Страница 38 из 81
- Папочка, ты злишься! Что тебя расстроило? Упустил президента Остина?
Но я уже не мог внимательно следить за их диалогом. Нет, не потому что у меня помутилось в голове - я был в полном сознании, хотя и не мог шевельнуться. Но рядом со мной на колени опустился Фаннинович. Лицо у него блестело, как его монокль. Он принялся ощупывать мой экзоскелет и просто ворковал от удовольствия, прослеживая проводку и обнаруживая миоэлектрические контакты с моей кожей. Он даже мял и щипал мои онемелые мышцы, негромко поахивая от удивления, что между такими крупными костями и кожей почти ничего нет. Это было отвратительно, однако я смирился (а что еще мне оставалось?) и попробовал сосредоточиться на разговоре Ламара и Рейчел-Вейчел.
Он ответил на ее вопрос с заметным раздражением:
- Нет, Остина мы не упустили. Но потом его сбежавшие дворовые мексы поймали нас в засаду. Лазернули трех техасских вольных стрелков насмерть. По мне промахнулись вот настолечко! - Он раздвинул большой и указательный пальцы. - А к тому времени, когда мы сбросили на них атомную мини-бомбу, они успели разбежаться, так что, думаю, накрыли мы не более пятидесяти процентов.
- Не вешай носа, папочка. Наверное, накрыли вы их больше, чем тебе кажется. И ты ведь знаешь, как у тебя шалят нервы, когда ты утомляешься и ложишься поздно, не успеваешь ни выпить, ни выкурить марихуанку.
- Не подлизывайся, душка. Пять лет и ни дня меньше. А мое слово твердо.
- Правда, папочка, тверже кремня, - покаянно согласилась эта невероятная лицемерка. - Вот те на! - добавила она со смешком.
- Теперь гораздо тверже. Совсем позабыла - ты же стал президентом Техаса!
- Даже это еще бабушка надвое сказала! - произнес он сипло.
- Учредительный совет поговаривает о Берлсоне, и Ханте, и даже о Ма Хогте… Конечно, лично к вам, ребята, у меня претензий нет,
- добавил он поспешно.
- Само собой, губернатор, само собой, - успокоительно забасили голоса вокруг меня.
- И это к делу не относится, душка! - продолжал Ламар, снова вцепляясь в плечи дочери. - Все дело в тебе ,В том, что мне стыдно за тебя. Носишь штаны, чтобы выставлять напоказ ноги, якшаешься с грязными, вонючими, подлыми революционеришками…
- Но, папочка, я вынуждена была одеваться так, чтобы получить возможность завоевать их доверие, чтобы попытаться вызнать их революционные секреты. Я ради Техаса совершила настоящий подвиг. Действительно, пахнут они скверно, но я все терпела ради…
- Секреты! - перебил он презрительно. - Душка, никаких революционных секретов вообще нет. Сколько раз я повторял тебе, чтобы ты не совала в политику свой миленький носик, который всегда
приводит мне на память твою святую достохвально кроткую мать. Про революцию эту мы знаем уже тысячу лет. С места она не сдвигается. Просто предохранительный клапан, чтобы мексы спускали пары. Не спорю, президент Остин, вооружив своих дворовых, немножечко ее расшевелил, но это чушь. Нет, душка, ты была непослушной и просидишь в спальне под замком пять месяцев.
Тут Фаннинович попробовал исследовать контейнеры в моих щечных пластинах, и я лязгнул зубами на его руку, чуть не откусив палец. Но он только посмотрел на меня так, словно я был злобным подопытным шимпанзе, не более, без какой-либо обиды, и занялся опорами запястий - его пальцы опасливо, но завороженно запорхали над тремя кнопками.
- Ну-у, папуленька!.. - захныкала Рейчел. - И ведь это неправда, будто вы знаете про революцию все. Она меняется, папочка. В ней теперь участвуют черномазые, черномазые из Тихоокеанской Черной Республики. И еще краснокожие!
- Душка, ты меня не улестишь, чтобы там ни… Что? Черномазые из Черной Республики, ты сказала? И индейцы? Но уж, надеюсь, не команчи? - Голос его стал пронзительным.
- Да, папочка, команчи. И апачи. И еще космовики! Этот Ла Крус признался мне, что…
- Кстати, - перебил Ламар. - Еще и это! Нынче в начале вечера ты плотски льнула к этому подлому актеришке, по его собственному признанию всего лишь грязному придворному скомороху длинноволосых психов Циркумлуны. Я собственными глазами видел. Я всегда знал, что театр и актеры тебя погубят, душка. Мой приговор остается прежним: пять месяцев под замком в спальне на красной фасоли, кукурузных лепешках и кока-коле.
- Но, папочка, это же был мой звездный час! Я же как провокатор побила всех профессиональных агентов, которых готовит Шпионация Ханта. Ты думаешь, мне это нравилось? Словно льнешь к гигантскому пауку! Но я собрала все свое мужество и…
Я уже готов был выразиться по этому поводу достаточно крепко, но именно в эту секунду Фаннинович решил нажать кнопку на опоре правого запястья. Лезвие, царапнув по алюминиевому полу, втянулось, немец стукнул кулаком о кулак и захихикал в экстазе, а я завалился вправо.
- И это еще не все, папочка, - тем временем говорила Рейчел.
- Мне надо кое-что добавить, но это очень личное. Может быть, вы, господа, на минутку отойдете? Из снисхождения к глупенькой девочке?
- Ну, конечно, мисс Ламар! Чего не сделаешь для высокородной!
- С такими словами Берлсон, Хант и Чейз удалились в дальний конец эстрады, причем последний увел упирающегося Фанниновича.
Рейчел ухватила отца за лацкан, притянула его лицо к своему и одновременно наклонилась так, что их головы оказались совсем рядом со мной.
Он проскрипел сердитым шепотом:
- Ну, что еще, душка? Не хочешь же ты признаться, что была близка с этим небесным недоноском?
- Заткнись, папочка, - прошептала она в ответ почти с прежней своей властностью. - Помнишь, Ики Эльмо сказал, что у этого Ла Круса большие капиталовложения в горной промышленности Северного Техаса, а он заявил, что ничего подобного? Ну, так, папочка, они у него есть, он сам мне признался, обалдев от моих чар. А я позволила себе не больше, чем позволила бы мамочка ради такого куша. Ведь это не капиталовложения, а подлинная карта и заявка, а речь идет о Пропавшем Уранинитовом Шурфе Чокнутого Русского!
- С чего ты это взяла? - резко спросил Ламар, но голоса не повысил. - В его багаже вспороли подкладки, все обработали реактивами для проявления симпатических чернил - но никаких документов не обнаружилось.