Страница 2 из 9
— Ты серьезно? Сашка так сильно напился? — я ушам своим не поверила. Нетрезвым я Потапова не видела никогда за все пять лет нашего знакомства.
— Да не столько напился, сколько с катушек слетел, — Дима пару секунд внимательно изучал меня. — Вот смотрю на тебя, Элька, и обалдеваю: такая замухрышка мелкая, а парни сохнут по тебе, словно ты Анжелина Джоли!
— Эй! — я швырнула в него подушкой. — Я все-таки твоя сестра!
— Ладно, ладно, беру свои слова обратно… — он ехидно улыбнулся: — …и все же…
— Димка! Не нарывайся! — наверное, мои глаза искры вышибали, потому что брат вдруг перестал улыбаться, посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом и, наконец, сказал:
— С Данькой была?
Я кивнула, не отводя глаз.
— Он нормальный парень. И все же. Ты…это… не сходи совсем уж с ума, — в конце Дима отвел взгляд, и в наступившей тишине я почувствовала, как сильно он переживает за меня.
— Хорошо. Я постараюсь. А ты не волнуйся так сильно. Я уже почти взрослая, а впереди — наше последнее беззаботное лето. Ты же сам говорил: надо провести его так, чтобы лет на десять вперед воспоминаний хватило! Не помнишь? «Не хочу потом ни о чем жалеть», — я говорила, и чувствовала, будто за спиной расправляются крылья. Чистая свобода!
Дима тяжело вздохнул, еще немного внимательно поизучал меня, а потом встал и перед тем, как выйти, сообщил:
— Слышь, любовь-морковь, сегодня ужинаем с родителями и бабушкой. Дискотеки все равно не будет, и никто никуда не собирается, все очухиваются после вчерашнего. Так что дома сиди и скучай! — он вышел, оставив дверь открытой.
Проводив его взглядом, я откинулась на подушку и потянулась. Вдруг так любимые мною вечера в кругу семьи показались не такими уж и заманчивыми. А все потому, что до дрожи хотелось увидеть Даню. Ну хоть одним глазком!.. И что там Димка сказал по поводу того, что сегодня никто из ребят никуда не идет? Ну и что, что дискотеки нет, разве нельзя встретиться просто так?
Я тщетно пыталась выдумать хотя бы одну причину, по которой можно было бы собрать нашу компашку и увидеть Даню, но все они были откровенно нелепыми.
Когда решение какого-то вопроса долго не находится, самое лучшее — это немного отвлечься. Я прошлепала в ванную, с удовольствием умылась и почистила зубы, а потом пришла на кухню, где бабушка готовила что-то вкусненькое, и уткнулась ей в плечо.
Накрыв крышкой сковородку с шкарчащей на ней курочкой, бабушка ласково погладила меня по голове:
— Как дела, родная? Как прошел выпускной?
— Ба… Все очень, очень хорошо… — промурлыкала я ей в плечо. Не хотелось отрываться от нее. От бабушки пахло свежим хлебом и детством.
— Как твои женихи? Наверное, дар речи потеряли, когда ты в зал вошла?
Я улыбнулась.
— Угу. И чуть не передрались прямо посреди праздника.
— Да что ты? И кто же победил в итоге? — бабушка хитро улыбнулась. Больше скрывать от нее, кого я выбрала, не имело смысла.
— Даня.
Ее улыбка поменяла оттенок и стала какая-то… осторожная…
Бабушка заботливо заправила мне за ухо непослушную прядку.
— Значит, Даня… Рассвет, я так понимаю, ты с ним встречала… — она не спрашивала, а просто озвучивала очевидное.
Я кивнула и спрятала лицо у нее на груди.
— Ну, что ж, я рада, что ты послушала свое сердце. Это самый лучший советчик, — бабушка немного отстранилась и ласково посмотрела мне в глаза. — Садись-ка за стол, гулена моя, я разогрею тебе завтрак.
Я с ногами забралась на любимую табуретку в углу кухни, с которой так хорошо была видна бабушка, заботливо наливающая мне чай.
Снова нахлынули детские воспоминания. Сколько же часов просидела я здесь, следя за тем, как бабушка готовит или накрывает на стол! Сколько всего мы с ней обсудили, сколько чая выпили! Можно было бы — я никогда не покинула этой табуретки и этой кухни.
Пока я в подробностях описывала выпускной, опустив, конечно же, определенные моменты, вернулись с работы родители.
Наша кухня наполнилась веселыми голосами, а мой рассказ обрастал новыми подробностями и воспоминаниями.
Праздник никого не оставил равнодушным. Особенно впечатлился папа, который несколько раз кряду рассказывал о том, как во время вальса выпускников я, брошенная партнером, стояла посреди зала, пытаясь сохранить остатки гордости, и тут ко мне, словно в кино, подошел Даня и пригласил на танец. Потом шла длинная череда хвалебных эпитетов, как характеристика нашего вальсирования, и в конце — сообщение, что именно в этот момент он не сдержался и дал волю скупым отцовским слезам.
Вернувшийся с улицы Дима тут же вспомнил, как я чуть не разрыдалась, стоя на сцене во время прощальной песни и как смутилась, когда меня первую вызвали для вручения аттестата и медали.
Вспоминать вчерашний день оказалось чуть ли не приятнее, чем проживать его. Я видела искреннюю радость своих родных и чувствовала, как теплеет в груди.
После ужина папа подключил к телевизору свою видеокамеру и показал, что ему удалось заснять.
Я с удивлением смотрела на себя и едва узнавала свои черты в этой сногсшибательной красавице. Вот уж точно — Лена вчера совершила настоящее чудо!
Был здесь и отрывок нашего с Даней вальса. Мы действительно выглядели замечательно. Настолько, что Таня и Саша на нашем фоне совсем потерялись, не говоря уж о других парах. Сердце заколотилось с бешеной скоростью, когда я увидела, как он смотрел на меня и как уверенно вел в танце.
Димка подмигнул мне из-за папиной спины и пальцами смастерил сердечко. Я тут же покраснела и еще долго не могла убрать со своего лица глупую улыбку, выдававшую меня с головой.
Глава 2
Окно моей комнаты было распахнуто настежь. С улицы доносилось несмолкаемое пение птиц, и легкий ветерок едва покачивал занавески.
Переодевшись в пижамные шорты и футболку, я забралась под одеяло, включила любимый торшер и взяла в руки книгу, которую все никак не могла прочитать из-за подготовки к экзаменам. Как же это восхитительно — делать то, что хочешь, не волнуясь ни о чем другом!
В тот самый момент, когда я с радостным нетерпением открыла книгу, в окно влетел маленький камешек. От неожиданности я замерла.
Спустя мгновение, послышался негромкий свист. Быстро выскользнув из-под одеяла, я подошла к окну. В нескольких метрах под окном моей комнаты стоял улыбающийся Даня.
Мое сердце заколотилось, а губы невольно растянулись в улыбке. Он, как обычно, был чертовски прекрасен: непослушная челка, огромные серые глаза, кривенькая улыбочка, черные джинсы и тот самый бежевый свитер крупной вязки, в котором я согревалась после купания.
— Привет, малая, — прошептал он.
— Привет, — также тихо ответила я, усаживаясь на подоконник.
— Выходи гулять, — от него это предложение прозвучало до жути заманчиво.
— Я уже спать легла, — ответила я расстроенно и указала на пижаму.
— Тогда спускайся на пару минут, — Даня широко улыбнулся и раскинул руки, показывая, что готов поймать меня.
Ну что за парень? У меня, видимо, легким летним ветром крышу снесло, потому что я вернулась в комнату, забралась под кровать, нашла любимые балетки, обулась и перекинув ноги через подоконник спрыгнула прямо в теплые объятия Дани.
Тут же его мягкие губы нашли мои, и все мое тело — от кончиков пальцев на ногах до самой макушки — покрыли миллионы мурашек.
Вдруг входная дверь нашего дома открылась, и во двор вышли Дима и папа. Они, оживленно о чем-то споря, прошли к гаражу, в котором стоял мотоцикл, распахнули дверь и включили свет.
Мы посмотрели друг на друга и без слов поняли, что забраться обратно в комнату, оставшись незамеченной, у меня не получится.
Даня взял меня за руку и, пытаясь не потоптать мамины клумбы с цветами, повел к заднему двору. Там заборчик был низким. Перебравшись через него, мы, держась за руки и пытаясь не расхохотаться в голос, побежали по улице в сторону железнодорожного вокзала.