Страница 63 из 74
— Пошел ты.
— Это не ответ на мой вопрос. — он дважды шлепает его по щеке, затем хватает за волосы. — Сосредоточься.
Я не знаю, как и почему я это делаю, но я встаю на его сторону.
— Пожалуйста, прекратите это. Его глаза расфокусированы, и у него, вероятно, жар. Ему нужна медицинская помощь.
— Это не твое дело. Отвали — он даже не смотрит на меня. — Кто это был, Константин?
Его брат дышит хрипло, но неровно, и его язык прилипает к небу.
— Пошел ты…ты гребаный ублюдок.
Кирилл отталкивает его, но поднимает кулак, чтобы ударить его.
Я стою перед ним, вытянув руки по обе стороны от себя, и качаю головой.
— Не надо.
— Какую часть «отвали на хрен» ты не понимаешь, Липовский?
Обычно я бы дрожала как осиновый лист перед этими пристальными глазами, но я заставляю себя смотреть прямо в них.
— Братья не должны ненавидеть друг друга.
— Я дам тебе знать, когда мне понадобится твой непрошеный совет.
— Пожалуйста... — я смягчаю свой тон, так как жесткость возымела прямо противоположный эффект, на который я надеялся. — Хотите получить ответы, верно? Я достану их. Если оставите меня с ним наедине...
— Оставить тебя одного ним наедине? — Его голос падает до пугающего диапазона.
— Ладно, не наедине. Но не могли бы вы хотя бы на минутку отвлечься?
— Нет.
— Просто... — я резко выдыхаю, чтобы не потерять самообладание. — Мне нужно всего десять минут.
— Пять.
— Семь.
— Пять.
— Прекрасно — я оглядываю его с ног до головы. — Все еще стоите здесь.
Он делает шаг назад. Без шуток, только один.
— Нужно отойти дальше.
— Нет.
— По крайней мере, встаньте рядом с Виктором.
Он прищуривает глаза, и по какой-то причине они кажутся холоднее, чем обычно, что само по себе пугает, но он подходит и встает рядом с Виктором.
Это не так уж далеко, но они, по крайней мере, позади Константина, так что он их не видит. Однако он, вероятно, чувствует исходящую от них враждебную энергию. Я медленно поворачиваюсь к нему лицом, и он смотрит на меня своим единственным здоровым глазом.
— Что ты, блядь, думаешь делать..
Кирилл делает шаг вперед, и я опускаюсь так, что мое лицо оказывается на одном уровне с лицом Константина.
— Все в порядке, вы не должны мне ничего рассказывать.
Я беру коробку с салфетками с кофейного столика и вытираю кровь с его виска. Я чувствую пристальный взгляд Кирилла, или, скорее, свирепый взгляд, но игнорирую его и вместо этого сосредотачиваюсь на Константине. Он ругается себе под нос с каждым моим движением, и его дыхание становится более поверхностным. У него тоже определенно жар.
— Они действительно хорошо поработали над вами — говорю я достаточно беспечно, чтобы казаться обеспокоенной, но не так, как будто я его жалею.
— Подожди, пока я не доберусь до этих ублюдков. — он кашляет и хрипит. — Я просверлю их мозги дырками, клянусь, черт возьми…
— Не слишком ли поздно после того, как они уже поймали вас?
— Что, черт возьми, ты знаешь, мудак? Ты был там?
— Нет, но, если бы я был там, ничего бы этого с вами не случилось.
— Ты думаешь, что ты такой из себя?
— Нет, но я, вероятно, лучше, чем ваши бесполезные охранники, которые позволили этому случиться.
Он поджимает губы.
— Это была подстава. Мы попали в засаду, так что они ничего не могли сделать.
— Сомневаюсь в этом. Если бы у них был правильный план безопасности...
— Они были застрелены! — напрягается он. — Мы должны были встретиться с контактом из чикагского филиала, но оказалось, что они искали меня.
— Ты имеешь в виду меня. —Кирилл подходит ко мне. — Твоя единственная задача в том, чтобы быть моим братом.
— Пошел ты, ублюдок.
Я свирепо смотрю на Кирилла за то, что он разрушил видимость соглашения, которое я пыталась построить, но он просто игнорирует меня.
— Кто был тот человек, с которым ты должен был встретиться?
— Иванов — выплевывает он.
У меня слабеют ноги. Он только что сказал, «Иванов»? Нет, конечно, это просто совпадение. Есть много русских людей с нашей фамилией. Может быть, даже из других национальностей, так что не похоже, что этот человек мне родственник.
Кроме того, единственные Ивановы, которых я знаю, остались дома.
— Первое имя? — Спрашивает Кирилл.
— Не знаю.
— Описание?
— Крепкий блондин, который любит пытки.
— Ни хрена — он пробегает взглядом по многочисленным ранам Константина.
— Ты что, смеешься надо мной?
— Я не знаю. Ты сделал что-то, над чем я должен был бы посмеяться? Попасть в засаду к какому-то парню, чье прошлое ты даже не проверил, звучит по-дилетантски.
— Ты, блядь..
— Давайте вызовем ему врача — вмешиваюсь я, чтобы избежать любой войны, которая вот-вот начнется.
Кирилл поворачивается, чтобы уйти, не потрудившись обдумать мое предложение.
— Босс! — Я звоню.
— Виктор, отведи его в другое место, чтобы он перестал истекать кровью на моем полу — объявляет он и уходит.
— Этот сын... — хрипит Константин, бредя от лихорадки.
— Давай отведем его к врачу — умоляю я Виктора.
— Босс этого не говорил.
— Он также не сказал, чтобы я оставил его умирать. Ну же, помоги мне.
Он хмыкает, смотрит на дверь, как будто хочет быть рядом со своим боссом-тираном, но затем берет трубку.
— Доставьте доктора в дом. Мы прибываем через двадцать минут с мистером Константином. Он ранен и нуждается в медицинской помощи.
Затем Виктор помогает мне донести полуобморочного Константина до машины. Виктор удерживает большую часть веса.
Когда мы выходим, Кирилла, Юрия или Максима нет ни в коридорах, ни в VIP-кабинке клуба.
Мы подъезжаем к дому на пять минут позже назначенного времени, и нас встречает вышагивающая Юля. Она в своем изысканном атласном халате. Впервые ее светлые волосы собраны в пучок, а на лице нет макияжа, что позволяет проглядеть некоторые возрастные морщины. Увидев нас, она бледнеет, но выражение ее лица не меняется, когда она ускоряет шаг в нашу сторону.
— Что…что случилось? Ох, Костенька! Кто сделал это с тобой?
Она отталкивает меня, и я чуть не роняю ее сына.
— Ты... и ты! — она бьет Виктора кулаком в грудь. — Это Кирилл сказал тебе сделать это? Этот ... этот дьявол недоволен всем, что он сделал, и теперь он забирает у меня моего сына?
— Это не так — говорю я мягким тоном. — Мистера Константина пытали и бросили перед клубом, поэтому мы…
— Мама... — хрипит он, его голос срывается.
— Да, дорогой? Мама сейчас здесь. Все будет хорошо — ее тон меняется на материнский нежный. Таким тоном я никогда не слышала, чтобы она обращалась ни к Кириллу, ни к Карине.
Она перестает толкать и бить нас, просто чтобы мы могли отвезти его в клинику. Как только приходит доктор, она выгоняет нас вон.
И все же я остаюсь снаружи.
— Какого хрена ты творишь, Липовский? —спрашивает Виктор, когда я не следую за ним.
— Я останусь здесь на случай, если доктору что-нибудь понадобится.
— Кто ты, черт возьми, такой? Мать Тереза? — он подходит ближе. — Мы оказали ему помощь. С ним все будет в порядке. Кроме этого, мы не общаемся ни с ним, ни с его матерью.
— Она тоже мать Кирилла.
— Она похожа на его мать, как ты думаешь?