Украсть Альфу

Нашли с кем сравнить. Это как сказать, что мы бедны, будто Ротшильды. Таировы – сильная богатая стая, так что Аллият не считала сравнение с ними таким уж плохим.

Когда она заявила об этом Руслану, тот высказался без капли жалости:

– Наверное, нам бы лучше вообще остаться без альфы, чем так, как сейчас, с такой альфой, как ты.

Выплюнул ей это в лицо и ушёл, будто долго не мог находиться с ней в одной комнате.

С тех пор, как у Аллият покраснели глаза, из хорошего случилось только одно – отец пошёл на поправку. Каждый день Аллият приходила к нему и сидела, держа за ладонь. Не умела этого прежде, но научилась лечить наложением рук – вкладывала в его выздоровление всю душу, отдавала силу капля за каплей.

Она так радовалась, что отцу становилось всё лучше и лучше. Ей казалось, он выздоровеет и всё решит. И всё станет как раньше.

С её помощью он настолько окреп, что даже смог говорить. И первое, что ей сказал:

– Ты должна передать силу Руслану.

– Но как? – спросила опешившая Аллият.

– Переспи с ним прямо сегодня.

Несколько мгновений Аллият смотрела на отца, потом выдавила из себя:

– Но он мой брат.

– Он никогда не был тебе братом. Вы разной крови, вы оба свободны. Поженитесь, и дело с концом. В постели он заберёт у тебя свою силу. За раз, два, за неделю, но заберёт. Так что иди к нему и всё объясни. И сделайте это прямо сегодня.

Аллият молча встала и вышла за дверь. Ни к какому Руслану, разумеется, не пошла. Закрылась у себя и попыталась понять, что дальше делать.

Это случилось вчера.

А сегодня пугающий вопрос так или иначе придётся решать, и что со всем этим делать – если б кто-нибудь мог подсказать. В идеале – ей бы сбежать или провалиться под землю.

Она зябко потёрла себя по плечам и обратилась. Повернулась к лесу и в ужасе села на хвост.

На пригорке, всего в прыжке от неё стоял волк. То есть не волк, а что-то другое. Что-то жуткое и уродливое, двуногое, с ярко сияющими синим глазами и огромными когтистыми руками.

Ветер дул от реки, и она не почувствовала запах врага. Он это знал, значит, опытный.

А затем он прыгнул вперёд, и сила альфы не спасла Аллият от чудовища. Она проиграла ещё до того, как его зубы сомкнулись на её горле.

Глава 7. Сайдар. Возвращение волка

Долгих шесть лет Сайдар откладывал свою месть. Каждый день вспоминал мёртвого брата и Мириам, проклинал врага – нагуливал аппетит, точил острые зубы. Когда пришла пора приступить к изрядно остывшему блюду, не захотел его ни с кем делить.

В стае Таировых хватало волков, которые пошли бы с ним и под острые зубы, и под пули. Своё положение Сайдар заслужил, знал точно – его уважали не меньше, чем альфу. Заменив погибшего брата, пусть и с синими глазами, он смог и стаю сохранить, и расширить её влияние. Кто-то, конечно, сам ушёл, а кто-то и предал, но в целом Сайдар считал, что полностью исполнил свой долг перед семьёй.

Сыновья Тимура и Мириам выросли достойными славного рода Таировых. Старший из них, отучившись и отслужив, обзавёлся омегой и красными глазами. Ринат не хотел отпускать дядю. Малоопытному альфе требовались наставления, и Сайдар позволил себе подождать, пока у племянника родится ребёнок. И ещё немного – до первой луны малышу.

Уже на следующий день Сайдар отправился в аэропорт – с множеством чемоданов, в дорогом костюме, с билетами с пересадкой на итальянский курорт. Тепло попрощавшись с племянником, пожелав ему не посрамить имя Таировых, Сайдар сел в самолёт.

Ринату не следовало ввязываться в это дело, а значит, не следовало о нём знать. Он редко вспоминал отца, ещё реже – мать. И это естественно. Тимур и Мириам всё ещё жили в сердце Сайдара, их могилы для него оставались открытыми, кровоточащими, а Ринат и Карим росли, как молодые деревья вокруг спиленных пней.

Сайдар иногда представлял себя таким деревом – поражённым молнией надвое, с обломанными ветвями. В свои тридцать восемь временами он чувствовал себя стариком. Попутчица – светловолосая и светлоглазая, весьма привлекательная, пусть и лишь человек – весь полёт напропалую с ним флиртовала. Он отвечал на её заигрывания, но нет-нет, да и ощущал, как холодный ветер, веющий за иллюминаторами, продувает его тело насквозь.

По прибытии в столичный аэропорт Сайдар распрощался с попутчицей, пусть девушка и всеми силами показывала, что не против продолжить общение. Возможно, даже на гостиничных простынях.

От таких предложений Сайдар отказываться не привык. Он развёлся больше полугода назад, в январе, да и даже если бы нет – тесному общению с другими женщинами наличие законной жены обычно ему не мешало. Но не в этот раз. Волчья душа требовала другого – полного сосредоточения на цели, активных действий и ни секунды промедления.

Сайдар оставил вещи в столичной квартире, купил машину – японский внедорожник с полным приводом и механической коробкой передач – и отправился назад налегке. Два дня в пути с короткими остановками, и Сайдар объехал родной город с севера по кольцевой.

Его путь лежал дальше на северо-восток. Усадьба Чернолеских располагалась в пятидесяти с небольшим километрах от окраин города. Не так уж и далеко, но достаточно, чтобы стаи не грызлись за каждый кусок.

После знака «р. Лесная – 5 км» Сайдар съехал с главной на грунтовую. К логову Чернолеских вела и другая дорога, но стучать в ворота Сайдар не планировал. Пару раз прошёл разбитый тракторами путь исключительно на мате, полном приводе и крепкой подвеске. Когда нашлись подходящие заросли, загнал туда машину. Не поленился накрыть её маскировочной сеткой.

С запасом напившись чистой воды и сжевав хороший кусок вяленого мяса, Сайдар полностью разделся. Вещи отправились на заднее сиденье машины, ключ – в подходящее место. Всё ещё в человеческой форме Сайдар прошёлся туда-сюда по земле.

Воздух облизывал голое тело, шишки, ветки и прочий мусор колол непривычные к этому ноги. Солнце светило сквозь кроны сосен и елей, и на километры кругом – ни одного человека.

В планах Сайдара значилось, что он обращается и бежит к усадьбе Чернолеских, разведывает обстановку, ну и так далее. В реальности на пункте «обращается» возникла непредвиденная заминка.

Шесть лет готовиться, проехать тысячи километров – и теперь, когда до цели оставалось всего ничего, бояться вернуть себе истинный вид. Если б ему кто-то сказал, что так будет, Сайдар рассмеялся бы этому человеку в лицо.

Шаман, помнится, пророчил, что так и будет:

– Тебе надо отпускать своего волка, Сайдар. Ты зря держишь его в заточении, тем более сейчас, когда другим больше ничего не угрожает.

Под другими он подразумевал Тимура и Мириам. И им правда больше ничего не угрожало, ведь они покинули этот мир навсегда.

– Не лезь в это, Николай, – негромко ответил Сайдар. – Не трави душу.

– Это ты не трави. Выпускай его по чуть-чуть, а то, когда он дорвётся до свободы, тебе будет сложно вернуть над ним контроль. И поводок не поможет.

– Не лезь в это.

Рыжеволосый, обильно бородатый, с татуированным всем, включая лицо, Николай Трофимович, больше известный как дядя Коля, поднял вверх ладонь.

– Я тебя предупредил. Если что – меня не ругай, а свою истинно Таировскую упёртость.

С того разговора прошло шесть лет, а со времени, когда Сайдар последний раз обращался – семнадцать. Кариму исполнилось три года, когда тяга к истинной стала совершенно невыносимой. Сайдар ложился в постель и видел во сне, как обращается в волка, подстерегает Тимура и вырывает у брата горло, забирает его жену себе. Ему следовало уйти из стаи, оставить их, но отец умер, и Тимур нуждался в правой руке, а Сайдар – в том, чтобы хотя бы раз в день, лучше издали, видеть Мириам и слышать её лёгкий смех.

Однажды ночью, обнаружив себя у двери в спальню брата, не понимая, как тут оказался, но внутри себя твёрдо зная зачем – Сайдар принял решение. Обратился к шаману, и тот разорвал связь. Порвал не только её, но и волка оставил калекой.