Цесаревич Вася 2

— У него топливо должно было закончиться ещё полтора часа назад.

— Бля… Простите, девочки.

— Радисты зафиксировали нездоровое оживление у мятежников, но почему-то шифрами французского Генерального Штаба. Пока не расшифровали, но обещали сообщить, если будет информация о Васе.

— А что говорит Фрунзе? Ты у него была?

— Была, и он меня прогнал. Советует не суетиться и набраться терпения.

— Михаил Васильевич прав, — откликнулась проснувшаяся Катерина Орджоникидзе. — Нужно верить в нашего Василия. Не такой он человек, чтобы пропасть без вести.

— А какой? — вскинулась Варвара.

— Сама увидишь, — пообещала Катя. — И очень скоро увидишь. Обещаю.

— Логично, — согласилась мгновенно успокоившаяся Столыпина. — Поэтому предлагаю не суетиться, и обсудить фасоны подвенечных платьев. Знаете, не хотелось бы выглядеть на нашей свадьбе инкубаторским цыплёнком.

— Какая свадьба, подруга? — засмеялась Катерина, отличавшаяся редкой рациональностью мышления. — Когда она ещё будет? Мы здесь на год застряли, как минимум. Так?

— Если местные будут помогать, то и на два.

— Вот! За эти два года Вася дорастёт в чинах до полковника, и его отправят учиться в Академию Генерального Штаба, и ему будет вовсе не до семейной жизни. Это ещё пару лет. Так что раньше восемнадцати нам замужество не светит. Пока походим в статусе невест.

— Восемнадцать лет! — ахнула Варвара. — К тому времени мы будем уже старыми девами.

— Плевать что старыми, главное, что девами! — сурово отрезала Катерина. — А сейчас ложимся спать, потому что впереди тяжёлая ночь.

Всё же неспроста Лизавету Бонч-Бруевич с самого утра мучали нехорошие предчувствия — сгусток энергии, называемый в Европе плетением или магемой, рыскнул на курсе, обнаружив способность к самонаведению, ударил в нижнее левое крыло «Чайки», обратив его в мелкую чёрную пыль, и полностью оторвал правое верхнее крыло. Самолёт закувыркался и полетел вниз в беспорядочном падении. Красного прижало к спинке кресла, не позволяя выпрыгнуть с парашютом. Да и как тут выпрыгнешь из этой карусели?

— Босс, тебе трындец, да? — раздался в голове голос рыжего ирландского призрака.

— Да хрен вот им! — зло откликнулся Василий, отращивая истребителю эфирно-энергетические плоскости из уплотнённого воздуха. — Я же в гимназии отличником был!

Ну да, третий класс гимназии для одарённых, практическое занятие «Как порезать колбасу на пикнике, если вы забыли дома ножик». Уплотнённый воздух и топор заменит, и лопату, только энергии жрёт сверх всякой меры. Сейчас, слава богу, и сил побольше, чем у третьеклассника, и всего-то и нужно, это отлететь подальше, чтобы не приземлиться на головы некромантов. Не стоит им делать такой подарок — мигом распнут на жертвенном алтаре, и фамилии не спросят. Не факт, что это обойдётся им дёшево — посмертное проклятие Российского Императорского Дома оставит там воронку глубиной метров тридцать и диаметром пятьдесят километров, но для самого Красного такой вариант послужит слабым утешением. Жить, всё-таки, хочется.

Словно в противовес желанию жить прямо по курсу взорвалась очередная некротическая магема, тут же превратившаяся в облако чёрного тумана, в который самолёт и влетел на полной скорости. Треск, внезапно взвывший и тут же затихший двигатель, и тишина… Только ветер свистит в расчалках крыльев.

— Да что это за денёк сегодня, босс? — на изъеденном магической кислотой капоте появился призрак ирландца Патрика, озабоченно разглядывая то место, где только что был винт. — Но сейчас-то тебе точно трындец, босс?

— Что-то ты торопишься отправить меня на тот свет, — со злостью на самого себя ответил Красный. — Лучше бы площадку поровнее для посадки присмотрел.

— Так уже… Доверни чуть левее и снижайся. Видишь то поле у реки? Вот это оно и есть.

Несомненное достоинство бипланов — их способность планировать с выключенным двигателем и приземляться на крохотном пятачке размером чуть ли не с носовой платок. Во всяком случае, футбольное поле вдвое превышает требуемые для посадки размеры. Вот и сейчас «Чайка» остановилась после короткого пробега по засеянному непонятно чем полю задолго до ограждающей участок каменной стены. Эти камни сами лезут из земли, такая вот особенность испанского земледелия.

— Мы живы, босс! — удивлённым голосом воскликнул призрак ирландского шулера. — Поразительно!

— Я точно живой, а с тобой вопрос сложный и неоднозначный. — Ухмыльнулся Красный. — Давай сматываться отсюда, а то сейчас как понаедут гости с пулемётами.

— Согласен, — кивнул Патрик. — В любом деле главное — вовремя смыться.

Василий расстегнул ремни парашюта и выбрался из самолёта. Похлопал истребитель по нагретому солнцем уцелевшему крылу:

— Извини, птичка, но тебя придётся сжечь, иначе у франкистов и лягушатников жаря треснет от такого подарка.

Самолёт промолчал. А что может сказать бездушная машина? Только промолчать и согласиться.

Но сначала достал из кабины всё необходимое, и в первую очередь закреплённый в специальных держателях автомат ППШ.***

*** Пистолет-пулемёт штурмовой. Внешне и по ТТХ напоминает автомат Судаева из нашей реальности***

Что ещё? Литровая фляга с водой, в медицинских целях разбавленной вином в пропорции один к одному. Сумка полевая, где с утра лежит шоколадка и узелок с сухофруктами. Карта. Компас. Нож на поясе, нож на голени правой ноги, нож за голенищем, маленький швырковый ножик сзади за воротником, браунинг в кобуре и браунинг в кармане, граната… Вроде бы ничего лишнего?

Теперь осталось засунуть тряпку в открытый топливный лючок, бросить туда появившийся на ладони огненный шарик, и побыстрее сделать ноги.

За спиной грохнуло, когда Василий уже выбрался на наезженную грунтовую дорогу, идущую по высокому берегу реки Эбро. Или Эрбо, что в общем-то всё равно. Не Волга и не Енисей, и даже не Нева, чтобы название правильное запоминать. Главное, что течёт в нужном направлении, а больше от неё ничего и не требуется.

Поднявшийся к небу столб чёрного дыма облегчал задачу поисковикам мятежников — в том, что они отправили на поиски сбитого лётчика немалые силы, можно было не сомневаться. Но тут уж ничего не поделать. И страшного ничего нет, потому что пешком Красного не догонят, а звук едущей по дороге машины будет слышен издалека и даст время спрятаться и замаскироваться. Всё в той же гимназии на уроках выживания учат полностью сливаться с местностью даже на ходу. Василий так зайцев ловил, хватая ничего не подозревающих зверьков за уши и отправляя в мешок. Потом с Артёмом Сергеевым жарили их на костре, представляя себя индейцами в прериях, или казаками Ермака Тимофеевича на берегу Тобола. Очень патриотично, романтично и вкусно, особенно если зайчатину заранее замариновать в кислом сухом вине.

Два раза Красному пришлось становиться хамелеоном. Первый, когда по дороге на бешеной скорости в тридцать километров в час пронеслись четыре набитых солдатами грузовика в сопровождении пулемётной танкетки, а второй чуть позже — пришлось пропускать роскошный открытый лимузин с какими-то генералами, но сопровождаемый уже двумя танкетками. Вот сволочи, как дома себя чувствуют!

Вторую машину Вася проводил взглядом с большим интересом. Генералы как таковые ему были без надобности, хотя при случае прихватил бы с собой, а вот более-менее быстрое средство передвижения не помешает. Как-то не улыбается пилить пешим ходом почти двести километров. И не нужно рассказывать сказки про суворовских чудо-богатырей, проходивших за день восьмидесятивёрстные марши. Если и случалось такое пару раз при острой необходимости, то не вошло в систему — люди скорее сдохнут, чем привыкнут к таким переходам. Другое дело на колёсах — сиди себе, да крути баранку, лишь бы топлива хватило. Дорога сухая и каменистая, дождей на ближайший месяц не предвидится, так что…

Если бы не танкетки! Понятное дело, что в бою даже сорокопятка «Прощай Родина» разберёт их на составные части меньше чем за минуту, но против пехоты в чистом поле — вполне себе грозная сила. Особенно если пехотинец один, да и тот лётчик.