Зов погибших планет

Пока вожак спешил к нам на разборки, Мор приказал мне раздеться и пропел:

— Сними свой Шикр, оставь его здесь, нельзя иметь преимущество перед этим зверем! Его силой и бесстрашием овладеть ты должен, подчинив его себе одной лишь волей своей.

Скинув костюм, я приготовился к поединку. С этими зверьками надо держать ухо востро. Где-то я слышал, что сначала они лишают жертву гениталий, а уже потом добивают ослабевшую добычу. Мне такой расклад совсем не нравился, поэтому решил быть с ним настороже. Не добежав до меня метров пять, медоед присел на задние лапы и, выпрямив передние, грозно заверещал, оскалив зубастую пасть.

Задвинув поглубже в себе Зота и Человека, я постарался сейчас стать Хогом и, глядя в глаза медоеду, тихо запел «Песнь разума», с каждым словом наполняя себя внутренней силой. Вокруг меня всё исчезло и потеряло смысл. Пропал Мор, челнок, саванна, остались только мы со свирепым зверьком, с его ненасытной жаждой убивать всех, в ком он видит пищу и врага. Ему нет равных саванне! Многие обитатели сильнее и больше его, но в поединке один на один — никто не справится с ним.

При первых же звуках моей песни зверек замер на месте и перестал верещать. Не меняя позы, он уставился на меня черными бусинками глаз. Я продолжал петь и легко читал его эмоции. Медоед был напряжен, сбит с толку и не знал как себя вести. Он убивал уже подобных и, завидев его, двуногие всегда пускались наутек, а этот какой-то странный: стоит спокойно и издает какие-то звуки, от которых зверю становилось явно не по себе.

Медоед снова грозно заверещал и, смешно засеменив ногами, направился ко мне. Через магическое зрение, созданное пением, я увидел идущий ко мне от зверя поток эмоций, в котором сплелись ярость, бесстрашие и лютая злоба. За свое семейство вожак готов разорвать кого угодно.

Не теряя времени, я создал жгут и направил его от себя к нему. В нём сила и подавляющая мощь, которая должна вызвать у отважного зверька панику и страх. И вот в его поведении стало что-то меняться. В какой-то момент я уже ясно видел неуверенность, зародившуюся в нём, нараставшие с каждым мгновением и ярость и злоба уступали всё больше места любопытству и удивлению. Зверь замедлил свой бег и остановился.

Чья возьмет?

Медоед всё еще держался. Хотя было заметно, что уже нет намерения атаковать, есть только желание отчаянно сопротивляться и выжить. Усилил на него нажим, и о чудо! Зверь согнул свои передние лапы и лег на землю, заскулив как собака. Ему страшно. Впервые в жизни ему страшно, и он не знал, что с этим делать. Скуля и повизгивая, он подполз к моим ногам, тычась мокрым носом в ступню.

Я победил!

Я великодушен! Я не стану его убивать! Пусть бежит к семье, я его отпустил и отчетливо ощутил идущие от него волны радости. Взвизгнув, зверек подскочил и, задрав хвост, весело побежал к родичам. Он жив, и это страшное существо его не тронуло, пусть оно занимает эту территорию, мы найдем другую.

— А теперь самый большой и сильный зверь нужен нам! — услышал я за спиной довольный голос Мора.

Я сразу же подумал о Кадьяках. К этим медведям нужно лететь в сторону Аляски, но потом вспомнил, что они почему-то сторонятся людей и избегают встречи. Получается, что при всех своих огромных габаритах на роль свирепых хищников они совсем не подходят.

Остается белый медведь, значит, наш путь лежит в Арктику.

Среди бесконечных льдов белую медведицу с медвежонком нашли очень быстро. Застали их за трапезой, они поедали какого-то тюленя или моржа, уже не разобрать.

— Силу забрать у нее ты должен! — снова запел Мор. — А потом вернуть, иначе погибнет ее детеныш.

Без напоминаний наставника я скинул доспех и, совершенно не чувствуя холода, пошел на сближение к парочке.

Медведица, заметив меня издалека, оторвалась от пожирания добычи и угрожающе зарычала, выставив свою окровавленную морду в мою сторону. Видимо, решив, что этого достаточно, она опять как ни в чём не бывало принялась за еду, совершенно не обращая на меня никакого внимания. Но это было далеко не так! Я видел, как напряглись ее правые лапы, как она готова в любую секунду оттолкнуться и, быстро сокращая дистанцию, напасть на незваного гостя. Она хитра и уверена в себе, и подпускает меня поближе, чтобы потом не гоняться по всей льдине.

Я спокойно продолжал приближаться к ней, дав ей понять, что не заметил ее маленькой хитрости. Когда до нее оставались не больше тридцати метров, произошло то, что для обычного невооруженного человека означало бы скорую гибель. Медведица, резво рванув с места, сразу же набрала приличную скорость и понеслась мне навстречу.

Я ждал этого. Повторяя про себя слова священной «Песни Жизни», я мысленно сотворил жгут и, закинув на шею медведицы как лассо, сразу же потянул ее силу на себя.

Получилось!

С каждым шагом она слабела, а я, наоборот, переполнялся чужеродной энергией. Она хрипела, из ее пасти на лёд капала розовая тягучая слюна, глаза наливались кровью, вот уже перешла на шаг, так как лапы заплетались, и медведица, тяжело дыша, повалилась набок в каких-то трех метрах от меня.

Обернувшись, я посмотрел на своего наставника и, дождавшись от него удовлетворенного кивка, начал через этот же жгут перекачивать переполнявшую меня силу обратно в уже почти бездыханное тело медведицы. Секунды текли одна за другой, вот зверюга глубоко задышала, затем шевельнулась и повернула ко мне голову. Наши глаза встретились, и в тот же миг она с грозным рыком молнией метнулась ко мне. Ее когтистая лапа рассекла морозный воздух в нескольких сантиметрах от моего лица.

Я был начеку — ожидал от нее чего-то подобного и готовился к этому. Следующим движением белая гора из мышц и шерсти попыталась откусить мне голову, но ее зубы клацнули в пустоте, и я даже услышал рык разочарования и удивления.

Быстро разорвав с ней дистанцию, я отбежал метров на двадцать и замер, следя за ее действиями. Видимо, атака забрала у нее немало сил, и она, стоя на месте и тяжело дыша, сверлила меня своими маленькими злыми глазками. Я уже собирался прогнать, нагнав на нее страху, но тут она сама, брезгливо фыркнув, развернулась ко мне своим толстым задом и посеменила обратно к своему детенышу.

Честно говоря, схватка меня самого изрядно измотала. Магия Хогов давалась пока очень и очень нелегко. Каждый раз она забирала у меня уйму жизненных сил, и мне необходимо было какое-то время, чтобы полностью восстановиться. Сегодня впервые применил эти, пока еще новые для меня умения — два раза за один день и, скажу честно, я очень устал! Устал до дрожи в конечностях и помутнения в глазах. Проследив за удаляющийся парочкой медведей, я развернулся и, тяжело ступая, пошел к Мору, стоявшему рядом с челноком.

— Ты хорошо потрудился сегодня, Зор, но силы расходуешь, не жалея, поэтому сам чуть не стал жертвой. Многому научиться тебе надо! Но осилим мы и этот путь.

Да, не спорю! Я только в начале пути и делаю первые шаги, и частица Мора во мне помогает. Но я еще к тому же Человек, и в большей степени Зот, а этой гремучей смеси не так просто ужиться между собой. Но я стараюсь и обязательно добьюсь своего.

— У меня на планете остались еще незаконченные дела, — обратился я к Мору, когда мы уже подлетали к нашему звездолету. — На этом аппарате я бы смог уладить их за один день! Я могу им воспользоваться как-нибудь? Это возможно?

— Обратись к Вику! Он временный глава рода, и он принимает решения.

Владение челноком одни земные сутки

На следующий день Вик очень внимательно посмотрел на меня.

— Тебе нужна помощь? С тобой могу полететь я или Илея с Пийем. Мы не особо заняты сейчас.

— Нет, спасибо! — я приложил руку к своей груди в знак благодарности. — Мне ничего не угрожает, надо только побывать в разных точках планеты, а это проще всего сделать на челноке.

Вик недоверчиво посмотрел на меня.

— Ты должен передвигаться в режиме постоянной маскировки. Ты это понимаешь?

Я удивленно посмотрел на него. Он что меня за идиота считает?