Близнецы-тираны (ЛП)

Она смотрит на меня, ее глаза полны боли и печали.

— Мне не нужен еще один брат, — шепчет она, когда мой желудок, черт возьми, переворачивается, молясь о словах, которые я хочу услышать. — Мне нужно … Мне нужно больше, — бормочет она, ее глаза быстро скользят по моим, ища утешения, любви, которую она потеряла, когда наши родители умерли.

Я уверен, что мог бы заполучить ее в этот момент. Но образы наших родителей пляшут у меня перед глазами, напоминая мне об одной вещи, она моя сестра. Мой долг — защищать ее, и до сих пор я делал все, кроме этого. Справедливо ли использовать ее в своих интересах сейчас, когда она так уязвима, и втягивать ее в эту гребаную историю? Так что я должен сдержать свое слово, данное нашим родителям, и позаботиться о том, чтобы она не пострадала еще больше.

— Не отталкивай меня, — умоляет она. Я снова качаю головой, протискиваясь мимо нее в здание. Я нажимаю кнопку лифта, но Джун снова рядом, неумолимая. — Не уходи, Кейд, пожалуйста. Дай мне еще один шанс. Я хочу тебе кое-что доказать…

— Что? — Огрызаюсь я. — Что ты гребаный ребенок? Потому что именно так ты себя и ведешь.

— Нет. — Она качает головой, как только дверь лифта открывается.

Она входит, прежде чем я успеваю ее остановить, и я, ворча проклятие, становлюсь рядом с ней.

— Ты не войдешь в мою квартиру, — грубо говорю я ей. — Я, блядь, не хочу, чтобы ты там была.

— Почему последнее слово всегда за тобой? — Она стоит передо мной, загораживая мне выход из лифта.

— Думаю, ты перепутала меня с Паркером. Отойди, Джун.

— Нет, поговори со мной.

— Я сказал, отойди. — Я отталкиваю ее в сторону, и она спотыкается.

Я хочу помочь ей подняться, но не делаю этого. Это решающий момент, мне нужно сделать все, что в моих силах, чтобы оттолкнуть Джун. Но до неё похоже не доходит, и чем больше я борюсь, чтобы освободиться от нее, тем больше она ходит за мной по пятам, как потерявшийся гребаный щенок.

— Что мне нужно сделать, чтобы избавиться от тебя?

— Я знаю, ты не хочешь от меня избавляться.

— Как ты можешь быть так уверена? — Опять рычу я. — Помнишь, что твоя мама сказала нам в домике на дереве, Джун?

— Её больше нет, — возражает она. — Она не может остановить нас сейчас.

— И ты действительно думаешь, что я бы так с ней поступил? — Я поворачиваюсь лицом к своей сводной сестре, со сверкающим гневом в глазах. — Ты действительно думаешь, что я нарушу обещание, которое дал ей, теперь, когда ее больше нет здесь, чтобы сказать нам, что все в порядке?

— Ты не можешь позволить тому, что она сказала, остановить тебя. — Джун решительно качает головой. — Она не знала. Она просто не поняла.

— Знала что? Поняла что? — Я веду себя как придурок, но не могу остановиться.

Мне нужно, чтобы Джун увидела это в том же свете, что и я. Мне нужно пресечь это в зародыше, прежде чем это станет настоящей гребаной проблемой для нас обоих.

— Нас, — выдыхает Джун.

— Нет никаких нас, Джун. — Я нащупываю ключи и делаю движение, чтобы отпереть дверь, но она встает передо мной, прежде чем я успеваю это сделать.

— Перестань лгать себе, — умоляет она меня. — Хотя бы раз признайся себе, Кейд? Пожалуйста. Я умоляю тебя.

Мой член твердеет от ее слов, и я ненавижу себя за то, каким слабым она делает меня. Я не отвечаю. Я не настолько доверяю себе, чтобы говорить прямо сейчас.

— Пожалуйста, Кейд. — Продолжает Джун. — Пожалуйста. Если ты этого больше не хочешь, я пойму. Просто скажи мне. Скажи это прямо сейчас. Скажи мне, чтобы я оставила тебя в покое, и ты больше обо мне не услышишь.

Она предлагает мне легкий выход, и я знаю, что должен им воспользоваться. И все же мои руки сжимаются в кулаки при упоминании о ее потере, рычание срывается с моих губ, я не отвечаю, и она подходит ближе, хватает меня за куртку и притягивает к себе. Я с болью осознаю, что мой брат находится по другую сторону двери. Мой брат, который ничего об этом не знает и который уже привел в действие свой собственный план, чтобы заполучить Джун.

— Пожалуйста, Кейд, — повторяет Джун. — Скажи мне остановиться.

Она наклоняется ближе. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не притянуть ее к себе и не прижаться губами к ее губам.

— Просто скажи мне, что все кончено. Я уйду. Я больше не буду тебя беспокоить. Ты этого хочешь, Кейд, чтобы я исчезла?

Я закрыл глаза, пытаясь отгородиться от ее умоляющего голоса. Если я буду игнорировать ее достаточно долго, может быть, она просто уйдет. И я буду дрочить свой член до гребаного утра, думая о том, как она пахнет и как ее тело ощущается рядом с моим.

— Знаешь что? — У нее тихий голос. Она сдается. — Ладно, я уйду. Ты не обязан мне ничего говорить. Я в состоянии понять, когда мне не рады.

Она отстраняется, но прежде чем она успевает отойти от меня хоть на шаг, я обхватываю пальцами ее запястье и тяну ее назад.

— Ты, блядь, никуда не пойдешь, — хриплю я на нее, прижимая ее спиной к нашей входной двери. Джун резко вздыхает, ее глаза с надеждой встречаются с моими. — Ты продолжаешь дразнить меня, Джун.

— Я не дразню. — Ее голос едва громче шепота. — Я просто говорю о том, чего хочу… То, что мне нужно.

— Что тебе нужно, Джун? — Грубо спрашиваю я, желая, чтобы она это сказала.

Она дрожит в моих руках, но ее глаза остаются на моих, умоляя меня о большем.

— Я хочу, чтобы ты был рядом, — признается она. — Я хочу, чтобы боль ушла.

Я думаю, она совсем одинока в этом огромном гребаном доме. Она потеряла не только нас, но и свою маму и нашего отца, осталась совершенно одна.

— Я сделаю только хуже. Это неправильно. Ты же знаешь, как они были бы взбешены.

Наступает минута молчания, вероятно, мы оба вспоминаем наши прошлые ошибки.

— Я не знаю, правильно это или неправильно, — шепчет она. Ее руки трепещут в моих, и ее прикосновение мягкое, запретное и опасное. — На этот раз они не смогут остановить нас…

Я выдыхаю, кажется, впервые за месяцы, за годы. Моя решимость слабеет, я так чертовски сильно хочу ее. Я раньше позволял нашим родителям сдерживать нас, но это закончится здесь и сейчас. Мне надоело бороться со своими инстинктами. Я хочу Джун Уайлдфокс, и сегодня вечером я заявляю на нее права для себя.

К чёрту брата, пора заботиться о себе.

Глава 8

Кейд

Наши тела соприкасаются, и я чувствую, как будто ее сердце бешено колотится у меня в груди. Мы еще не сделали этого, не сделали ничего такого, чего не должны были делать. Но мы становимся так чертовски близки. Опасно близки. Я чувствую дыхание Джун на своих губах, но потом она встает на цыпочки, и ее губы находят мою щеку. Это братский поцелуй, если я всё правильно понял, но когда она отстраняется, я вижу в ее глазах все, о чем она никогда не сможет попросить меня. И мне конец. Я хватаю ее за руки и притягиваю еще ближе, ее грудь прижимаются ко мне.

— Ты уверена? — Шепчу я, находясь всего в нескольких дюймах от ее красивого лица.

Ее ресницы трепещут, и она нетерпеливо кивает.

— Разве ты не хочешь поцеловать меня, Кейд? Здесь никого нет, чтобы увидеть нас… или остановить нас…

Я наклоняюсь вперед, и мои губы касаются ее лба.

— Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя здесь? — Спрашиваю я.

Она качает головой, её глаза закрыты, мои губы нежно касаются ее век, пока она дрожит в моих руках.

— Здесь? — Спрашиваю снова.

Следует еще одно покачивание головы. Я провожу губами по ее лицу, ощущая ее кожу. Наконец, я останавливаюсь в дюйме от ее губ, прижимаясь губами к ее щеке.

— Здесь? — Грубо шепчу я, едва сдерживаясь.

И она снова качает головой и хнычет, прижимаясь ко мне, желая большего. Поэтому я делаю то, что она хочет, то, чего я хотел годами. Мои губы касаются ее губ, и я чувствую напряжение между нами. У нее мягкие, розовые, пухлые губки.

Так всё неправильно.

Я нежно прикусываю ее нижнюю губу, и она просит еще.

Запретно.

Она прижимается своими губами к моим и просовывает свой маленький язычок мне в рот, исследуя, отчаянно желая меня, желая большего.