Просто друзья

— Ты меня, конечно, прости, друг мой наидрожайший. Но сегодня кто первый пришел? Правильно, я. Значит, и слова мои.

— Ты просто ошибся, когда все это писал.

— Зато от чистого сердца.

И уходит, насвистывая себе под нос какую-то мелодию. Лиля с ним, оборачивается к нам, улыбается и ведет плечами. Я в полном шоке. В руке так и остался его зеленый шлем, как напоминание о друге-придурке. Мила рядом хихикает. Трется об меня, как кошка.

— Марат! Лиля! — окликает их Мила. Начало второго действия, я полагаю.

Те двое обернулись, переглядываются.

— Поехали к нам? Отметим твою победу, — осеклась на секунду, — и день рождения Глеба.

— Да! — Марат возвел руки к небу в благодарном жесте.

А у меня снова шок.

Мы едем в машине молча. Мила сидит и смотрит в окно, думает о чем-то своем. Иногда шумно вдыхает. Украдкой поглядываю на нее. Пытаюсь считать эмоции. Но не получается. Мне бы разозлиться, потому что не люблю посторонних людей в доме. Да и планы на вечер были совсем иные, нежели развлекать кого-то помимо себя и Милы.

— Мила?

— Глеб?

Мы сказали одновременно, голоса смешались.

— Я подумала, что это неплохая идея. Они же, — Мила запнулась, — наши друзья? — в конце был вопрос. Или точка. По ее интонации понять сейчас сложно.

— А я думал, мы останемся вдвоем… — на Милу не смотрю, все внимание только на дорогу.

— Прости.

— Все в порядке.

Подъезжаем к дому одновременно с Маратом. Паркуемся и так же вместе выходим. На этот раз хлопки дверьми не синхронны.

— Ну не хрена себе, — Марат обводит глазами наш дом. По мне обычная высотка, новостройка. Таких по Москве много.

— Что встали? Идем, — гостеприимством от меня и не пахнет.

В лифте едем все молча. Мила потупила взгляд, Марат все оглядывается по сторонам даже в таком тесном пространстве, Лиля иногда поглядывает на меня, смущенно улыбается. Хочет казаться приветливой.

Дома идеальный порядок, приятный аромат каких-то цветов, несладких — ароматические палочки. Находка Милы. Вообще, наш уютный дом — полностью ее заслуга. Мне приятно возвращаться сюда, домой. Туда, где тебя ждут.

— Вы проходите, чувствуйте себя как дома, — Мила показывает на гостевую ванную и туалет, помогает расположиться. Настоящая хозяйка. Даже захотелось пошутить: и кому такая достанется? А, вспомнил — она моя.

— Что заказать? Пиццу? Суши? Или из ресторана что-то? — две пары глаз уставились на меня.

— Давай пиццу, — придав голосу непринужденности, ответил Марат.

Мы прошли на кухню. Здесь также повисла неловкость. Мила засуетилась, предложила сначала выпить чай. Дурацкое предложение, но одергивать не спешу. Даже стало интересно наблюдать за всем этим действием. Кто и что скажет? Кто и что сделает?

— Спасибо, что пригласили, — тихо сказала Лиля, нарушая наше молчание.

— Вам спасибо, что приняли приглашение, — снова молчание.

Я сижу, откинувшись на спинку стула, скрестив руки на груди, и наблюдаю за всеми. Начинаю улыбаться.

— Ну все, хватит уже. Такие все сразу понурые стали. Расслабьтесь.

— Расслабьтесь, хозяин разрешил, — слышу голос Милы. Удивляюсь. Брови ползут вверх. Она переняла от меня не только ругательства, но и сарказм. Темная Мила. Хочешь наказания ночью?

Сначала прыснул Марат, потом осекся. Смотрит на меня и ищет ответ (а может одобрения) в моих глазах. Я же зритель, только наблюдаю. Потом прыснула Мила, закрывая лицо руками. Ее плечи подрагивают. Понимаю, что она смеется.

Не выдерживаю и смеюсь следом. Напряжение ушло, будто его и не было. Неловкости, впрочем, тоже.

Мои планы снова нарушены. И никем иным, как Милой. Но сейчас, глядя на тех, кто за столом приятно общается на отвлеченные темы, я рад. Первый раз в жизни я рад сорванным планам.

Мне сейчас хорошо. Именно здесь и именно сейчас. По одну сторону друг, что придурок. По другую — Мила, что просто рядом.

Как-то все гармонично складывается, несмотря на такие разные жизни и судьбы.

В моем бокале красное вино. Коллекционное. Его подогнал мне один коллега, которому нужна была консультация по покупке спортивной машины. Первый раз в своей жизни я советовал. И мне это понравилось.

Мила тоже нет да нет, но подносит бокал к губам. В это мгновение ее взгляд красноречив. Она заигрывает со мной, флиртует. Призывно облизывает губки, когда на них остаются капли вина. А я прикрываю глаза и представляю, что именно эти капли слизываю своим языком. Кайф.

Марат что-то рассказывает, слушаю его в полуха. Я мыслями уже в спальне, расстегиваю молнию на ее платье, провожу рукой вдоль позвоночника. Опускаю ниже и сжимаю ягодицы.

— Забыл! — Марат резко вскакивает со стула и направляется к выходу, спросив только как зайти обратно.

В курсе происходящего только Лиля. Она загадочно улыбается. Надо признаться, очень мило.

Он возвращается спустя минут пятнадцать. Немного запыхавшийся, опять с румянцем на щеках. Сразу ассоциация с неотесанным мальчишкой, каким он всегда и был в душе.

— Я это… подарок тебе приготовил. Вот… — в руке самый дурацкий картонный пакет с шариками. Они такие безвкусные и корявые, будто он сам их рисовал.

— Ты же вроде подарил.

— Нет.

— Стих? Я его почти уже выучил. Продолжение тебе напишу и напечатаю на футболках. Подарю потом тебе на день рождения, — говорю это и понимаю, сказал не подумав. Но я обязательно это сделаю.

— Да нет, это так. Почти импровизация. А вот подарок, — протягивает мне, наконец, этот пакет.

Марат смотрит в пол. То ли стесняется за подарок, то ли боится, что не понравится. А у меня такое тепло разливается внутри. Ведь это первый подарок от друга. Серьезно. Мальчишки из интерната в Англии никогда и ничего не дарили, просто поздравляли. Парни из общаги все в той же Англии также. Раньше думал, что не принято у них. А может, не заслужил. Ведь никогда и никого из их не считал близким и тем более другом. А тут…

Руки немного потряхивает. Пытаюсь успокоиться, не хватает еще расчувствоваться. Пусть это будет прерогативой Марата.

Несмело открываю пакет. Там запакованная коробка. Хочется замычать от удовольствия. Он ее упаковал в бумагу с такими же воздушными шариками.

Улыбаюсь. Первый.

Теперь уже торопливыми движениями разрываю эту упаковку. Нетерпение. Оно на кончиках пальцев, что ускоряет движения.

— Бл*ть… — смотрю во все глаза на друга. Как такое возможно, что именно тот, чья дорога ну никак не могла пересечься с моей, окажется близким и дорогим мне человеком?

— Я как-то слышал, что она была тебе очень дорога. Раньше…

Мила стоит рядом. Молчит, потому что сейчас любое слово будет лишним, даже опасным.

— Тойота Супра, — читаю на упаковке. — Чтобы склеить модель, Вам понадобится… — перестаю читать. В горле противный ком.

— Там еще скидочная карта магазина, если что, — он подходит ближе и роется в пакете в поисках уже никому не нужной карты. Бесполезные действия, чтобы заполнить пространство. Момент яркий и режущий.

— Спасибо, друг. Еще раз, — смотрю в глаза. Марату приятно.

Кто такой друг? Я задумывался над этим и раньше. Когда хотел разделить с кем-то радость первого концерта, первого матча. Когда заходил в бар, где иногда зависал в одиночестве в попытке немного расслабиться. Видел группы парней, что громко обсуждали какой-то новый сериал Нетфликс. Они пили пиво и ели фисташки. Громко ругались, а потом смеялись. Никогда особо не любил пиво. Но ради таких моментов я бы с удовольствием выпил пинту. Эмоции от покупки машины я бы тоже разделил с другом. Если бы он у меня был. Тогда. Но его не было. И я привык к одиночеству.

Марат появился неожиданно. Ворвался грубо и отвязно. Но сейчас я ему благодарен.

Так кто же такой друг? Может, это тот, кто будет настойчиво навязывать свою компанию, даже если ты в ней не нуждаешься? А может, тот, кто никогда не будет говорить тебе того, что ты хочешь, а скажет правду, пусть и не всегда приятную? Может тот, кто закажет тебе проститутку Анечку? Будет смотреть в сотый раз фильм про гонщиков и тырить твои чипсы? Сочинит дебильный стих? Подарит то, что некогда было сломано? Друг, оказывается, всегда был рядом, стоило только получше присмотреться.