Страница 17 из 89
Но сюрприз ожидал меня дальше. Перед тем, как выпустить из автомобиля, прикрепленный из охраны протянул мне самую настоящую ведомость, чтобы я в ней расписался, а затем выдал заветные корочки и командировочные в сумме сто восемьдесят два рубля. Чем ввел меня в полный ступор. Твою ж дивизию! Они, что там все, охренели в корягу? Но отказываться не стал. Деньги есть деньги, всегда пригодятся. В голову даже закралась крамольная мысль — не сократить ли мне время пребывания в стройотряде. Ну а чего там корячиться зазря? Лучше с Овсянниковым месяц провести, набраться у опытного археолога ума-разума.
Нет, определенно пребывание в Центре сказывается на общем настрое и планировании дальнейшей жизни в этом мире. Уже появились сомнения насчет Вероники, сейчас они бьют по другим связям.
— Привет, красавчик! Целоваться не будем! — Маргарита была несмотря на жару в деловом костюме. И он ей очень даже шел. Во всяком случае скрывал излишнюю сексуальность. — Так, а почему мой подарок не на тебе? Где рубашка?
Я кивнул в сторону «дипломата».
— Там, некогда было. Вчера из меня все соки выжали, сволочи.
Глаза Марго бесстыже блеснули, указывая куда-то вниз:
— А там еще не накопилось?
— Вот об этом я и хотел поговорить. Нам больше не нужно встречаться.
— С чего бы? Тебе было со мной плохо? Я вроде как замечала совсем обратное. Ты, Серж, довольно страстный мужчина. Наверняка в прошлой жизни был ходок?
Мы разговаривали и постепенно продвигались в очереди к стойке регистрации. Лето, пора отпусков, все рейсы были забиты до отказа.
— Неважно. Просто у меня есть девушка и там все серьезно.
Маргарита подала работнице Аэрофлота билет с паспортом, получила посадочный талон и дождалась меня около входа.
— Боже, какой ты скучный! Одно другому не помеха. Она ведь еще девчонка? Ни фига не умеет в постели? А я ни на что не претендую. Женись становись семьянином. Мы же будем, — Маргарита мягко взяла меня за пуговицу рубашки, — иногда пересекаться для конспиративных встреч. Плюнь на верность. Она на самом деле ничего в этой жизни не значит. Наши настоящие близкие, кому мы хоть что-то должны, давно умерли. Весь мир умер!
Я ошарашенно покосился на коллегу. Сквозило в её ожесточении нечто такое… Боль и безмерное сожаление. У нее точно есть зуб как на этот, так и на тот мир. В душе лениво шевельнулось сочувствие.
— У тебя здесь разве нет никого?
— Почему же, — Марго пожала плечами и показала на табло, нам объявили посадку. — Родители живехоньки. В том времени они меня бросили, воспитывала бабушка. Так что никакого желания ехать к ним не возникает. Лучше займусь собой и яркими перспективами.
— Понятно, вот потому тебя и корежит. У меня все хорошо. Родные, друзья брата. Так что, знаешь, не лезь, пожалуйста, ко мне в личную жизнь.
Маргарита покосилась и тихо пошипела:
— Как знаешь. Все равно ты будешь мой.
Хорошо, что летели мы в разных частях салона. Взгляд у Марго стал таким… С подобным зарезать как два пальца… Вот только на фиг я ей сдался? Не красавец, не миллионер. Любая женщина — это та еще загадка!