Страница 2 из 28
Тоня, за эпитет «умная» решив простить и «Кристальникову» (тем более что два этих слова сочетались друг с другом как нельзя лучше), задумчиво произнесла:
– Или она только делает вид, что русского не знает, или еще что… Но продолжай.
– Мы договорились встретиться в Центральном парке у памятника Пушкину. Я должен был занять свободную скамейку и выставить картину прямо перед собой, чтобы ее ничто не заслоняло! Это было обязательным условием. Ну, я думаю: и выставлю, жалко, что ли? Пусть народ полюбуется, – глядишь, еще покупатели подтянутся. Картина пользовалась успехом: люди останавливались, разглядывали мою «Ивонн», кто-то даже сфотографировал ее.
– А что покупательница? – спросила Тоня.
– Она так и не появилась! Хотя я прождал целый час сверх назначенного времени! Вернувшись домой, я написал ей письмо, интересуясь причинами ее отсутствия на месте встречи, но… письмо вернулось ко мне с рапортом от почтовой службы, что такого электронного адреса не существует. И как это понимать?
– Действительно, странная история, – с восхищением произнесла Тоня. – Прямо как в настоящем детективе. Но то, что тебя просили выставить картину на всеобщее обозрение, наводит на некоторые размышления. Либо неизвестный… язык теперь не поворачивается назвать его «покупателем»… хотел просто взглянуть на сделанную тобой копию, либо… Точно! Ты сказал, что кто-то фотографировал картину, пока ты ждал «старушку Джейн». Как выглядел этот фотограф?
– Понятия не имею, – буркнул Петька. – Я прежде всего обратил внимание на фотоаппарат и тут же принял «позу для фотографии».
Знала Тоня эту «позу». Она живо представила себе, как Петька разваливается на скамейке, небрежно откинувшись на спинку, и устремляет ввысь «одухотворенный взор», демонстрируя равнодушное пренебрежение гения ко всему и вся вокруг. Конечно, тут уж не до разглядывания подозрительных личностей!
– Хотя бы модель фотоаппарата ты заметил и запомнил? – без особой надежды в голосе спросила Тоня.
– Абсолютно в них не разбираюсь, – отрезал Зайцев. – Какой-то цифровик серебристого цвета… а может, и не цифровик… но цвет серебристый, это точно!
– Какой же ты невнимательный свидетель! – рассердилась Тоня.
– Какой уж есть, – фыркнул Петька, – чего придираешься!
– Погоди-ка, – нахмурилась Тоня, осененная новой мыслью. – А фотографии «Иоанны» в твоем блоге имеются?
Глаза Петьки расширились от изумления.
– Точно! – воскликнул он. – Есть! Причем я подписал фотографию сразу на двух языках – на русском и на английском. Так вот как они меня нашли! Уж и не знаю, почему я сказал «они»… – поспешно прибавил он.
– Ну вот, всё и объяснилось, – разочарованно протянула Тоня. – Думаю, это наш таинственный покупатель наводил справки, только и всего. Взглянул он в Центральном парке на тебя с «Ивонн» и разочаровался, уж извини. Даже «поза для фотографии» не спасла положения. У тебя ведь мало того, что копия, так и запросил ты за нее втридорога. Мы продали оригинал за гораздо меньшую сумму…
– Но если этот подлец благопристойно купил у вас оригинал, то зачем он свистнул мою копию, скажи на милость! – вскричал порядком рассерженный Петька и треснул кулаком по столу так, что горький кофе из Тониной чашки наполовину выплеснулся на стол.
«Туда ему и дорога», – рассеянно подумала Тоня, с неодобрением взглянув на кофе. Между тем сказанное Петькой постепенно дошло до ее сознания, и она заметно оживилась.
– Что ты сказал? – недоверчиво переспросила она. – Кто-то действительно поза… покусился на твою «Ивонн»?
– «Ивонн» исчезла, – трагическим тоном объявил Петька. – Я на прошлой неделе уезжал из города на пару дней, а когда вернулся и зашел в мастерскую… сразу заметил: что-то изменилось. Причем никакого беспорядка не было, не подумай, но взгляд истинного художника всегда безошибочно сможет отследить даже малейшие изменения в обстановке…
– Если «никакого беспорядка не было», то изменения следовало бы назвать кардинальными, – заметила Тоня, вспомнив, как в студенческие годы их группа отмечала Петькино новоселье. – Более захламленного чердака я в жизни не видела!
– Я первым делом кинулся к картинам, – продолжал Петька, не обратив ни малейшего внимания на Тонины ремарки. – Все они оказались на месте, только «Ивонн» исчезла!
– Ты уверен?
– Я всё обыскал… всё вверх дном перевернул!
Тоня нахмурилась, сосредоточенно размышляя.
– И я определенно подозреваю этого вашего зарубежного клиента, – заявил Петька. – Ты можешь мне сообщить его имя и адрес?
– Увы, нет. Ты же знаешь, что такие сделки обычно совершаются через агентов. Так было и с «Иоанной». Но я всё же не понимаю… Зачем ему копия, если он собирался приобрести оригинал у нас?
– Он продаст и то, и другое, даже не сомневайся, – мрачно отозвался Петька. – За баснословную сумму! Потому что картина на самом деле стоит еще дороже, чем мы думали! А купил он ее у вас за деньги только потому, что ограбить галерею, защищенную новомодной сигнализацией, гораздо труднее, чем вломиться в дом к бедному непризнанному гению… у которого дверь в мастерскую с полпинка открывается… у которого нет денег, чтобы поставить себе нормальный замок! – на этих словах Петька совсем натурально всхлипнул.
– И который трубит об этом на всех перекрестках, – закончила Тоня.
– Неправда, я только тебе… – Петька нервно облизнул губы и на всякий случай подозрительно оглядел полупустое кафе.
– Может быть, здесь замешаны два разных человека? – продолжала размышлять Тоня. – Маловероятно, но не исключено. Однако чем вызван такой небывалый ажиотаж вокруг картин неизвестного художника? Да, это загадка…
– Я придумал! – таинственным шепотом сообщил Петька. – Надо узнать, что это на самом деле за портрет! Навести справки, кто она такая, Иоанна Палачиди, когда жила и чем знаменита. Вдруг это действительно важная птица? Какая-нибудь придворная особа!
– Думаешь, ты один такой умный, да? – усмехнулась Тоня. – Другим эта мысль пришла в голову гораздо раньше, если хочешь знать.
– Ты уже наводила справки об Иоанне Палачиди? – поджав губы, уточнил Петька.
– Мы с коллегами порылись во всех доступных источниках информации.
– И что?
– Ни-че-го, – четко, по складам произнесла Тоня. – Так что, боюсь, и личность Иоанны, и личность неизвестного художника так и останутся тайной в веках.
– Погоди, – вскинул ладонь Петька. – Есть еще одна зацепка. Пейзаж, на фоне которого написана Иоанна, там такая интересная ветряная мельница… Если бы мы могли установить, что это за местность…
– Такая мельница в позапрошлом веке могла находиться в какой угодно стране, а в наше время – не факт, что сохранилась. Так себе зацепка.
– Ну, а имя? Вернее, ее фамилия Палачиди – уж очень похожа на греческую, так ведь?
– Похожа, но, говорю же, мы ничего интересного не нашли. Впрочем, можешь сам поискать. И позвони мне, если что-нибудь узнаешь. А мне пора, дома уже ждут!
Тоня небрежно черкнула номер своего домашнего телефона на салфетке, протянула Петьке и, кивнув несколько растерянному кавалеру на прощание, быстрым шагом вышла из кафе.
Но она даже не представляла себе, как сильно ее ждали дома. Едва Тоня успела вынуть из сумочки связку ключей, предвкушая, что сейчас они с Алисой будут пить чай с пирожками и обсуждать таинственную историю, рассказанную Петькой, как дверь квартиры широко распахнулась у нее перед носом. На пороге стояла Алиса с Шерлоухом на руках.
– Где ты ходишь! – воскликнула она. – У нас знаешь какая новость! Шерли вышел в финал конкурса!
Глава 2
Шпионаж – дело серьёзное
Таинственные приключения «Дамы с виноградом» были тотчас же забыты. Да неужели их кот и впрямь оказался в финале состязания, на который возлагалось столько тайных честолюбивых надежд, при том, что сестры постоянно напоминали друг другу, что рассчитывать там особо не на что, разве что на чудо?
– И теперь мы выходим на международный уровень! – объявила Алиса, порывисто прижав к себе Шерлоуха, а затем опустив его на пол.