Новая жизнь 3

Глава 4

— А у меня сегодня репетиция была с самим Ри Сакамото! Обалдеть! — говорит Сора и машет в воздухе ножом: — представляешь? — Сора сегодня одета не по своему обычному канону, сегодня она в футболке и каких-то спортивных штанах, ее волосы убраны в белую косынку, талию обхватывают завязки фартука, на ногах — тапочки. На данный момент времени — это сама домашняя версия Соры, которую я только видел. Две остальных — это версия для сдачи диплома или собеседования на приеме в крупную корпорацию (в костюме) или для сдачи экзамена на черный пояс (хакама и кендоги). Видеть Сору такой домашней приятно, она словно наполняет небольшую кухоньку уютом и теплом.

— Сам Ри Сакамото? Ого! — отвечает ей Юрико, которая стоит рядом и режет лук: — вот ты везучая, Сора-тян! Он же невероятно крут! У него и «Грэмми» и «Оскар» есть! И это… Аморе, аморе… — напевает она: — это же он написал?!

— Что? — Сора отрывается от куска мяса и смотрит на Юрико: — да не этот! Ты про Риучи Сакамото! А у меня был Ри, ну который, был айдолом… по моему лет десять назад. С крашенными волосами в бойз-банд выступал сперва… такой невысокий и нос у него сделан под Европу… острый такой.

— А… не. Не знаю такого — отвечает Юрико: — и как он тебе?

— Нормально. Хороший певец. Много интересного рассказал. — говорит Сора: — и умеет много чего. Такое соло на гитаре выдал!

— Круто. — Юрико прекращает резать лук и вытирает глаза обратной стороной ладони.

— Могу помочь — говорю я с места. Что-то, а резать лук умею. Да и мясо жарить тоже. Не понимаю всего этого пиетета вокруг куска мяса. Мясо и в Африке мясо и в Японии. В смысле — да, коровы тут особенные, и музыку слушают, и массаж им делают и авторское кино Скорцези показывают. И вообще, Сору послушать, так у этих коров жизнь получше чем у меня будет… вполне возможно, что они и в космос летают и пять языков знают и вообще борются со злом по ночам, но мясо — это мясо.

— Сиди — говорит Сора: — от тебя толку. Нет в тебе должного… — она поднимает нож и смотрит в потолок, подбирая слова: — должного…

— Чувства долга? Принятия? Осознания? — подсказывает ей Юрико, но Сора мотает головой, не то, все не то.

— Просветления… наверное. Это как сатори — ощущение ясности бытия и осознания мира. И принятие его — говорит Сора, глядя в потолок с поднятым ножом. В фартуке и белой косынке она сейчас совсем не похожа на девушку-самурая, а скорее — на милую домохозяйку, которая рассуждает на какие-нибудь приземленные темы. Сколько в этом году стоит чеснок и когда уже сезонные овощи в продаже появятся.

— Из всего сложности надо сделать — ворчу я, опускаясь на место: — мясо пожарить большого ума не надо.

— Юрико-тян, стукни его по голове, я не дотягиваюсь — говорит Сора, упаковывая нарезанные куски в пластиковые пакеты с маринадом: — он же действительно так думает.

— Я его бить не буду. Его и так сегодня слишком много били — заявляет Юрико: — его надо не бить, а лечить. Чем-нибудь… приятным. Вот что парням в таком возрасте нравится? Машинку уже не купишь… — с этими словами Юрико подмигивает мне: — может ему спинку в душевой потереть?

— А давай! — тут же соглашаюсь я: — а то у меня сейчас даже мысли грязные!

— Вот еще! Юрико-тян не поощряй его! Он же бабник. У него куча девушек на воле! — как-то незаметно жизнь вне студии стала называться не просто домом, а именно «волей», как будто нас тут заперли без всякой возможности общения с внешним миром. Так и есть? Хм.

— Правда? Таки куча? — Юрико откладывает нож. Передает нарезанный лук Соре и поворачивается ко мне, откидывая в сторону свисающий на лицо черный локон: — ты не преувеличиваешь?

— Ничего подобного — отрицаю я и тут же вспоминаю дневную встречу с Кумой: — это все… эээ, слухи, распространяемые недобросовестными конкурентами. Завистники и сплетники, вот.

— Ты видела, сколько ему сообщений приходит по вечерам? А с какой довольной физиономией он голосовые слушает на своем диктофоне! — продолжает сдавать меня Сора: — да по лицу все понятно!

— Хм… — Юрико смотрит на меня и улыбается улыбкой сытой хищницы: — интересно, что они все в тебе нашли, Кента-кун? Расскажешь?

— А я тебе в душевой могу показать — говорю я: — раз уж мы все равно с тобой туда пойдем. Кстати и я тебе могу спинку потереть… и не только спинку.

— Какое… заманчивое предложение… — поводит плечиками Юрико: — к сожалению, для потереть не только спинку у меня есть очень ревнивый парень.

— Ревность — это плохо. — поднимаю палец я: — вот у меня ревности нет. Я вот никого не ревную и живу очень даже неплохо. Я вообще сторонник теории всеобщей любви и все такое. Занимайтесь любовью, а не войной, вот.

— Все! — торжествующе говорит Сора и поднимает в воздух два пластиковых пакета: — маринад готов! Сейчас в гостиной посидим, подождем писем из дома, поплачем с Такеши и можно жарить.

— А у меня идея есть — говорит Юрико: — давайте объединимся? Вот мы втроем.

— Что? — Сора опускает пакеты и смотрит на Юрико: — как это?

— Вот смотри — объясняет Юрико: — мы втроем тут немного в стороне на этом празднике жизни. Нет. Я против твоих песен ничего не имею, но посмотри на ситуацию со стороны — в этом наборе шоу добавили «перчика» со стороны единоборств. Был сезон, когда художников было половина, а то помнишь — юморные были… которые стоят перед микрофоном и из себя вымучивают…

— Стэнд-ап называется — говорит Сора и Юрико кивает.

— Все время запускать певцов и певичек скучно — продолжает она: — мы все это понимаем. Отсюда и попытки разбавить всех этих вокалистов кем угодно. Помните в прошлом сезоне? Помимо Бьянки-тян были две девушки из «искусства экзотических танцев на пилоне»? Сейчас все забыли, а ведь это была попытка добавить «перчика» с той стороны. Эротикой приправить.

— Ммм… а в этом сезоне у нас трое из мира единоборств — говорит Сора: — как раз мы трое.

— Вот ты хоть песни поешь, а у меня в активе из элементов шоу только «Гуттаперчевая девушка» и номер с распиливанием пополам. — пожаловалась Юрико: — но если мы правильно все обыграем, то можем и вырваться вперёд!