Страница 6 из 10
– А-а-а, поняла, – кидаю параноику. – Вылезай и поехали! Отвезу тебя домой и буду успокаивать, – демонстрирую пакет со своими покупками.
– Не могу, – мотает головой и кидает взгляд куда-то себе под ноги. Виновато возвращает его на меня, и её взгляд не обещает мне ничего весёлого. – Тут такое дело… Я, когда парковалась, была не в себе и…
Разбила мою машину? Да? Скажите, что да! Если так, то ладно! Починить можно! Пусть скажет, что детка пострадала! Только машина и никто больше!
– Я, правда, не заметила, – тянет и начинает плакать. – Он сам выскочил! Я не хотела! Правда, не хотела!
Твою мать! Только не это! Одного несчастья на сегодня не хватило?
Глава 7
Милена
Обхожу машину, искренне надеясь на то, что там котик или собачка. Мы отвезём её в клинику, оплатим лечение и забудем.
Но нет! На асфальте рядом с багажником моей детки сидит худенький, заросший и пожилой дедушка в потрёпанной одежде. Благо сидит, а не лежит, как Громов совсем недавно.
И искренне надеюсь, что у него такая была одежда, а не из-за аварии и падения она такой стала.
– Сара… – шиплю на неё, скуля от произошедшего. – Как так?! – спрашиваю сквозь зубы.
– Да я сам, – отмахивается дедушка, кривясь от боли. – Считал, сколько у меня копеек, и попал под машину, – указывает рукой в сторону рассыпанных монет.
– Он сам. Видишь, – сглатывает подруга. – Не я одна. Я не видела! Он просто шёл, а я ехала и…
– Ничего не болит? – обращаюсь к пострадавшему, присев рядом с ним на корточки. По обдавшему меня характерному амбре понимаю, что передо мной бездомный. – Всё цело? – спрашиваю, а взгляд цепляется за грязные руки, слегка в крови.
– Да вроде нормально, – пожимает плечами и кидает сочувственный взгляд на Сару. Он будто не винит её, а, наоборот, поддержать хочет. Сказать, что ничего страшного и не надо плакать. – Рука только когда двигаю, стреляет болью. И бедро. Оно весь удар приняло от машины. Но не знаю. Ушиб у меня, девочка. Бывает.
– Ясно, – поджимаю губы и достаю кошелёк. Вынимаю пару купюр и протягиваю их мужчине. – Это вам! Мы вас сейчас в больницу отвезём. Там посмотрят, и я вам ещё дам.
– Да не надо! Кто со мной возиться будет? – прыскает и, оперевшись на здоровую руку, пытается встать. – Заживёт! И не такое бывало. На мне всё как на собаке заживает.
– Деньги-то возьмите, – протягиваю купюры, пойдя за ним следом. – Здесь на обезболивающее и мази хватит. И ещё останется. Моральная компенсация.
– Нет, – мотает головой. – Не надо! Девочка не специально! Видно же по ней, что сама не своя, – инстинктивно пытается взмахнуть рукой, но выбирает не ту руку и тут же начинает шипеть от боли. – Ой! С-с-собака!
– Ясно, – поджимаю губы, обернувшись на свою детку. – Садитесь в машину! Я вас в больницу отвезу! И лишь когда мне скажут, что с вами всё в порядке, я от вас отстану. Видно же, что-то не так.
– Да никто возиться не будет, – говорит, а самого перекосило от боли.
– Возьмётся, – важно заявляю и открываю заднюю дверь своей машины. – Садитесь сами, или мы вас насильно в неё посадим, – недовольно ворчу на него. – Живо! Я вас ещё и накормлю вкусным обедом.
– Да я грязный, – произносит он с неловкостью и смущением. – А у тебя машина вон какая. Красивая. Чистая.
– Химчистка есть, – бросаю ему. – Садитесь.
– Ну ладно, – всё же сдаётся, но перед тем, как всё же сесть, расстилает на сиденье газетку, которая в одном из карманов плаща была. Газетку-рекламу из магазина, в котором я только что была.
Передаю дедушке бумажный пакет с успокоительным, прося положить в сторону, и закрываю за ним дверь. После чего подхожу к настороженной Саре.
– Идём! – кидаю ей. – Полиция точно не за тобой.
– Он же бомж, – шепчет она мне, указывая на дедушку.
– И что? Не человек? – хмыкаю, разведя руками. – Включим вентиляцию воздуха на максимум и всё. А потом в химчистку машину отвезу. Проблем-то! А вдруг у него перелом? Не дай бог!
– Блин! – чертыхается она ещё. – Ну что такое сегодня со мной?
– Сегодня? – с сомнением переспрашиваю. – По-моему, неприятность – это твоё второе имя, Сара. Пошли! При переломе нельзя долго тянуть. Там бывают последствия. Не мне тебе объяснять! Это у тебя папа врач.
– Хорошо, – кивает и в одну секунду оказывается в салоне.
Благо это небольшое происшествие её успокаивает. Она больше не плачется о том, что её отчислят. Наоборот, всю дорогу разговаривает с мужчиной и спрашивает его о том, что у него болит, как болит и не усиливается ли. Наконец-то передо мной дочь врача, а не «тридцать три несчастья и тележка вдогонку».
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
До больницы, в которой работает отец Сары, доезжаем быстро. Там звоним дяде Диме и просим принять нас вне очереди. Коротко описываем произошедшее около магазина, но заменяем главное лицо с подруги на моё.
Дмитрий Александрович, забрав пострадавшего, уходит осматривать его, а мы с Сарой остаёмся в ожидании диагноза. Всё это время подруга молчит и смотрит на телефон, ожидая, что позвонят с деканата и сообщат об отчислении. Или из полиции. Но мне врёт, говоря, что просто время засекает.
– Девочки, – наконец отец Сары появляется в приёмном покое и подходит ко мне. – В общем, вывих запястья у него. Не страшно. Уже занимаются этим. А вот бедро бедовое.
– Что там? – сразу же спрашиваю, нахмурившись и готовясь к худшему.
– У него там… – поджимает губы, пытаясь для нас всё на русский и понятный простым смертным язык перевести. – У него протез тазобедренного сустава. И что-то мне не нравится то, что снимки показывают. Вроде бы и на месте всё, но что-то… Не знаю я. Надо это дело смотреть глубже.
– Ну так посмотрите, – не понимаю, о чём он.
– Чтобы смотреть, надо, чтобы он у нас лежал, – понижает голос и отводит нас в сторону. – А я сделать этого никак не могу. Ещё на сутки я его здесь смогу задержать и договориться с начальством, но этого времени будет мало. Платное лечение он не потянет, а на бесплатное у нас очередь. И у этого мужчины нет страховки и паспорта. Можно, конечно, пойти в государственную больницу, но никто его не примет без документов.
– А от удара у него с протезом такое могло произойти? Мог протез от этого повредиться?
– Думаю, удар тут ни при чём, – задумчиво начинает. – Просто усилил эффект. От ДТП у него только вывих, по сути.
Можно, конечно, так и оставить человека. Последствия аварии мы минимизировали, но, чёрт возьми! Совесть не позволяет. Не такому меня папа и Зинаида учили.
– Осмотрите его, Дмитрий Александрович, – решительно прошу. – Я всё оплачу. И дополнительно отблагодарю, если медсёстры его помоют, подстригут и приведут в порядок. Мы с Сарой сейчас пойдём, во что ему переодеться, купим, чтобы он ничем не отличался от ваших пациентов.
– Ты решила ему помочь? – удивлённо задаёт вопрос Сара.
– Ну да, – пожимаю плечами. – Он такой же человек, как и мы. Просто невезучий, как ты. Оттого, что я немного потрачу папиных денег на благое дело, с нас не убудет. Наоборот, плюсик в карму, и я сама буду довольна собой.
– То есть я зачисляю его? – уточняет Дмитрий Александрович. – Я ещё скидку свою медицинскую проведу, и сумма выйдет не очень большой. Вести буду его сам и… кое-где да сэкономим.
– Зачисляйте, – достаю свой паспорт и отдаю его ему. – Мы потом к вам в кабинет поднимемся, дядь Дима. Вещи купим и придём.
– Я пока оформлю всё, – кидает и уходит с моим паспортом.
Мы же с Сарой выходим из клиники и идём искать магазин мужской одежды. Район здесь вообще не такой, чтобы кишел бутиками.
– Ничего нет, – объявляю ей.
– Есть. Тут за углом, – тянет куда-то в сторону. – Называется «Смешные суммы».
– Это что за магазин? Никогда не слышала… – подозрительно кошусь на неё. А вдруг это не магазин, и сейчас, с «удачей» Сары, мы кредит возьмём в этих суммах.
– Магазин одежды для простых смертных, – закатывает она глаза. – Здесь одеваются те, кто не может себе позволить привычные и знакомые тебе бренды или даже обычные магазины в торговых центрах.