Кровоточащие сердца (ЛП)

ГЛАВА 29

— Зараза, — буркнула Мэв. Она провела пальцами по костям, прорезавшим ее ногу. К счастью, это предотвратило падение, но это и означало, что ей грозила большая опасность истечь кровью, прежде чем ее кто-нибудь найдет.

Она послала безмолвное спасибо своей матери за то, что она прокляла ее неспособностью чувствовать боль, но боялась, что это ее конец.

Мэв смотрела на замок с выступа, на который она упала. Еще одна рушащаяся часть здания, которое, вероятно, должно было развалиться давным-давно. По крайней мере, выступ держался какое-то время. Она надеялась.

Несколько камней и валунов выглядели достаточно безопасными, чтобы через них можно было перелезть, но она не могла знать, насколько сильно этот подъем повредит ее ноге. Что, если она ударится ею, и кости прорежут плоть? Ей нужно было быть осторожнее, чем когда-либо прежде. Предупреждающих знаков не было. У нее не было возможности узнать, наносит ли она еще больший вред ноге, которая уже угрожала ее жизни.

Она могла только надеяться, что потеряла не так много крови, чтобы потерять сознание до прибытия помощи.

Мэв уже чувствовала, как ее зрение затуманивается. Был ли это шок или потеря крови?

Она не хотела знать. В долгосрочной перспективе это только замедлит ее, а прежде чем она окажется в безопасности, предстоит пройти еще немало. Так что Мэв подтягивала себя. Медленно. Останавливалась каждые десять секунд, чтобы снова оглянуться на ногу и надеяться, что кровь перестала литься из-под кости.

Но каждый раз, когда она смотрела, она могла поклясться, что становилось все хуже. Белый светящийся край сломанной кости не был хорошим знаком. Раньше она видела человека, который упал со здания, пытаясь почистить крышу. Мужчина больше никогда не ходил.

Сможет ли она ходить после этого?

Проклятый священник. Она перевернулась на живот и подтянулась еще ближе к замку. Если Мартин не убил отца Блейка, то это сделает она. Мужчина причинил ей достаточно страданий в жизни, а теперь лишил ее возможности ходить? Как он смеет!

Мэв помогала себе двигаться, представляя все ужасные вещи, которые она сделает со священником. Во-первых, она вырвет ему все ногти. Потом она выдернет ему ресницы. Может, бросит несколько ругательств, чтобы действительно напугать его. Может, если он подумает, что она проклинает его, он сделает все, что она хотела.

Она сомневалась, что так будет. Этот человек оказался слишком живучим, чтобы попасть под чары ведьмы. Фальшивые, учитывая, что она ничего не знала о темных искусствах.

— Нужна помощь? — она знала этот голос, хотя слова были знакомы. Они отбросили ее в то время, когда она была маленькой девочкой.

Мэв много бродила по улицам. Ее мать была не из тех, кто заботится о том, где находится ее дочь, пока Мэв приходила домой к ночи. В тот день она украла у владельца магазина, который выследил ее. Ее ноги были слишком короткими, чтобы убежать от него. Он поймал ее довольно быстро, а затем убедился, что вбил ей в голову, что воровать — это плохо.

Конечно, она не могла чувствовать ничего из того, что он делал. Но она осталась дрожать на земле на случай, если он вернется. Мэв знала только, что сделала что-то не так. Что она была маленькой девочкой, и некому было о ней позаботиться.

А потом она услышала те же слова.

— Нужна помощь?

Она подняла глаза, и ее память смешалась с настоящим. Она видела Леона таким, каким он был сейчас. Высоким и сильным, каким и должен быть священник. Но она видела и ту его версию, которая помогла ей, когда она была ребенком. Она видела испачканные грязью руки и усталые глаза.

— Похоже, да, — сказала она так же, как и много лет назад. — Но я не знаю, смогу ли я стоять самостоятельно.

Память разлетелась на мелкие осколки. На этот раз он не протягивал ей руку. Нет, в его руках был пистолет, направленный на нее.

Слеза катилась по его щеке. Он явно хотел отпустить ее. Он хотел помочь ей, но также знал, что она переспала с дьяволом. Отец Блейк ясно дал понять, что ее душа проклята, и ее уже невозможно исправить.

— Почему? — прошептал он голосом, полным эмоций. — Зачем ты это сделала, Мэв? Из всех людей. Вампир?

— Он больше, чем просто вампир, — ответила она. У нее закружилась голова, и она задалась вопросом, каково это — чувствовать боль. — Он хороший мужчина с золотым сердцем. Я бы хотела, чтобы ты мог видеть его таким, каким вижу его я. Насколько я знаю, он заслуживает того, чтобы его увидели.

— Он монстр. Он тот, на кого мы всегда охотились, иногда вместе, а иногда порознь. Ты должна была все это разрушить, — Леон взмахнул пистолетом, всплеснул руками. — Все, что я знаю, теперь неверно.

— Это всегда было неправильно, — ответила она. — Я знаю, ты думаешь, что мир черно-белый, но это не так. Посмотри на меня и моих сестер. Мы — дочери ведьм, которые в итоге стали работать на Церковь. Где в этом логика?

— Вы пытались загладить свою вину, — он направил пистолет на нее, и она знала, что это будет точный выстрел, если он нажмет на курок. — Я думал, ты понимаешь, как важно было спасти душу.

— Это никогда не было важно для меня, — она смотрела на него и просила его понять. — Я никогда не боялась, что моя душа в опасности. Ни разу в жизни.

— Как ты можешь говорить так? — Леон, по крайней мере, опустил пистолет. Он присел на корточки перед ней, не достаточно близко, чтобы дотронуться, и недостаточно близко, чтобы помочь ей. — Ты дочь ведьмы. У тебя есть силы, которых у тебя быть не должно, и ты всю свою жизнь охотилась во имя Него. Как ты можешь не бояться за свою смертную душу?

— Я была хорошей, — ответила она. Мэв сплюнула кровь. Внутреннее кровотечение? Или отец Блейк выбил ей пару зубов? — Я старалась изо всех сил. Я не хочу причинять людям боль, если они этого не заслуживают. Этого достаточно. И если это тот Бог, о котором говорила моя мать, то он поймет, что я изо всех сил старалась быть хорошим человеком.

— Этого недостаточно, чтобы тебя приняли в высшую сферу существования, — брови Леона сдвинулись в замешательстве, будто ее слова никогда не имели для него смысла. — Как ты не знаешь этого после всех учений, в которых ты принимала участие?

— Я знаю много вещей, которых не знаешь ты. И это потому, что я выросла ведьмой. Я не боюсь тех, кто отличается. Я не боюсь задавать вопросы людям у власти и удивляться, почему они хотят, чтобы я думала определенным образом, — она пошевелилась, но почувствовала, что ее юбки натянулись. Кость ее ноги зацепилась за ткань и еще больше вырвалась из плоти. — Мне нужно, чтобы ты это увидел, Леон. Но сначала мне нужно, чтобы ты вытащил меня отсюда.

— Из этого замка? — он встал и отряхнул свободную руку о штаны. — Ты не хочешь покидать это место. Вот почему ты спишь с вампиром. Какая-то часть тебя видит в нем компаньона. Или, может быть, ты видишь себя во тьме, я не знаю. Я не могу понять, почему ты идешь на такой риск.

— Риск? — она не должна спорить с ним. Она должна просто согласиться с тем, что пошла на риск, и убедить его вытащить ее из этой полуразрушенной части замка. Тогда она сможет найти Мартина, и они вместе прогонят этого священника.

Но она не могла снова солгать.

Мэв ужасно устала ото лжи. Каждому. Себе.

— У этого вампира больше чести в капле крови, чем у тебя во всем твоем существе, — прорычала она. — Не риск — любить кого-то, кто заслуживает того, чтобы его любили.