Пленница

– До свидания – подойдёт, – выпрямившись в полный рост, процедил сквозь зубы мужчина. – Завтра вещи твои привезу, так что ещё один раз точно увидимся.

– Я правильно поняла, барин нам с Олегом вольную дал? – специально поинтересовалась в ехидной манере, потому как за сарказмом проще всего спрятать, что ощущаешь в действительности, в моём случае глубокое разочарование. Хотя по идее должна прыгать от радости, мечтала же о свободе, а получается, о клетке горюю. Это всё из-за стресса. Отдохну, вольюсь в привычный повседневный поток и через неделю о Ренате забуду.

Глава 28

Олег насколько это возможно, настолько компактно и сложил друг в друга коробки, в которых я вещи в новую съёмную квартиру перевезла. Затем брат, уперев руки в бока, с лицом строгого ревизора прошёлся по кухне с гостиной, недовольно скривился и вновь завёл старую песню:

– Как ты здесь будешь жить – ума не приложу. Из мебели ­- диван, письменный стол и три табуретки. Ника, тебе элементарно даже посуду некуда поставить, на кухне, кроме голых стен, гардина стоит в углу, на этом всё.

– Зато не захламлено, – сидя на голом полу по-турецки перед ноутбуком, отозвалась я и радостно сообщила. – И у меня уже есть Wi-Fi. Прикинь, впервые в жизни сама настроила. Расту на глазах.

– Нашла чему радоваться. Впервые вбила в строку пароль верные символы. Очуметь достижение, – заворчал Олег и уже, наверное, в десятый раз опять предложил. – Неделю у меня поживи, дай хозяйке квартиры спокойно закончить ремонт.

– Ремонт закончен, – поднимаясь на ноги, заметила я. – Во вторник только шкафы привезут и плиту с холодильником. Не переживай. Всё, что мне нужно – это крыша над головой, дверь и надёжный замок. Как видишь, – широко развела руки, – это в наличии. Коробки на мусорку отнесёшь? Она как раз там, где ты припарковался.

– Ник, ты меня спроваживаешь? – прищурился брат.

– Да, – вымучено призналась я. – Не обижайся, но мы с утра на ногах, туда-сюда носились с вещами, на улице пекло, футболка на мне сто раз намокала и высыхала, я хочу в прохладный душ и полежать.

– Полежать, где? В бетонной коробке без кондиционера, с голыми окнами на солнечную сторону. Сама посуди, а у меня деревянный дом, у тебя там своя спальня….

– Олег, даже не уговаривай, я в данный момент возможность побыть одной на приятный сквозняк и дышащий дом всё равно не променяю. Ну надо мне повариться в собственном соку. Подумать над жизнью. Возможно, даже всплакнуть. Короче топай, – замахала ладонями, как метёлкой в сторону выхода. – Как соскучусь, сразу позвоню,

– Ладно, – кивнул Олег и направился в коридор. – Ник, честно признайся, – обув лишь один кроссовок, брату вновь приспичило поговорить. – Ты боишься ко мне ехать, да? Из-за Косова? У него ко мне больше нет претензий – это точно. Юдин всё устроил, комар носа не подточит.

Спокойно, Ника, дыши глубоко. Олег не нарочно тебе раз за разом о существовании Юдина напоминает, так просто получается, чёрт возьми, что он каждые десять минут произносит его фамилию. Но сколько же можно?! Юдин то…, Юдин сё…, а у Юдина это….

– Я тебе когда-нибудь врала? – спросила я и, не дав Олегу раскрыть рта, сама же и ответила. – Нет. Вот и сейчас правду сказала. Хочу побыть одна. Все задушевные разговоры и обмусоливание прошедших дней, официально заявляю, переносятся на следующую неделю, в связи нестабильным эмоциональным состоянием одного из участников, – вручив коробки, можно сказать, вытолкала брата за дверь, но стоило мне запереться, как Олег постучал и попросился обратно:

– Ник, открой, а? Мне надо тебе кое-что рассказать. Пока не передумал. Это действительно важно и займёт меньше минуты.

– Что?! – распахнула я дверь.

– Помнишь, когда предложил податься в бега, ты меня отговаривала, уверяла, что Юдин поможет. Так вот, ты была права. Он уже тогда почти все мои проблемы с Косовым решил. Если бы мы не убежали, – Олег виновато склонил голову, – возможно, всё по-иному сложилось. Я же правильно сделал, что рассказал, или надо было лучше молчать?

– Я не знаю, как лучше, – устало выдохнула я, переваривая мысль, что Ренат, оказывается, данное мне слово с самого начала держал, но зачем-то сей факт просто утаивал от меня. – Да и какая теперь разница, прошлое ведь не поменяешь.

– Прошлое – нет, а будущее – да. Ник, я же вижу, с какими тоскливыми глазами ты ходишь, даже когда улыбаешься – грустишь. Ну эту гордость, позвони ему сама. Он нормальный мужик, как выяснилось. Ради тебя огромную кучу бабла потерял. Ник, я….

– До свидания, Олег. Позвоню, – захлопнув перед братом дверь и повернув ключ, прикрыла лицо ладонями и навзрыд разревелась.

Какая гордость? Я Ренату тысячу раз звонила, двести сообщений отправила, его номер не в сети.

Первый день я благодушно разрешила себе пробездельничать, но и на вторые сутки желание работать ко мне не пришло. Бродила вокруг ноутбука, но каждый раз, когда собиралась его включить, мне срочно требовалось, то посетить туалет, то попить чай и угостится печеньем, то резко хотелось посмотреть ещё один эпизод сериала. Оправдывалась сама перед собой, ничего критичного, просто сорок минут перед телеком на диване проведу, а затем в бой. Ага, всё закончилось тем, что ночь настала, а я ни черта полезного так и не сделала.

Следующим утром, сразу же после душа буквально заставила себя включить ноутбук и настрочила типовое письмо для бывших клиентов с сообщением, что я снова в строю и жажду продвигать их страницы в соцсетях и сайты с остервенением и полной отдачей. Хоть одно письмо я отправила? Неа. Даже в переписку не вошла. Мне словно кто-то не видимый руки держал и не давал это делать. Кто-то – это так подозреваю мой страх, ведь, скорее всего, клиенты ответят отказом. И их можно понять, без предупреждения и с бухты-барахты объявила, что ухожу, а у некоторых на тот момент рекламные компании находились в полном разгаре.

Если не получится вернуть старых клиентов – это означает одно – пахать нужно в три раза усерднее, чтобы найти новых, а то скоро придётся сесть на вынужденную диету и жить на улице в коробке из-под холодильника. Деньги – это та же вода, как не старайся в руках не удержишь, выльются, и глазом моргнуть не успеешь.

Решила мотивировать себя самым безотказным и проверенным способом, прогуляться до магазина, беззаветно влюбиться в какую-нибудь неприлично дорогую вещь, чтобы после вкалывать на неё до пота и чёрных точек перед глазами.

Следуя совету Коко Шанель «Чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть», сделав укладку, напрочь избавилась от гнезда на голове, накрасилась и принарядилась. Перед выходом глянув в зеркало, пожелала себе лишь одного, чтобы моё внутреннее состояние соответствовало обёртке. А то снаружи лето, птички поют, солнышко светит, а в душе лютая зима, непроглядная темень, сугробы и волки на луну воют.

Мучая ноги высокими каблуками, убила в торговом центре пару часов, ходила, смотрела, щупала, но так ничего и не приглянулась. В качестве контрольного выстрела забрела в ювелирный, но и там мне показалось всё скучным, блёклым, слишком обычным. Видимо, я с таким унылым лицом таращилась на витрины, что ко мне даже продавцы-консультанты не приставали, у них глаз намётан, знают, на кого стоит тратить время, а кто просто на экскурсию заглянул.

Поднявшись на верхний этаж, где находился фуд корд, купила кофе, заняла столик и, совсем не по-девичьи наполовину сняв туфли, вытянула ноги.

Да, докатилась, в двадцать четыре года ощущаю себя столетней дряхлой и уставшей от жизни старухой.

Если срочно не встряхнусь, не дам себе смачный подзатыльник, есть шанс угодить в яму под названием затяжная депрессия, а оттуда не так и легко выбраться, запросто можно застрять до конца дней.

– Вы не против, если я присяду за ваш столик? – бархатно пропел мужской голос.

Подняв голову, посмотрела наверх.

Вау. На ловца и зверь бежит.

Ко мне желает присоединиться симпатичный шатен, приблизительно ровесник. Высокий, в меру спортивный, одет стильно, но при этом выглядит однозначным натуралом, а главное – сквозь прозрачные линзы очков на меня смотрят безумно красивые серо-голубые глаза.