Пленница

Олег прищурился и, отступив от меня на шаг назад, выдал:

– А ты, похоже, рада, что Юдин нас отыскал. Не без причины же несколько дней чахла. По отморозку своему скучала? Ничего он тебя сейчас развеселит.

Замахнулась и от души отвесила Олегу пощёчину, чтобы в себя пришёл.

– Ника, ради всего святого, прости, – с лица брата тут же слетела идиотская ухмылка и выступило раскаяние. – Я из-за паршивой ситуации не понимаю, что говорю.

– Проехали уже, – отмахнулась я, ещё чего не хватало, перед возможной смертью на родную кровь дуться. – Олег, запомни, сейчас от нашего поведения много что зависит. Чем сильнее мы будем сопротивляться, тем больше поводов дадим нас ломать. Если оскорбляют – молчим, бьют – терпим, со всем соглашаемся. В общем, выглядим жалко и побеждёнными. Причём настолько, чтобы мучить нас было противно.

– Не представляю, как ты себя держишь в руках, – безвольно осев на табурет, признался Олег. – Это я, как старший брат, должен тебя успокаивать и советы давать, но внутри как будто…, твою же мне, как мужчине это чувствовать стыдно.

– Мне не меньше твоего страшно, – обняв брата, поцеловала в макушку. – Будет чудом если лужу не сделаю, когда Юдин ворвётся.

Олег, нащупав мою ладонь, крепко её сжал и потребовал:

– Ник, иди в комнату, а я встречу гостей у порога.

– Нет, – отказалась я. – Тебе тогда достанется главный удар.

– И это правильно. Не переживай, выдержу. – брат в принудительном порядке снял с себя мои руки и легонько подтолкнул в сторону комнаты. – Ник, в самом деле уходи. Если мы разделимся, есть хотя бы шанс не наблюдать за унижениями друг друга.

– Я тебя люблю, – смахнув со щёк слёзы, выдохнула я. – Удачи нам обоим.

Дойдя до комнаты и, подмяв под себя ноги, забралась в кресло, а чтобы ничего не видеть и не слышать, прикрыла глаза и заткнула пальцами уши.

Как же жутко, такое ощущение, словно стою перед десятком стрелков и жду, когда им скомандуют «Пли».

Пальцы в ушах не особо от звуков из коридора спасали, возможно, приглушали, но слышала я абсолютно всё. Как толпа ввалилась в квартиру, как сразу же застонал Олег, как его тело упало на пол, как он после всхлипывал, наверняка от пинков.

Старалась мысленно перенестись в другое место, но происходящее мёртвой хваткой вцепилось и держало меня. Не смотря на все усилия, сознание не улетело и регулярно докладывало, какие конкретно изуверства вытворяют с братом.

Суетливый топот, громкий хлопок входной двери и внезапно наступившая тишина подсказали, что большая часть людей, прихватив с собой Олега, вышли из квартиры в подъезд.

Ну вот, настала и моя очередь, корчась от боли, стонать.

Сейчас мне тоже организуют прямой массаж почек. Интересно, Юдин сделает это сам или прикажет помощнику?

Судя по тому, что ко мне вошёл лишь один человек, так понимаю, Ренат решил собственноручно со мной разобраться.

Сквозь прикрытые веки ощущаю, что в комнате загорелся свет, то есть Юдин мои страдания детально планирует разглядеть.

До сего момента даже не подозревала насколько сильно можно бояться. Каждый шаг Юдина заставляет вздрагивать и вызывает неконтролируемый всплеск паники. Понимаю, что даже если свернусь до максимума в клубок, это никак меня от Рената не убережёт, но всё равно с каждой секундой сжимаюсь всё теснее и крепче.

– Ника, а ты почему меня, как и крысёныш, у порога не встретила? – удивлённо и вместе с тем ласково протянул Юдин. Понятно, просто сожрать ему неинтересно, сначала как полагается, надо порезвиться, играя в кота и несчастную мышь. – И это после такой долгой разлуки, или встрече не рада? А лицо зачем прячешь? Прыщ на носу соскочил? Не стесняйся, ты мне в любом виде нравишься. Ну, покажись

По ощущению Ренат остановился, не дойдя до меня приблизительно двух метров. Думаю, это расстояние ему понадобилось, чтобы ненароком меня раньше времени не пришибить.

– М-да, – разочарованно выдохнул Юдин. – Похоже, ты по мне не скучала. А я вот очень. – всё, дружелюбный тон закончился, Ренат откровенно рычит. – Раз сто представлял, как вновь увидимся, – с правой стороны что-то с грохотом ударилось об стену и разлетелось. Подозреваю, мужчина только что выместил злость на стареньком стуле. – Поделиться деталями этой встречи?

Не знаю, что Ренат сотворил со шкафом, может, одновременно выломал обе дверцы, может, одним ударом кулака расколол пополам, но грохот поднялся неимоверный, и я от страха стать следующей жертвой, с криком «Прекрати!» бросилась из комнаты наутёк.

– О-о у кого-то голос прорезался, – далеко не удрала, мужчина, поймав за горло, остановил. – Раз так, рассказывай, тварь, зачем убежала и чем занималась?

– Да пошёл ты, – из-за давления на горло хрипло выплюнула я, совершенно забыв о том, что сама же ещё несколько минут назад внушала Олегу не грубить Юдину и изо всех сил стараться не злить. Да уж, одно дело знать, как правильно поступить и совсем другое – следовать доводам разума, особенно когда желание выцарапать обидчику глаза захлёстывает настолько, что перед ним меркнет даже инстинкт самосохранения.

Выцарапать глаза – нет. После мучений Олега в коридоре – это наказание для Юдина слишком мягкое. А самое то – башку ему ухмыляющуюся и довольную с корнем от туловища оторвать.

– Кто-то выпустил коготки, – произнёс мужчина, и выразился он не фигурально, я действительно с остервенением врезалась в его ту руку, что душила меня. – Не боишься? Сожму пальцы чуть сильнее, и шея треснет.

Бьюсь об заклад, у Рената не просто так сейчас блеснули глаза, он, как наяву услышал хруст шеи, увидел, как безвольно упала на плечи моя голова, прочувствовал как тело, что он держит, на веки вечные обмякло.

– Вперёд. Сжимай. Ты же об этом мечтаешь? Хоть рожу твою больше никогда не увижу.

Надеюсь, я правильно ходы просчитала и не рою себе яму в особо ускоренном темпе. Понимала, Юдин взбесится из-за побега, но даже представить себе не могла, что злость сотрёт в нём всё человеческое. Вижу и уверена – не ошибаюсь, он в данный момент на волоске от убийства. А жить я хочу, поэтому и требую немедленного удушения. Ренат из принципа должен поступить в точности наоборот.

Гроссмейстер я хренов….

Надо было хоть «Рожу не увижу» не говорить. Юдин крепче сжал пальцы, глаза сейчас вывалятся, щёки лопнут, а о том, что творится в груди и вовсе молчу.

– Заманчиво, конечно, гадюку прямо здесь и сейчас удавить, но я стараюсь свои планы по возможности не менять. А у меня их заготовлено столько, что скучно точно не будет, – зловеще пообещал Юдин и, видимо, чтобы дальше не проверять свою силу воли на прочность, толкнул меня обратно в кресло.

После приземления пятой точкой на мягкое, тело, не посоветовавшись с мозгом, решило принять оборонительную и весьма унизительно позорную позу. То есть выставить руки и ноги вперёд. Слава всему защищаться не понадобилось, к тому моменту как подняла глаза, Юдин успел развернуться и направиться в сторону выхода.

Фу-ух первый раунд закончился, а я живая и не покалеченная – это уже чудо.

– Пошевеливайся, – не оборачиваясь, но явно мне громыхнул Ренат.

Дабы не раздражать и так озверевшего Юдина, в срочном порядке выскочила из кресла, одернула футболку и, бегло оглядев комнату, заключила, что быстрее всего натяну на себя трикотажный костюм.

– Не смей из этой вонючей дыры, что-то тащить в мой дом. Поняла?! – рявкнул мужчина, стоило мне только потянуться к штанам.

Выражая немой протест, уставилась на Рената. Он действительно хочет, чтобы я вышла на улицу, пусть по длине и до бёдер, но в одной-единственной футболке?

Мужчина верно прочитал мой вопрос, потому как ответил впопад:

– Ничего страшного. Начало августа. Ляжки не отморозишь.

Комната из-за выступивших слёз поплыла. Сглотнув моментально выросший в горле ком, одёрнула от штанов руку. Казалось бы, удушение причиняет человеку куда больший вред, чем пренебрежение, но, когда Ренат выдавливал из меня жизнь, было терпимо, а теперь от обиды и боли едва держусь на ногах.