Точка росы

Потом она замолчала.

Он понял это лишь потому, что свет изменился. Погас прожектор, а обычные лампы засветились чуть ярче. Люди за столами задвигались. Певица отступила от микрофона. Какой-то тип, сидевший у сцены, подскочил, неистово аплодируя.

Женщина в красном поклонилась коротко и изящно, помахала рукой всем зрителям сразу. Равнодушно кивнула типу у сцены, который пожирал её взглядом. Медленно оглядела зал, словно выискивая кого-то.

И посмотрела прямо на Стэна.

Он сначала подумал, что ему померещилось. Даже оглянулся на всякий случай, но позади не обнаружилось никого. Певица же, заметив его сомнения, улыбнулась. А затем спустилась со сцены и подошла к нему.

Стэн ущипнул себя, но наваждение не развеялось.

— Вы позволите?

— Да, — сказал он, приподнимаясь, — прошу вас.

— Благодарю. Вы не из наших завсегдатаев, верно? Я вас раньше не видела.

— Впервые зашёл.

Глаза у неё были большие, голубовато-серые.

— Вы не очень-то многословны, — констатировала она. — Но, надеюсь, вам понравилась песня?

— Не знаю, — честно признался Стэн, — я её не слышал. Смотрел на вас.

Она засмеялась:

— Я могла бы обидеться, что вы не оценили мой вокальный талант. Но ваш простодушный комплимент мне по вкусу. Как ваше имя?

— Стэн.

— А моё — Саманта, но вы, наверное, уже знаете. Рада знакомству, Стэн. Хоть вы и скромничаете, но мне почему-то кажется — вы из тех, кто умеет смотреть и слушать по-настоящему. Поэтому я и подошла к вам.

— Это лучшее, что со мной случилось сегодня.

— Только сегодня?

— Я боюсь отпугнуть вас, переборщив с комплиментами.

— Не волнуйтесь, я не пугливая.

— Буду знать. Разрешите вас угостить?

Она качнула головой с сожалением:

— Не сочтите за грубость, но откажусь. Расслабляться мне пока рано. Так что, если не возражаете, посижу с вами просто так минуту-другую.

— А вы давно выступаете в этом клубе?

— Года два, пожалуй. А что?

— Жалею, что раньше не заходил.

— Ну, это поправимо. Мы ведь встретились всё-таки, разве нет?

— Вы правы. Буду сегодня слушать все ваши песни.

По её лицу пробежала тень:

— Сегодня не самый удачный вечер. Да, обычно я пою допоздна, но сейчас мне надо уехать. Меня ждёт… А впрочем, неважно, это не относится к делу. Не всегда мы занимаемся тем, что нам по душе…

— У вас неприятности?

— Нет-нет, Стэн, всё хорошо. Не берите в голову. Лучше расскажите мне что-нибудь о себе. Чем вы зарабатываете на жизнь?

Стэн ощутил неловкость. Он бы, конечно, мог поведать о том, как вчера шпионил за бизнесменом, который в свою очередь проворачивал какую-то махинацию за спиной у партнёров. Или о том, как на прошлой неделе выследил, где почтенный отец семейства прячет молодую любовницу. Но вряд ли эти истории впечатлили бы красавицу в красном платье.

— Я фотограф, — ответил Стэн.

— Правда? Значит, не зря я предположила, что у вас — особенный взгляд. Это, наверно, интереснейшая профессия?

— Да, пожалуй. Хотя бывает по-всякому.

— Вы по-прежнему лаконичны. Но теперь я понимаю причину. Ваш инструмент — не слова, а изображения. Мне служит микрофон, а вам — фотовспышка. Что ж, я заинтригована и очень хочу увидеть ваши работы. У вас своё ателье?

— Жаль вас разочаровывать, но у меня всё несколько прозаичнее. Начинал как штатный фотограф в полицейском участке. Потом перешёл в газету. Сейчас работаю… гм… несколько бессистемно. Выполняю разовые заказы.

— А меня вы сфотографируете?

— С большим удовольствием. В следующий раз приду с фотоаппаратом и, если владелец клуба не будет против…

— Давайте я предложу другой вариант. У вас карандаш найдётся? И листок бумаги?

— Да, вот.

Она нацарапала на странице, вырванной из блокнота, несколько цифр:

— Вы понимаете, Стэн, я действительно люблю этот клуб. Но для всех остальных здесь — отдых, а для меня — работа. Хочется иногда сменить обстановку… В общем, я предпочла бы сфотографироваться где-нибудь в другом месте. В более приватной обстановке, так скажем. Как вы на это смотрите?

— Я полностью за.

— Вот и замечательно. Теперь у вас есть мой номер, жду вашего звонка. У меня только одна просьба… Хотя нет — две… Во-первых, давайте не будем ничего афишировать. Пусть это будет нашим секретом. Договорились?

— Да, разумеется. А вторая просьба?

— Она и вовсе пустячная…

Саманта встала из-за стола и, чуть наклонившись к Стэну, шепнула:

— Не звоните с утра. Работа у меня — за полночь, а я очень люблю поспать. Но это тоже страшный секрет.

Она подмигнула и, покачивая бёдрами, направилась мимо сцены, к неприметной двери в углу. Стэн, проводив её взглядом, нашарил сигаретную пачку. Подумал — да, день сегодня начинался не очень, но вечер всё компенсировал…

Тем временем на сцену поднялся жгучий брюнет в безупречном смокинге. Дамы за столиками разразились аплодисментами. Брюнет, сверкнув улыбкой, адресовал им благодарственный жест, после чего запел.

У него был приятный тембр, но сам этот щёголь вызвал у Стэна нестерпимое раздражение — потому что занял место у микрофона, которое принадлежало Саманте. Песня же, которая теперь зазвучала, показалась глупой и бездарной пародией.

Щёголь наконец замолчал, но не спешил уходить со сцены. Именно он, судя по всему, был сегодня главной звездой.

Стэн больше не хотел на это смотреть.

Он допил виски, прикрыл глаза, чтобы лучше вспомнить тот миг, когда свет прожектора выцарапал Саманту из мрака. Стэн будто фотографировал её мысленно, накрепко фиксировал в памяти, понимая, что вряд ли ещё увидит что-то подобное.

Он просидел так пару минут, прежде чем вернуться в реальность. Будь его воля, Стэн ушёл бы из клуба прямо сейчас, но у него, к сожалению, оставалось тут дело — поиск пропавшего живописца.

Заметив рядом официантку, он подозвал её и аккуратно продемонстрировал ей две вещи — фотографию Эрика и купюру-десятку. Пояснил вполголоса:

— Мисс, я ищу своего знакомого. Он сюда заходил на днях. Узнаёте?

— Ой, — сказала она, — красивый. И да, я его тут видела как-то раз. Но вы лучше спросите у Криса. Они друзья. Ну, по крайней мере, общались.

— Крис — это кто?

— Это наш… Ну, в общем, он тут тоже работает. Но сейчас его нет, уехал.

— Когда вернётся?

— Не знаю, мистер, я же не босс. Просто выпивку разношу.

— Понимаю. Ладно, а как он выглядит хоть, ваш Крис?

— Ну, высокий такой, плечистый. У него ещё родинка тут, под глазом.

Она коснулась своей правой скулы. Ловко подхватила купюру и отошла к соседнему столику. Стэн удовлетворённо кивнул — неплохо, вот и зацепка. Завтра он, пожалуй, ещё раз наведается сюда, чтобы поговорить с этим Крисом. А сейчас наконец имеется повод, чтобы свалить подальше…

Он вышел на улицу, машинально вытащил сигареты, но так и не закурил. После душного зала хотелось прочистить лёгкие, а вечерняя сырость в кои-то веки показалась приятной. Стэн глубоко вздохнул и медленно зашагал к парковке, глядя на реку, над которой висел туман.

— Эй, приятель.

Стэн обернулся. К нему приблизился давешний поклонник Саманты — тот, что сидел у сцены и хлопал, как ненормальный. Теперь он покачивался от выпитого. Плащ был расстёгнут, а шляпа сидела криво — нахлобучил, видимо, в спешке.

— Слушай сюда, — сказал он. — Я человек прямой, дважды повторять не привык. Поэтому так. Чтобы я тебя здесь больше не видел. Вообще ни разу. Усёк?

— Простите, — вежливо сказал Стэн, — я уточню буквально один момент. Вы сотрудник этого заведения?

— Я всё сказал. Проваливай и больше не появляйся.

— Видите ли, мистер… Одно дело — если вы говорите от имени хозяина клуба. Он человек серьёзный, я не рискнул бы ему перечить. Но если вы выражаете своё личное пожелание, то всё не так однозначно.

— Не заговаривай мне зубы, приятель! — рявкнул ценитель певческого искусства. — Ещё раз увижу рядом с Самантой — тебе конец. Точка.