(Не)твой

— Мама, мама, смотли, кого я нашёл!

Матвей врывается в кухню, держа что-то в ладонях, и с его любовью ко всему живому, мне остаётся только надеяться, что там не паук.

Присаживаюсь на корточки перед лучшим мужчиной в моей жизни, пока он щебечет мне, как спас это нечто из пасти кота. Мой храбрый рыцарь.

А в руках у него ящерка. Совсем небольшая, но в его ладошках кажется довольно крупной, испуганная, не убегает никуда, спокойно сидит в ожидании своей участи. Какое же знакомое состояние…

— Мамочка, давай её себе оставим? Я буду её колмить! — спрашивает Матвей. Ребёнок просто фонд спасения животных. Была бы его воля, мы бы жили уже с сорока котами, тридцатью собаками, а ещё кроликами, бабочками, гусеницами, обязательно кузнечиками и ещё всеми живыми, кого Матвей решил бы спасти. У нас живёт две кошки и попугай, всех мы нашли на улице, даже последнего, у него была перебита лапа. У мамы в доме уже шестеро котов. Шестеро! Наша квартира столько не вместит даже при большом желании, а он всё тащит и тащит… У него большое и доброе сердце, я очень горжусь им. Но жить с ящеркой не очень-то хочется…

— Матюш, ей будет гораздо лучше в природе. Она убежит в траву, будет ловить мух и бегать, куда ей захочется. А если у неё семья? А мы заберем. Представляешь, как будут плакать её детки?

Задумывается. Хмурит свои почти незаметные белоснежные брови, анализирует мои слова. Пятилетний аналитик, который никак не может осилить букву «р».

— Да, я не хотел бы, чтобы тебя у меня кто-то заблал. Отпущу её.

— Правильно, малыш, — договорить не успеваю, как он убегает на улицу, видимо, отпустить ящерку.

Заберут… Матвей очень ревнивый мальчик, если дело касается меня. После того, как с Ярославом мы расстались и жить с Матвеем мы стали вдвоём, он очень изменился. Развод повлиял на нашего сына, как бы я не пыталась сохранить его моральное состояние в норме. Он стал очень ревнивым, не переносит чужих мужчин рядом со мной, боится, что я его тоже брошу, как это сделал папа.

Летом Матвей живёт у мамы за городом, а я приезжаю на каждые выходные, как и сейчас. Отключаю телефон и отдаю всю себя ребёнку, но уезжать в этот дом на все три месяца — его собственная инициатива. Ему здесь нравится. Большой дом, бассейн во дворе, небольшая детская площадка прямо на территории. Дом достался ещё от родителей мамы, малыш тут чувствует себя замечательно.

— Олечка, — входит на кухню мама, — какая машина у твоего Ярослава?

Вопрос очень неожиданный. И не очень приятный… От одного имени липкий холодок по спине пробегает.

— Мерседес чёрный, а почему ты спрашиваешь? И он не мой, вообще-то!

— Ну, тогда это он едет, — пожимает плечами и беззаботно разворачивается обратно.

— Ма, стой! Боже… если что — меня нет. Надеюсь, он приехал к Матвею, но всё-таки, ладно? Я сегодня не приезжала.

Вижу в глазах мамы молчаливое осуждение, а сама бегу наверх, прячась на чердаке. Пусть осуждает, но я не хочу и не готова встречаться с Ярославом после его недвусмысленных намеков и идиотских поступков. Мама у меня очень характерная, и после развода только и говорит о том, что я виновата мужика проворонила, и что нужно хватать судьбу в свои руки и возвращать мужчину. А я не хочу. Ярослав не тот мужчина, которого хотелось бы вернуть. Он выбрал другую жизнь, другую женщину, правда сообщить об этом мне не сразу соизволил и какое-то время ходил на сторону, пока я своими глазами не увидела его с какой-то блондинкой с ногами от ушей целующимися за столиком в ресторане. Что было сохранять? Кого возвращать? Как отец он хороший, часто приезжает к сыну, дарит подарки, ходит с ним гулять. Матвей любит папу и как бы я не относилась к бывшему мужу, лишать ребенка отца я конечно даже не думала. Но Ярослав… я не хочу иметь с ним ничего общего больше, никогда. Он сделал мне больно, предал, а полтора года назад появился в моей жизни как ураган, решив, что может в ней все перевернуть. И перевернул. А когда тест показал две полоски, оказалось, что сейчас он не готов и у него много работы. Беременность не подтвердилась слава Богу, тест был бракованный, а задержка — гормональный сбой на нервной почве, но об этом человеке мне все окончательно стало ясно. И сейчас он снова начинает активничать. Звонит, просит встретиться, думает, что вновь имеет право разрушить все своим ураганом. А я не поддамся больше. Я сама ураган. Да и с тех пор, как в моей жизни появился один замечательный мальчишка, я поняла, каким должен быть настоящий мужчина. И Ярослав под это описание совсем не подходит.

Мысли об Антоне сами всплывают в моей голове, и я хмурюсь, снова ругая себя. Поддалась на чары соблазнения, а теперь не знаю, как быть. Я и раньше с трудом держалась камнем около него, а сейчас, когда знаю, насколько с ним может быть хорошо… Ох. Натворила ты дел, Крохалева, а теперь не знаешь, как разгребать.

Но делать что-то нужно. И поговорить с Антоном как-нибудь. От поездки на сборы я отказалась, потому что оставить Матвея на три недели я не могу. Он хоть и живёт летом у моей мамы, я все равно приезжаю постоянно, а расстаться на три недели… мы оба не готовы к этому. Возможно, это к лучшему. Антон найдет себе девушку на море на сборах, и забудет обо мне как о приятном (очень надеюсь, что все же не страшном) сне.

От одной мысли о чужой девушке в его руках начинает кружиться голова, и я ругаю себя за эти чувства. Разве я имею на них право? Мне двадцать шесть лет, я мать одиночка, моему сыну пять лет, он не переносит других мужчин рядом со мной, а еще постоянно тянет в дом какую-то живность. Мой бывший слишком наглый и самоуверенный козел, который не даст и шагу ступить, если захочет, а ещё на моих плечах огромный долг, который оставил отец на нас с матерью прежде чем сбежать и все бросить. У меня вагон проблем и маленькая самая лучшая тележка в виде Матвея. Я просто не имею права вывалить это все на плечи Антона, какими крепкими бы они ни были. А «разбираться самой» банально не выйдет, потому что это не просто проблемы, это буквально вся моя жизнь.

Усаживаюсь на чердаке в позу лотоса и в тоненькую щель между досками наблюдаю, как паркуется у забора машина Давыдова. Она совсем не смотрится здесь. Слишком крутая для обычного посёлка, выделяется, даже бесит немного.

Матвей замечает папу и несётся к тому, раскрыв руки, но Ярослав сегодня холоден как никогда, и меня это раздражает ещё сильнее. Потому что котенок скучает. Уже не так, как в три года, конечно, но скучает, а Ярослав после того случая с тестом на беременность чуть больше года назад, почему-то стал холоднее к Матвею, как будто не только второго ребенка не хотел, но и понял, что первого ему рановато. Он наклоняется к Матюше, обнимает его быстро и не поддается на провокации пойти и посмотреть «кое-что очень клутое!», а идёт прямиком к моей матери, которая сидит на крыльце и наблюдает за внуком.

Мне слышно и видно все, в доме тишина, а крыльцо находится прямо подо мной, удобно.

— Здравствуйте, Светлана Анатольевна, — улыбается бывший. Смотрю на Матвея, надеюсь, что он не грустит от такой отстранённости отца, но малыш уже переключил свое внимание на кузнечиков и не стал зацикливаться и расстраиваться. Правильно, не стоит он того… Матвею я, конечно, никогда не скажу этого.

— Здравствуй, Ярослав, — мама говорит с улыбкой, но холодно. Хоть она и говорит мне постоянно, что Ярослава нужно вернуть, при нем никогда не покажет, что она не на моей стороне. — Ты за Матвеем?

Да, когда-то он забирал его на выходные, но уже год как этого не делает, просто приезжает в гости.

— Нет, я думал с Олей поговорить. Она в доме?

Мам, пожалуйста…

— Не приехала она на эти выходные, работы много у нее, так что, — вижу, как мама разводит руками и улыбается, — ничем помочь не могу. Случилось чего? Зачем тебе Оля так срочно?

— Да… — Ярослав мнется, не знает, что сказать. Мама не в курсе того, что происходило между нами чуть больше года назад, я не стала её травмировать и рассказывать всё, — просто поболтать хотел.