Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 35 из 89



Светлана Владимировна сначала покраснела, а потом заново обрела речь.

— Мне нужны две дощечки, подойдет и фанера.

— Размер?

— Сейчас, — женщина присела и достала рулетку, тут же начав заполнять блокнот. Минут через пять у нас имелся вменяемый план-схема. Я с интересом взглянул на Светлану и улыбнулся. А она соображает в колбасных обрезках!

«Вот дьявол! Опять этот лядский блеск в глазах!»

Почему подобные ей дамы воспринимают меня как сексуальный объект? Я же не предпринимал никаких действий. Веду себя с ней, как с остальными. Не красавец писаный, не обольститель. Или женщины видят больше, чем показывает наружность? Да и черт с ним! Все равно ей ничего не светит. Хватит с меня приключений за это слишком уж горячее лето.

— Санёк, задание ясно? Дуй в деревню и без материала не возвращайся!

— Яволь, герр оберст!

Шутка была на грани фола. Хотя советский сериал «17 мгновений весны» неожиданно для её создателей прорвал негласное табу на присутствие в обычном лексиконе советского человека упоминаний всего нацистского. И кто такой штурмбанфюрер Штирлиц, что обозначает из себя абвер, Гестапо, РСХА отныне знала вся страна.

Я оглядел место раскопок и решил сделать еще несколько снимков. Как не хватает широкоугольного объектива. Черт, и пленка закончилась! Нажимаю на кнопку и начинаю сматывать её обратно. Осталось найти химический карандаш, чтобы отметить номер на заводской упаковке. А в ящичке неэкспонированных пленок заметно убавилось. Надо бы завтра кого-то послать в город. Пока копался с фотоаппаратом кто-то рядом громко ойкнул.

— Ребята, а здесь что-то такое виднеется?

— Это остатки позумента из серебряной нити. А чувак был явно богат.

— Там что такое лежит?

— Хм. Похоже на весовую гирьку.

— Смотри, и на кисти что-то виднеется.

— Не что-то, а браслеты. Чувак был богатый.

— Это ты сейчас на чудском говорил?

— Не суть. Работаем, копаем!

— Ой, мальчики, а ведь мы сейчас совершаем великое открытие.

— Скажешь тоже!



— Марина права. Получим по медали.

— Хватит хохмить, Санёк. Мы серьезно!

— Если серьезно, то не ломай, а щеточкой дочисти. Осторожно!

— Светлана Владимировна, я сам вставлю. Не дёргайте колышек. Сань, хорош ржать!

Этот день стоил мне много нервов. Уже при свете «Летучей мыши» я осторожно забивал гвоздики ящика, в котором лежали кости, а рядом стоял самодельный футляр для куска породы с мечом. Тысячу лет они ждали нас. От этой мысли можно было свихнуться. И это сейчас совершил я — обычный второкурсник заурядного педагогического института. Ну ладно! Необычный. Но что это, по существу, меняет?

Уже на полусогнутых еле добрел до костра и плюхнулся на заботливо предоставленный раскладной стул. Принял поданную Мариной чашку горячим чаем и внезапно понял, что ужасно голоден. С самого утра макового зернышка во рту не было. Так что опростав три кружки чая, впился зубами в бутерброды. Почему-то ужин нам сегодня не подвезли.

— Мариш, удалось дозвониться? — запоздало я вспомнил про поручение, данное Соколовой. Ей можно было доверить важное дело, и я отправил девушку в Лявлю на телефон. Как все-таки испортила нас эпоха мобильников! Хотелось быстрее и сразу. Но даже в таком стремительном времени, каким представлялся современникам конца двадцатого века, дела совершались в целом неспешно.

— Обещают прибыть завтра. Подняла газетчиков, телевидение пришлют уже люди из обкома. Может, пожалует, кто-то из высшего руководства.

Среди раскопщиков раздался дружный стон. Я же был на редкость флегматичен. В конце концов, в административном плане ни за что на самом деле не отвечаю. Так что посматривая на мою показную хладнокровность, которая на самом деле являлась банальным пофигизмом, и остальные успокаивались. Но, пожалуй, пора и проявить руководящие качества. То бишь раздать мудрые ЦУ и законные пиндюли.

— Санёк, тент закреплен?

— Яволь!

Силантьев вовремя заметил мой кулак и не стал болтать дальше лишнего. Я покажу ему, где Оберштурмбаннфюрер зимует!

— Проверь еще раз. Дождя не обещают, но сам понимаешь… В палатках прибрать по возможности. Утром сам встану кашеварить, а остальные займитесь порядком. Вылизывать ничего не надо, убрать лишний мусор с глаз долой и создать подобие аккуратизма. Мы же все-таки работаем. Площадку на могильнике не трогать, там должен быть рабочий беспорядок. По приезду важняков и газетчиков работать не прекращаем, делаем серьезные морды лица и молчим в тряпочку. Со всеми вопросами посылать ко мне. А я на территории. Всем ясно?

Некоторые из доморощенных археологов глубокомысленно хмыкнули, осознав мою затею. И в самом деле, у нас не армия и красить газоны необязательно. Мы, вообще-то, работаем! А самый лучший ответ на все наезды заезжего начальства — отмазываться с помощью чрезвычайной занятости и важности задания партии и правительства. Обычно бонзы проникаются видом всеобщего воодушевления. Им имитаторов и подхалимов и у себя хватает. А тут люди самоотверженно заняты великим делом «постройки коммунизма-ленинизма».

Это в будущем прилизанные молодые люди шагали к высоким должностям прямиком из «нужных» учебных заведений. В этой эпохе еще хватало «Первых», начинавших свой трудовой путь обычными работягами. И Леонид Ильич во время беседы с секретарем обкома мог прерваться воспоминанием, что мол, когда они ходили по полям лет так дцать назад, то им выдавали в сухпай необычайно вкусную тушенку. В итоге вся московская делегация ехала на завод и прямо с конвейера открывала Генсеку заветную баночку. Тушенка оказывалась именно «Та», и местный секретарь в итоге получал высшую оценку руководства. Так что вручи вовремя лопату министру и дай ему хоть на мгновение окунуться в молодость, и получишь «результат». Утрирую, конечно, но люди точно в это время были проще.

Утро, казалось, не предвещало ничего хорошего. Ветер, тучи холодрыга. Сбегав в место для удобств, на обратном пути столкнулся с Соколовой. Никак ранняя птичка захотела мне помочь? Это у нее не отнимешь, хозяйственная девка. Вот кому-то повезет! Хотя я бы так не сказал. Разжигая костер, я невольно осклабился. Ну да, будет под тяжелой пятой, зато в шоколаде. Марина с подозрением глянула на мою разухабистую ухмылку и занялась делом. То есть начала доставать из скромных «закромов родины» продукты.