Страница 7 из 10
Думаю, не стоит пояснять, как я на свой первый велосипед накопил.
– И знаешь, братец, это не нас отмутузили девчонки до больничной койки. Так что, думаю, лучше тебе молчать, пока карма не настигла тебя снова, – заключаю и направляюсь в сторону особняка.
– Карма уже близко, – бубнит себе что-то под нос.
Когда мы с братом заходим в дом, то получаем порцию выноса мозга от матери, которая в очередной раз встаёт на защиту своего третьего сына. Любименького.
За ужином Егор даже не смотрит в нашу сторону. Обижен, маленький. А вот отец не устаёт говорить о наследниках, которых ждёт от нас в ближайшее время.
Нас спасает лишь телефонный звонок, который отвлекает главу семьи от начатой темы до конца ужина. Мы даже уезжаем, так с ним и не попрощавшись, ведь он заперся в кабинете решать какие-то дела. Для него всегда на первом месте была академия и бизнес. А дети так. Сегодня они есть, а завтра вырастут!
Вот мы и выросли. Теперь ему нужна новая порция детей.
Внуки!
Но от меня он их не дождётся.
Глава 5
Виктория
Первая неделя обучения пролетает, не успеваю и заметить как. Не удивительно, ведь днём учёба, вечером и ночью – двойняшки. И так изо дня в день.
Я уже привыкла к такому графику, но частенько это угнетает даже меня. Хочется какого-то приключения, азарта, веселья, но… не выходит.
Иногда в голове возникают мысли вырваться на ночь с Катей в клуб, но потом, как вспомню, что букашки будут одни дома или с чужим человеком, вмиг желание пропадает. Родители предлагают с ними посидеть, но не мой вариант. Не люблю своих заек оставлять на ночь. Им же сон страшный приснится, и они ко мне прижаться захотят, а меня не будет…
Но приключений всё равно хочется.
Вторая неделя обучения наступает неожиданно. И я бы сказала не так, как я её ожидала. А всё потому, что на доске важных новостей академии я узнаю, что хореография вернулась в наше расписание.
Егор Данилович выздоровел?
Или?..
Только бы не «или».
Но понедельник никогда не был моим днём. И никогда им не будет. Потому что стоит мне переступить порог аудитории, как я вижу его. Наглого пижона.
– Добрый день, Виктория, – довольно тянет наглец. Отец моих девочек. – Проходите, не стесняйтесь.
– Благодарю, – кривлюсь в улыбке и иду в раздевалку, принявшись переодеваться.
– Девочки, он такой горячий, – тянет Снежа, моя одногруппница, обращаясь к своим подругам. – Я бы его прямо сейчас в этой аудитории повалила бы! На столе бы перед ним распласталась. Да и… Ну, вы сами понимаете, что я бы с ним сделала!
– А вы видели тачку, на которой он ездит? – включается в разговор её подруга. – Я ему готова в этой машине отдаться! Прям в эту секунду!
Дуры! Лишь бы отдаться!
– А я бы с ним и просто так… – вздыхает Ксюша, староста группы. – А ты, Вик?
– Я? – поворачиваюсь к ним, хмыкнув. – Делать мне нечего! Он же самовлюблённый придурок! Переспит с вами и бросит. Сколько ему там? Больше тридцати? И он за это время ни на одной не женился. Тревожный звоночек, девочки, – кидаю и выхожу из раздевалки.
– Ну да, куда уж тебе, королеве, – кидает мне староста в спину, но я не обращаю внимания и просто присоединяюсь к уже переодетым девчонкам.
Лучше уж пусть ОН на меня пялится, чем слушать влажные мечты этих малолеток.
– Все готовы? – интересуется наш преподаватель, но смотрит он именно на меня.
Влюбился, что ли? Или бешу его так же, как и он меня, своим высокомерным взглядом? Вот и решил проверить теорию о том, что взглядом убить можно, или как минимум дыру в человеке прожечь.
– Нет. Там девочки ещё переодеваются, – отвечаю ему я, раз его внимание ко мне обращено.
– Девочки, быстрее! – выкрикивает он им. – Иначе штрафные санкции применю!
– Бежим! – кричат они из раздевалки и буквально через несколько секунд выскакивают.
Выстраиваемся в три ряда и делаем приветственный поклон преподавателю. Егор Данилович любит эту часть урока. Говорит, что ему приятно себя царём чувствовать среди студентов.
Дурак он. Но милый и чертовски весёлый.
– Для тех, кого вижу впервые, – заговаривает заместитель Егора. – Меня зовут Владислав Данилович Громов, – произносит своё имя, и моя челюсть медленно падает чуть ли не на пол.
Громов? Данилович? То есть он из тех самых Громовых, владельцев академии?
Боже! Ну как так меня угораздило! Теперь-то понятно, почему он в той дорогой клинике свой материал на анализ сдал. Деньги у мужика в кармане есть, и немалые!
Я родила от Громова! Твою мать! От Громова! Мои букашки – Громовы! А им подходит даже.
– Я совладелец академии, – продолжает, кинув на меня такой взгляд, словно от этой новости я должна прямо сейчас упасть к его ногам и кое-что сделать со своими.
Но я уже для него лучше сделала. Дочерей ему родила. Только фиг я ему об этом скажу! Катя права. Владислав никак не узнает, что его материал не утилизировали. И догадаться о том, что у меня от него дети, точно не сможет. Так что… букашки только мои.
– Начнём? – предлагает он, и все кивают. – Лёгкая разминка, а затем танцуем… – вновь взгляд на меня. – Соло!
Нет! Он издевается!
Боже, помоги мне! Не хочу для него танцевать! Не хочу!
Он же делает это чисто из вредности и обиды за тот раз, когда я ему отказала. Нельзя помогать злу!
Долгие минуты мы тянемся, растягиваемся, разминаем каждую мышцу. И всё это время Владислав не сводит с меня взгляда, будто съесть хочет и думает, с какой стороны зайти.
– Виктория, – начинает он тихим мелодичным голоском. – Соло.
– А может, не надо? – предлагаю ему. – Я стеснительная.
– Плохое качество для будущей звезды.
– Так я не хочу быть звездой, – пожимаю плечами, но, вопреки собственным словам, выхожу вперёд, в образовавшийся круг. – Я для себя здесь учусь.
– Танцуй, Вика. Танцуй!
Впервые хочу кого-то убить. Ну зачем ему это? Ладно бы, если я двигалась бы ужасно и опозорилась. Но нет! Я хорошо двигаюсь! Я знаю об этом. Я год с Егором занималась без остановки и отточила свои навыки до состояния конфетки.
Уже встаю в стойку, чтобы начать танец, как вдруг всю академию разносит громким оповещением о начале пожара.
– Владислав Данилович, пожар! – довольно тяну. – Не судьба мне станцевать сегодня, – дарю ему улыбку и иду к подоконнику, чтобы взять с него свой телефон и, как все студенты, двинуться в сторону выхода.
Беру телефон последней. Все сразу похватали всё и побежали, радуясь очередному срыву урока.
Дохожу до двери, около которой ждёт Владислав. Делаю шаг по направлению к выходу, но тяжёлая мужская рука обхватывает мою талию и останавливает.
– Стоять, Лапина, – произносит он почти что на ухо, хотя с его-то ростом, чтобы прошептать мне что-то надо либо меня поднять в воздух, либо самому наклониться. – Я тебя не отпускал.
– Но пожарная сигнализация! Пожар в академии!
– Гореть так вместе, Виктория, – шепчет прямо в губы, впечатав в свой стальной пресс. А на фоне раздаются щелчки дверного замка.
Он запер нас в аудитории! Твою мать! Мне крышка!
– Что вы делаете? – рычу на него, впившись ногтями в его спину. – Отпустите меня! Немедленно! – прикрикиваю.
– А мне нравится, – фыркает, довольно улыбаясь. – Хорошая фигурка. Талия, бёдра. Всё, как я люблю.
– А по морде получать вы любите? – кидаю ему с вызовом.
– Только если потом хорошо попросить прощения, – отвечает с наглой и, я бы сказала, дурацкой улыбкой. – Я люблю сладкие, страстные и долгие прощения. Когда девушка просит. И просит, и просит.
– А коленкой любите получать? В пах? – дёргаю правой ногой, давая понять, что его достоинство в опасности.
– Ну ладно, – сдаётся и отпускает меня, но, продемонстрировав мне ключ от аудитории, прячет его в передний карман брюк. – Танцуй, Лапина. Я жду своё соло!
– Какой же вы…
– Какой?
– Хам! Самовлюблённый пижон! Индюк! Кретин! И имбецил! – перечисляю всё, что о нём думаю.