Лютица

— никто не знал так хорошо Тибальда как я. Поверьте, враги у него было, но его смерть была более чиста, чем эта скатерть на столе. — постукивая пальцем по столу настоял на своём Балдуин.

— все мы сожалеем о гибели Тибальда, — встрял Бонифаций. — но давайте лучше вспомним ещё об одной персоне, где же ваш товарищ Эд III? — спросил Бонифаций, глядя в глаза Балдуину. — Почему он до сих пор не прибыл в Венецию?

Чтобы читатель больше понимал, кто есть кто, и как выглядел, стоит упомянуть парой слов внешность лидеров похода. Балдуин был молодым графом Генуи и Фландрии, рыцарем около 35 лет с мощными плечами и чёткими чертами лица, которые никогда не забудешь если увидишь один раз. Русые, слегка кучерявые, короткие волосы, жесткая надбровная дуга, придающая уверенности его взгляду. Голубые глаза и выразительные худые скулы, с чуть более длинным от обычного носом. Завершающие облик тонкие губы. Слегка выступающий мужественный подбородок. Его одежда была изысканна и воинственная, придающая ему и чести и элегантности. Он не раз брал участия в сражениях среди французских графств и был в почёте среди крестоносцев, как отважный воин. За твёрдый ум и решительность пользовался популярностью и уважением. Граф Бонифаций был очень влиятельным человеком, более старым, чем Балдуин. Его возраст был около 50 лет, и он имел чёрные чуть более длинные волосы с прожилками седины от пройденных сражений. Он также как и Балдуин не был трусом, и участвовал в битвах. Тем не менее, не был так популярен среди крестового братства. Возможно, конкретно в этот раз благодаря тому, что процентов шестьдесят воинов были французы, и Балдуин был тоже француз. Бонифаций имел круглые глаза, слегка кривой сломанный нос, выразительную челюсть, обрамлённую постоянной чёрной щетиной, густые брови и сильный лоб. Он был более набожен, чем Балдуин, но не так хитёр и смышлен, как его младший визави. По многим причинам среди них могли возникать разногласия, как станет ясно дальше.

— Эд III не примет участия. Он отказался от похода. У него хватает дел на родине, но, тем не менее, он доверил под моё командование несколько тысяч верных солдат из Бургундии, которые послужат верой и правдой в нашей святой миссии. Есть ещё вопросы? — спросил спокойно Балдуин, глядя на Бонифация.

Дандоло резко вклинился, чтобы прервать возможные ссоры, потому что уже увидел как Бонифаций выпрямился, чтобы сказать пару ласковых слов о его французском товарище.

— господа, давайте к делу. У нас сегодня состоится очень непростой разговор. В этом вы и сами скоро убедитесь. Прежде чем зайти в лес по дрова, я хотел бы предложить всем вам выпить прекрасного сицилийского вина и расслабиться. Впереди нас ждут великие подвиги и очень жестокие сражения. Мне прискорбно осознавать, что в походе не будут участвовать граф Эд и Тибальд. Скажите уважаемый Балдуин, а сеньор Монморанси и де Монфор уже прибыли?

— да, прибыли.

— и где же они сейчас? — улыбаясь, спросил Дандоло.

— позвольте мне не отвечать за этих славных мужей. Когда вы их встретите лично, у вас будет возможности расспросить их о чём угодно. — уклонился от ответа Балдуин, зная где сейчас отдыхают крестоносцы.

— я всё понял, оставим эти детали на потом! Итак, уважаемый Бонифаций, сколько солдат под вашим началом возьмёт участие в походе?

— пять.

— отлично. А вы Балдуин? Я слыхал, ещё не все подтянулись, сколько у вас будет?

— двенадцать. — коротко ответил граф, пробуя вино.

— итого семнадцать плюс наши ребята семь тысяч. — пробубнил себе под нос Дандоло. — Что же! Нас будет около двадцати пяти тысяч. Отлично! Превосходно, надо бы за это выпить!

Все согласились, встали, подняли инкрустированные драгоценными камнями чаши и подняли их выше головы. Потом залпом опустошили.

— а теперь уважаемые, перейдём к делу. — глядя то на Бонифация, то на Балдуина, начал Дандоло. — У нас назревает проблема. Войска прибыли, но их прибыло меньше, нежели мы рассчитывали, и собственно рассчитывал папа. Так же оплата произведена не до конца, это если говорить мягко и не оскорблять вас мои родные. Я честный торговец и всё прекрасно понимаю! Но, время деньги. Вы оплатили лишь двадцать процентом суммы. И этого крайне мало, мои корабли никуда не поплывут, пока не будет погашена сумма в восемьдесят пять тысяч марок.

— погодите, то есть вы хотите сказать, что Иннокентий собрал нас всех здесь, а деньги не были уплачены? Это как вообще понимать? — спросил Балдуин, для которого эта новость была крайне неожиданная.

— вот сидит мой казначей, который ни копейки мимо усов не пропустит, оплата задерживается, извините меня мой прекрасный Балдуин и Бонифаций, но если не будет оплаты, то не будет и поездки. Я даже больше скажу, корабли не будут ждать вас бесконечно, они должны быть в ходу. Простой таких судов — это преступление против торговли! — возмутился Дандоло.

— как вообще так получилось Дандоло? — вклинился Бонифаций. — Вы же говорили с Иннокентием, Господи! Я сам лично там был, и всё вроде бы было улажено! Я ничего не понимаю! — Бонифаций начал повышать голос, понимая, что назревает не очень хорошая ситуация.

— вы у меня спрашиваете Бонифаций? Я-то тут причём? Может быть, вы хотите сказать, что это я виноват в том, что вы деньги не оплатили за перевозку солдат и провизии? Извольте, уважаемый граф, я был выше мнения о вас! Не стоит меня обижать в моём же доме! — пригрозил пальцем старик.

— я не обижаю вас сеньор Дандоло, я не понимаю какого чёрта происходит! Как это вообще возможно, что собралось уже порядка семидесяти процентов крестового похода, а сумма выплачена всего на двадцать процентов!

— напишите письмо папе. Вот только пока папа его получит и даст ответ, я ждать не собираюсь. Венецианские торговцы вас ждать не станут и просто уплывут. Мне никто не платит за то, что товары гниют в портах. Судна должны работать, как и люди.

Балдуин заметил по лицу Дандоло, что старый жук, что то замыслил. Если бы всё было плохо настолько, насколько он описывает, то он бы не стал их всех собирать и рассказывать свои песни. Здесь происходила какая-то схема. Нехорошая схема имени Дандоло. Поэтому Балдуин решил это побыстрее прекратить эту браваду, чтобы добиться сути, чего хотел Дандоло.

— прошу тишины господа. — попросил Балдуин. — сеньор Энрико, что вы предлагаете? Мы уже поняли, что с оплатой произошла проблема, если бы у вас не было плана по решению этой проблемы, то вы бы нас не собирали сегодня.

— с чего это вы решили уважаемый граф? Я люблю своих гостей, и я полон гостеприимства, когда такие мужы, посещают мою прекрасную Венецию.

— Дандоло прекратите! — возмутился Бонифаций. — Говорите по существу! У вас есть предложение или мы завтра разъедемся по домам, так ни черта и не сделав?

Дандоло замялся, подозвав лекаря.

— не кричите граф Бонифаций, вы ещё молоды, по сравнению со мной, и многого не понимаете! Уважение и гостеприимство крайне важно в любом деле. И я серьёзно его проявляю по отношению к моим гостям.

Лекарь налил старику какого-то чёрного чая, и тот начал его медленно пить.

— сеньор Балдуин прав. У меня есть к вам предложение. Мои корабли не могут стоять без дела, пока деньги на оплату похода прибудут, когда бы они не прибыли, я вам предлагаю маленькую промежуточную миссию! Это даст пользу и моему флоту и вам… — поднимая указательный палец вверх, сказал старик.

— говорите старый плут! — с улыбкой сказал Балдуин, который сразу раскусил старика.

— есть один город, под названием Зара. Он очень богат. Не могу сказать, что он настолько богат как Константинополь, о котором ходят легенды, но его богатства крайне велики. Этот город наш прямой конкурент в торговле по всей Адриатике.

— на что вы намекаете Дандоло? Город Зара, это владения венгерского короля Имре! — возмутился Бонифаций.

— я прекрасно это знаю! — продолжил старик. — Тем не менее, это не меняет того факта, что они мне мешают! И что же я пожилой человек должен с этим делать?