(Не)пара

— Слушай, я… — а что вообще говорят в таких ситуациях? Спасибо за помощь, но дальше нам не по пути? Или как? Его лицо слишком счастливое, даже обламывать жалко. — В общем, ты же понимаешь, что этот спектакль только для бывшего, и спасибо тебе, правда, большое за помощь, но…

— Ты так вкусно пахнешь, Неженка, — перебивает, и я замираю, так и не договорив до конца. — Скажи название духов, а? Куплю флакон и буду подушку пшикать, чтобы засыпать с твоим запахом.

— Колосов…

— Что? Слишком ванильно? Я не виноват, это только с тобой у меня так получается, — ну он опять улыбается, ему к психотерапевту надо. Закатываю глаза на такой

милый

глупый подкат, а потом смотрю на парня, не зная, что и говорить. И есть ли смысл вообще разговаривать.

Гляделки прерывают звонок телефона и ржущая в трубку Гаврилова, которая свалилась у подъезда на льду и отбила себе копчик. Господи.

— Поехали за подружкой? — хохочет Егор и открывает пассажирскую дверь, приглашая меня внутрь. Да чтоб тебя!

Лиза снова смотрит на меня с прищуром, когда садится на заднее сиденье машины Егора, снова присылает мне смс-ку что ждёт объяснений, снова прячет улыбку, когда я смотрю на неё в зеркало заднего вида. Эта коза меня достанет, честное слово, хотя и сама ещё не до конца рассказала, что у них происходит с Савельевым, раз он так просто перед своими фанатками из нашей группы берёт её и целует.

Замечательно, что универ находится недалеко и нам не надо ехать в молчании кучу времени, потому что даже эти пять минут были слишком напряжёнными. Колосов паркуется, и, когда я тянусь к ручке двери, блокирует замок, оставляя меня внутри. Гаврилова, конечно же, успевает выйти. Чёртова поворотливая коротышка, зачем так быстро?

— Егор? — поворачиваюсь к нему, не понимая, что можно от него ожидать. А вдруг приставать начнёт? Тогда я ему этого точно никогда не прощу. Сейчас я пытаюсь сохранять с ним хотя бы человеческие отношения зачем-то, но, если он распустит руки, сразу пойдёт на все стороны.

— Неженка, слушай и не перебивай.

Он не улыбается. Мне страшно. Что такого хочет сообщить, что не улыбается, а? Решаю перебить и договорить то, что не договорила у подъезда. К чёрту.

— Колосов, послушай лучше ты. Спасибо за помощь с бывшим, уверена, он лезть ко мне больше не будет, но хватит. Ходить за мной больше не надо.

— А я и не буду, — он пожимает плечами, и я приподнимаю бровь. Как понимать? Чего таскается тогда за мной? На секунду даже успела обидеться, что так просто и быстро от меня отказался, пусть это и является моей заветной мечтой, но всё-таки. — Не буду ходить, Неженка, я ездить буду. По крайней мере, пока холодно. Говорю же, не хочу, чтобы ты болела. А не всё равно мне, потому что ты мне нравишься.

Да твою ж мать, а.

Лиза

Выхожу из машины и замечаю хитрющий взгляд Колосова, который не сулит ничего хорошего. И да. Он блокирует двери машины, Алиса не может выбраться. Вот кобель, а. Скандал закатывать не решаюсь, потому что, если что-то пойдёт не так, Лиска сама рот откроет и закричит громче пожарной сирены. Решаю подождать на крыльце, всё равно без неё внутрь не пойду. До начала пар ещё минут тринадцать, время есть, поэтому я максимально осторожно поднимаюсь по ступенькам и останавливаюсь на площадке у входной двери. Дышу морозным воздухом, дрожу от холода и зарываюсь в любимый огромный шарф ещё глубже, оставляя не скрытыми тканью только глаза. Выгляжу, наверное, как крокодил, который охотится, но вообще плевать, если честно. Мне холодно, и я буду делать всё, чтобы хоть немного согреться.

Не успеваю я даже пропеть в голове припев песни, которую я услышала с утра у кого-то из мимо проезжающей тачки, как на своей чёрной красотке подъезжает Савельев. Машина у него и правда что надо, в отличие от него самого. Бесит до ужаса. Выходит весь такой деловой, волосы поправляет, сигареты из кармана достает, и… поднимается на крыльцо, и останавливается рядом со мной. Спасибо.

— Будешь? — он сразу же протягивает мне сигарету.

— Не курю, — и вдруг я ловлю себя на мысли, что мне неловко на него смотреть. Чёрт! После этой ночи при взгляде на Артёма у меня просто перед глазами всплывают картинки сна, в котором мы вытворяли вещи, которые случиться не должны были. Спасибо, что я треснулась рукой и проснулась! Если бы досмотрела сон, наверное, и вовсе со стыда бы тут рядом с ним сгорела. Где, блин, эта Нежнова? Пусть выбегает из царства своего Колосова, и мы уже пойдём на пары. Напрягает меня тут стоять.

— Правильно, курить вредно, — он не затыкается, а я просто стараюсь смотреть куда-нибудь, кроме него, — особенно таким коротышкам, как ты.

— Лучше быть коротышкой, чем длинным и тупым придурком, — пока говорю это, к нам поднимается Антон, которого я успела наградить званием самого адекватного из шайки хоккеистов. Он здоровается с Артёмом, даже кивает мне и улыбается, тоже подкуривая сигарету. Спортсмены, блин.

— Вы, как обычно, кусаетесь, да?

— Вчера, по-моему, они целовались, — кто-то третий из придурков вышел из универа тоже покурить перед парами. Я краснею, бледнею, когда он упоминает произошедшее на физре, радуясь, что мои алые щёки прикрыты шарфом, и проклинаю эту сладкую парочку, что никак не собирается выходить из машины и спасать меня! — Я же ничего не путаю?

Что со мной такое? Краснею, как будто в меня Нежнова вселилась. Докатилась, блин, уже даже ответить ничего нормального не могу, потому что одного взгляда на Савельева хватает, чтобы вспомнить… Стоп! Хватит.

— Целовались, возьми медальку за наблюдательность и больше не наблюдай, — выдавливаю из себя самую стервозную улыбку в мире, а потом понимаю, что она прикрыта шарфом. Ну и ладно. Яда в голосе хватило. — Вроде вымахали длинными, а мозгов от этого не прибавилось.

— Ой, да ладно тебе, все девчонки любят высоких парней, — говорит снова тот, кого я не знаю и знать не хочу. Он меня уже больше Савельева бесит. — Вот тебе какой рост у парней нравится?

Тёма хмыкает, выпускает сигаретный дым неестественно ровными колечками, а я на секунду теряюсь в пространстве, залипнув, потому что эти губы во сне… нет! Нет-нет-нет!

— Карьерный, — закатываю глаза, наконец-то отвиснув от губ Савельева. В голове, кроме нецензурных выражений, не остаётся вообще ничего. Я не понимаю, какого хрена со мной происходит, вижу, как Артём странно смотрит на меня, благо не говорит ничего.

Пока парни одобрительно оценивают мою шутку, так и не поняв, что я не шутила, на пороге появляется наш физрук. Ох, Господи, сегодня пятница тринадцатое?

— Ты бы, Савельев, не курил возле дамы своей, да и вообще завязывай, спортсмен ведь. Ей же потом с тобой целоваться противно будет.

И вам доброе утро, Максим, чтоб вы жили сто лет, Леонидович!

* * *

Алиса

Мы с Лизкой решили прогуляться после пар. У меня до клиентки оставалось ещё пару часов, и я всеми правдами и неправдами уговаривала Лизку погулять со мной, обещая ей пирожные, кофе, и держать за руку на протяжении всей прогулки, чтобы она не свалилась. Уговоры были долгими, но продуктивными, и уже через двадцать минут после третьей пары мы сидели в кофейне, в которую так и не попали в прошлый раз из-за травмы Лизы. Из окон виднелся тот самый каток, отчего-то сегодня закрытый, что так обрадовало Гаврилову, будто бы её кто-то заставлял идти кататься.

— Итак, — начала Лизка, когда мы наконец-то сели и заказали напитки. Пары сегодня были сложные и плодотворные, поэтому поболтать нам почти не удалось, хотя и очень хотелось. — Он сказал тебе, что ты ему нравишься, а ты что?

— Сказала ему, что не верю, — прикусываю губу, вспоминая расстроенное лицо Егора, когда выдала ему эту правду. Нет, ну а что? Я на самом деле не верю ему. В честь чего? Ещё пару недель назад наша одногруппница плакала прямо на паре из-за разбитого им же сердца, а сегодня я должна поверить в искренность его намерений? Ну уж нет. У таких бабников не бывает искренности, пусть мне где-то в глубине души приятны его ухаживания. — Он расстроился, молчал, а потом спросил, смогу ли я ему поверить, если он будет стараться.