столичным дурочкам, всё зло и достанется. Потому что, во-первых, я – умная. Во-вторых, я-то не девушка же. И не богатая. Же. Так что мною он точно не заинтересуется.

А мне никто не мешает на него смотреть в своё удовольствие. А смотреть на него было удовольствием. Да, в «дяденьке» не было магии. Но ощущалась сила. Уверенность в себе. Мощь. Когда он говорил, хотелось его слушаться. Даже мне. Хотя у меня с послушанием с детства было не очень. Сколько себя помню.

Шорька заерзал в подмышке. У него тоже с послушанием не складывалось. Тут мы были два нешьесса пара. Я прошептала сонное заклинание. Вообще существовало два варианта использовать магию. Если с запретной, – то даже три. Самое первое, чему учат одаренных недорослей, – произнести его. Формулы заклинаний составляли магические светила. Не понимаю, как им это удавалось. У меня с теоретической магией совсем отношения не складывались. Так вот, придумает такой архемаг заклинание, а все остальные зазубрят до посинения. Потому что каждый звук, каждое слово, каждый жест – всё сказывается на результате. В лучшем случае при ошибке не выйдет ничего. В худшем… Страшно вспомнить, что получалось у меня в самом начале, когда меня подобрал учитель. Мне казалось: чего там? Раз, два, бла-бла, рукой – фьють – и всё готово. Ага!

Потом, когда формулы вызубрены, появляется второй способ – на крови. Я сначала психовала и сильно ругалась на мэтра, когда дошла до этой стадии. Зачем все эти мучения с зубрежкой, если достаточно крохотной капельки крови, чтобы получился тот же результат? Но опытным путем я установила, что на крови можно сотворить только то волшебство, которое у тебя в крови в прямом смысле этого слова. То есть такое, которое стало частью тебя.

Вот и сейчас с Нешьессом (надо же было такое имечко-то дать?) я использовала два способа колдовства: произнесенное успокаивающее заклинание и подчиняющую кровь. У мага всегда есть заговоренная иголка, спрятанная так, чтобы незаметно уколоться при необходимости. А Шорька слишком долго был моим питомцем, потому на него заклинания ложились совсем легко, практически одним усилием мысли.

Я украдкой бросила взгляд на «дяденьку». Каково это: лишиться магии раз и навсегда? Как жить, зная, что она больше не вернется? За что его так? И кто?

– Чего притих? Замышляешь что-то? – усмехнувшись, повернул ко мне голову маг.

– Нет, дяденька! Как же я могу замышлять-то что-то? Чтобы замышлять, ум же нужен, дяденька. А у меня-то ум откуда? – я по-дурацки улыбнулась. – Я, дяденька, думаю: а продуктов вы достаточно купили? Ну лошадь-то у нас есть, – я поспешила объяснить. – Что же ее порожней вести?

– Ты меня своей мудростью житейской просто с ног сбиваешь, – ответил он.

– Я-то, дяденька, как же могу вас с ног сбить? Вы же вон какой сильный. И в доспехе. Не могу я вас сбить с ног. Никак. А вы лучше скажите: далеко нам идти?

– Ты же со мной собирался идти до самой столицы? – напомнил маг, который не маг.

– Так я не отказываюсь. Просто ехать-то удобнее до столицы, чем идти, – возразила я. – А кушать – без этого тоже нельзя. С вами, дяденька, сколько слуг едет?

– Слуг у меня ты один едешь, остальные воины. Что, не передумал еще? – он подмигнул черным глазом, и серый вихрь в глубине закрутился быстрее.

– Никак нет, дяденька. Очень мне нужно в столицу. Дядя Иона у меня там, – с честным видом наврала я. – Он меня куда-нибудь на работу пристроит. А много у вас воинов?

– Скоро сам узнаешь. Как будем на месте.

И до меня дошло, что мы снова у ворот. Я отвернулась к конской морде, чтобы меня не заметили. Предположение, что всё внимание привлечет к себе маг, оказалось верным. Он еще и поскандалил на выходе. Теперь про меня точно никто не вспомнит.

Только один вопрос мне не давал покоя:

– Дяденька, а вы что, не в столицу собираетесь?

– С чего ты вдруг взял?

– Потому что ворота, от которых начинает Столичный тракт, находятся с противоположной стороны.

– Да? – деланно удивился он. – Ну ничего, прогуляемся. Проверим, выдержишь ли ты долгую дорогу.

Так он это специально! И через ворота в сторону флаобской границы вышел, и скандал намеренно затеял, чтобы наверняка запомнили. Он сбивает со следа. Не знаю, кого. Не знаю, зачем. Хотя мне это тоже на руку. Поэтому я молча пошла следом.

Идти-то оказалось совсем недолго. До границы садов. Там, на лужайке у дороги, стояла повозка, горел костерок с котелком воды на рогатине, паслись лошади, которые бодро заржали, увидев Нешьесса. Вокруг костерка сидели люди. Пятеро.