V группа

– Можно сказать и так. Мы знакомы. Я знаю, что без рекомендаций в некоторые места попасть невозможно.

– Управление здесь уже каждый сантиметр проверило. Что вам ещё может быть нужно? Вы же не просто так сюда пришли, не за отдыхом точно.

Я невольно вздрогнул, легко, едва ли так заметно, чтобы мужчина заметил. Но это было так – по его лицу пробежала чуть злая, ехидная улыбка.

– Просто хотел взглянуть на то, как у вас тут всё устроено. Не более того.

– Взглянули? – он повернулся ко мне и впился взглядом в шею, прикрытую воротом водолазки.

– Не совсем.

– Ненавижу ищеек, – процедил мужчина.

– Я не ищейка. И пришёл сюда не по заданию Управления, а по собственному наитию. Логично искать следы человека в том месте, где его видели в последний раз, – чувствую, как покрываюсь потом. Настроен владелец этого заведения крайне негативно, кто знает, что у него на уме.

– Тут и без вас уже всё нашли, говорю ещё раз. Записи с камер наблюдения изъяты, генетические образцы собраны. Мы и так пострадали. В Москве не так много мест, которые могут похвастаться духом свободы, высшей степенью камерности и приватности. Теперь же мы можем быть исключены из этого важного списка.

– От меня мало что зависит. Все решения принимает Управление и только оно, а я, как и вы – просто делаю свою работу. Заставлять вас показывать мне номера я не собираюсь. Ровно, как и доказывать вам необходимость этого. Позвольте откланяться, – я поднялся, намереваясь уйти. Если не удаётся осмотреть помещение изнутри, попробую сделать это снаружи.

– Идите за мной, – буркнул мужчина, и направился к незаметной серой двери в стороне от барной стойки.

За дверью обнаружился коридор, по левую руку располагались туалетные комнаты, а по правую – ещё одна небольшая дверь, ведущая к «комнатам отдыха», как назвал их владелец. Я проверил туалеты – никаких окон, попасть сюда можно только через дверь, как и выйти. Комнаты отдыха совершенно одинаковые: небольшое пространство с окном, заполненное минимальным набором мебели, просто, уютно и удобно.

– После известного события нам пришлось установить здесь дополнительные камеры. Раньше их было две – у туалетов и на втором выходе. Теперь же через каждые два метра, да ещё и спектральные. Так что пройти незамеченным сюда почти невозможно. Клиенты, само собой, недовольны. Теряем прибыль и авторитет. Столько лет удавалось отстаивать наше право работать так, как мы считаем нужным, а из-за какой-то пигалицы… – владелец сжал кулаки, пытаясь справиться с чувствами.

– Именно поэтому я здесь. Если её удастся найти, то мы сможем понять, почему камеры ничего не засекли. Возможно, полученные факты станут доказательством того, что наблюдение бесполезно, – я судорожно пытался придумать удобоваримое объяснение. Перспектива остаться один на один с таким громилой, да ещё и разозлённым, в узком коридоре, меня совсем не радовала.

– Уверен, Том, что тебе это дело по зубам? – он развернулся ко мне и снова хищно глянул на шею, я невольно схватился за неё рукой и судорожно сглотнул. И имя ему моё известно. Понятно, предупредили.

– Уверен.

– Я бы на твоем месте сделал вид, что сильно приболел и первым же рейсом вернулся домой, – мужчина приближался ко мне, а я пятился от него в сторону второго выхода, который маячил где-то в конце коридора.

– Вы не на моём месте.

– Это очень сильно радует, Том.

– Не пытайтесь меня запугать, – прохрипел я, будто меня душили.

– Это дружеский совет. Специально для хорошего знакомого нашей милой Ангелины. Этой маленькой злобной тварьки, способной продать кого угодно и продаться самой, – он бешено сверкнул глазами, напирая на меня всё сильнее. – Вали отсюда!

Уговаривать меня не надо было. Я стремглав бросился к двери, выскочил на улицу, перебежал через дорогу, чуть не попав под такси, и долго шёл вперед, минуя разноцветные старые дома, отмечая лишь их смену. Я проходил мимо небольших ворот и подъездов, наскакивал на прохожих, и боялся оглянуться. После того, как слева увидел церковь, свернул направо в переулок, даже не задумываясь. Призрачным видением передо мной возникла набережная, а за ней – Кремль, храм Василия Блаженного – я хорошо помнил эти образы ещё с прошлой поездки в Москву. Красиво. Величественно. Но сейчас всё это казалось мне издевательской насмешкой. Красивый фасад, за которым стоит полуразрушенный, заброшенный дом, населенный крысами.

Я долго шёл по набережной, преследуемый красными стенами на противоположном берегу реки , пока не решился свернуть снова на улицы. Время неумолимо приближалось к вечеру. Мне пора бы вернуться в гостиницу, плотно поужинать и лечь спать. Дело неприятное и, как теперь я понимаю, крайне опасное. К такому я не готов, да и никогда не был. У меня нет никаких средств защиты и навыков, кроме рукопашного боя.

Над входами в различные заведения стали зажигаться вывески. Рановато. Но этот город живет по своим законам. Людей всё так же немного, мало кто перемещается пешком, в основном используют личный транспорт. Издержки жизни под тысячами камер наблюдения. С неба упали первые капли дождя, который собирался весь день. Я остановился и всмотрелся в тучи: весна выдалась на редкость промозглая по всему земному шару. Самое лучшее время для поисков пропавшего человека.

Внезапно кто-то налетел на меня сбоку, старательно отталкивая в небольшую темную арку внутреннего двора. Я попытался сопротивляться, но заметно уступал в силе. Лицо человека скрывала черная маска, он прижал меня к стене, навалившись всем телом, и чуть придавил шею. Дышалось с трудом, и я решил не сопротивляться, выждать момент, а потом попробовать вырваться. Сердце бешено колотилось, подстегиваемое разумом: мне просто было страшно. Человек отступил на пару шагов, оставляя меня полностью свободным, брызнул чем-то из баллончика и исчез в темноте двора.

Запах дурманил, он был приторно-сладким, до тошноты. Мне хватило крошечного вдоха в момент распыления, чтобы тело превратилось в податливую глину, но моим командам оно не подчинялось. Я стоял, прислонившись к стене, и ничего не мог сделать.

В проеме арки появилась женская изящная фигура – и я снова без труда узнал её владелицу. Ангелина. Она приближалась ко мне, осторожно вышагивая своими невероятно длинными ногами по старому асфальту.

– Мог бы сразу согласиться, – прошептала она, приблизившись ко мне. Я собирался было возразить, но вдруг поймал себя на невероятно приятном ощущении.

От Ангелины пахло моими старыми, слишком личными воспоминаниями. Да-да, именно так. Цветущая вишня, скромный сигаретный дым… Я взглянул на её губы и пропал. Не было больше в моей голове следователя Тома, остался молодой юнец, безумно влюбленный в бывшую одноклассницу. Теплый весенний вечер, темно-синий плед. Я помотал головой.

– Уйди, – прошептал я, скорее для того, чтобы убедиться в своей собственной реальности, услышать взрослый голос.

– Нет уж… Я привыкла добиваться своего.

Она резко и сильно прижалась ко мне, со всей силы впиваясь в губы, я чувствовал её руки под одеждой и ничего не мог сделать. Но самое страшное – не хотел. Связь между разумом и телом разорвалась, отдавая моё физическое воплощение в руки этой странной девушки. Последнее, что помню – дурманящий запах цветущий вишни, до тошноты реальный, и губы Ангелины.

Том отложил ручку, перечитал последние строки, и убрал тетрадь в рюкзак. Самое время немного отдохнуть. Перемещаться пешком долго и тяжело, но он не хотел лишний раз светиться на камерах. Гораздо приятнее жить и делать свою работу, когда есть место небольшой доле свободы. Он погасил фонарь, подложил под голову рюкзак, укрылся фольгированным одеялом, и уснул.

***

Человек, мечтающий покинуть место, где он живёт, явно несчастлив.

(Милан Кундера)

Экран погас, но тут же включился снова, показывая узкую улочку с частными домами, похожими один на другой, как две капли воды. Аккуратные заборчики, подстриженные весенние газоны, – идеальный городок из рекламного проспекта.