Страница 8 из 13
– Я буду самой послушной девочкой на свете, – пообещала Ирина и упорхнула в ванную.
Разнообразия ради она нарушила свое обещание, пытаясь всякий раз укусить Станислава за палец – связанным полагается быть непокорными, ибо покорных связывать незачем и неинтересно. Но в ответ на это хитрый партнер начал кормить ее печеньем с ладони – не укусишь. Да еще и поддразнивал в отместку, задерживая руку с угощением сантиметрах в десяти от лица связанной кренделем Ирины. Надо сказать, что ситуация «видит око, да зуб неймет» оказалась замечательной приправой к игре. Ирина пообещала Станиславу, что, освободившись от пут, она загрызет его насмерть (то была еще одна восхитительная игра под названием «Рабыня мстит своему жестокому господину», оба буквально улетали от нее).
– А вот последняя штучка! – с деланным сожалением объявил Станислав и вдруг повел себя странно – сначала замер с протянутой рукой на несколько секунд, а затем тихо всхрапнул, прикрыл глаза и медленно осел на пол.
Ирина не сразу поняла, что случилось неладное. В первый момент ей показалось, что милый придумал новые правила игры. Но оказалось, что игра окончена. Совсем. Милый лежал на полу, Ирина видела только голову и правое плечо, глаза его оставались закрытыми, дыхание было каким-то непривычно шумным, а левая щека слегка раздувалась на выдохе. На оклики милый не реагировал…
«Инсульт или инфаркт! – с ужасом подумала Ирина. – Нет, наверное, инсульт. При инфаркте человек за грудь рукой хватается…». Так, во всяком случае, поступали герои сериалов. Ладонь на грудь, «ой, что-то воздуху мне мало» и только потом – бух на пол.
Попытки сдвинуться с места посредством раскачивания оказались безуспешными. Может, на полу что-то бы и получилось, но не на матрасе. А если даже и получилось бы, то что с того? Дверь в спальню была закрыта (педантичный Станислав не любил распахнутых дверей), а открывалась она внутрь. Избавиться от веревок тоже не удалось – милый вязал нежно, но крепко, на совесть. Попытаться перетереть веревки об угол кровати? Во-первых, для этого нужно переместиться на пол и повернуться на бок. А, во-вторых, нужно интенсивно двигать веревки туда-сюда. Свернутому в крендель человеку такое не под силу.
Расклады были мрачными. Освободиться от пут невозможно. Надежды на то, что Станислав придет в себя без медицинской помощи мало. Да и неясно, сможет ли он двигаться, если к нему вернется сознание. Домработница приходит по четвергам, около полудня, а сейчас начало воскресенья. Они не доживут… Нужно что-то придумать…
Когда возможности сведены к минимуму, планы действий выстраиваются быстро. Ирина могла только кричать и этот ресурс следовало расходовать рационально, чтобы не охрипнуть и не обессилеть раньше времени. Надо кричать одно и то же, кратко, с небольшим перерывом. В панельных девятиэтажках звукоизоляция оставляет желать лучшего. Соседи должны услышать… Хоть кто-нибудь… Сбоку или сверху…
На нижних соседей можно было не надеяться, поскольку пол в спальне был покрыт ворсистым белым ковролином, лежавшим на какой-то особенной пробковой подложке, которая очень приятно пружинила под ногами.
– Помогите! – крикнула Ирина и решила, что кричать нужно пронзительнее. – Помогите!.. Помогите!..
В какой-то момент она отключилась или просто заснула, потом пришла в себя и снова начала звать на помощь. Время словно бы свернулось в тугой кокон. Ирина не ощущала его и не могла за ним наблюдать, поскольку окна были наглухо зашторены, а часы висели за ее спиной. Когда она каким-то чудом… да – именно чудом!.. перевалилась на бок, то увидела, что уже давно наступило утро – часы показывали семь минут десятого.
Лежать на боку было неудобно – сильно болела придавленная рука, но зато кричать получалось громче. Да и время было самое удачное – начало дня. Все соседи уже проснулись (наверное) и пока еще не разбежались по делам – воскресенье же, как-никак.
Появилась новая проблема – естественный позыв. Некоторое время Ирина терпела, но, когда стало невмоготу, перестала сдерживаться, пообещав себе, что как только весь этот ужас закончится, она купит милому новый матрас. Изменив положение тела, она уже не видела Станислава, но слышала его дыхание, которое, как ей казалось, стало более шумным. Захотелось быть рядом с любимым, да и лежать на мокром было холодно, поэтому Ирина попыталась ползти вперед, но тут же отказалась от этого намерения. Может и удалось бы сместиться, но веревки при малейшей попытке шевельнуть ногой или рукой причиняли острую боль. Один переворот – еще ничего, а но несколько движений подряд – адская мука. Лучше уж на мокром лежать, чем дергаться, ведь пока не двигаешься онемевшего от неподвижности тела словно бы и не чувствуешь.
В дверь позвонили в половине одиннадцатого.
– Помогите!!! – завопила Ирина из последних сил. – Умираю!!! Помогите!!! Ломайте дверь!!! А-а-а!..
Если вам удастся произвести хорошее впечатление на сотрудников приемного покоя пятнадцатой московской больницы, то, возможно, они расскажут вам удивительную историю о чудесном спасении юной девушки, которую заманил в свое логово жестокий маньяк. Связав свою жертву по рукам и ногам, маньяк уже собрался было приступить к финальному акту, но тут в его злодейском мозгу лопнул кровеносный сосуд. Девушку вызволили соседи, а маньяк отдал Богу свою черную душу в неврологической реанимации.
Мораль сей притчи такова: нужно просчитывать все варианты развития событий, вплоть до самых неблагоприятных и принимать страховочные меры. Связанный адепт высокого искусства шибари должен иметь возможность освободиться от пут самостоятельно. Как говорили в древние времена: «да послужит эта история наставлением для несведущих».
Как-то так
Притча четвертая. Любовь – обман
«Я болен, я устал… Из незаживших ран
Сочится кровь и прокляты сомненья!
Я жить хочу, хочу любить, – и пусть любовь – обман»
Эта история произошла в далеком 1994 году, когда цитрат силденафила, ставший известным миру под коммерческим названием «Виагра», проходил клинические испытания…
На двенадцатом году совместной жизни у мужа Илоны Аркадьевны начались проблемы с эрекцией. Раз списали на усталость, другой – на отсутствие настроения, в третий раз, почувствовав близость очередного фиаско, Илона Аркадьевна сказала, что предпочла бы выспаться, поскольку завтра предстоит тяжелый день, но через два месяца стало ясно, что нужно принимать какие-то меры.
Илона Аркадьевна работала инженером-технологом на Первом химфармзаводе, то есть была человеком, близким к медицинским кругам. Она показала мужа двум светилам урологии, а заодно и сама проконсультировалась у специалиста по психологии семейных отношений (в то время их можно было перечесть по пальцам). Оба уролога сошлись на том, что расстройство обусловлено не столько физиологическими, сколько психологическими причинами, а психолог посоветовал Илоне Аркадьевне всячески разнообразить интимную жизнь. Разнообразить, так разнообразить. Илона Аркадьевна встретилась с одноклассницей Аней Оноприенко, торговавшей своим пышным телом еще со школьных времен, и попросила ее поделиться сокровенными профессиональными знаниями. Добрая Аня не только поделилась, чем могла, но и по-свойски предложила помочь – мол, если уж мне не удастся расшевелить твоего гуся, то на нем, как на мужчине, можно ставить крест. Илона Аркадьевна от помощи отказалась, но советы приняла к сведению. Аня особенно рекомендовала спонтанный (вроде бы как спонтанный) утренний секс.
– Бери его за жабры, пока он еще не до конца проснулся, и пользуйся в свое удовольствие, – говорила она. – Утренний мужик – самый сладкий.
Увы, и Анина наука не помогла. В принципе, после долгих стараний и ласковых уговоров можно было достичь кое-какого результата, но именно что кое-какого – вялого и непродолжительного. Вдобавок сама Илона Аркадьевна к тому моменту перегорала настолько, что ей хотелось не любви, а стакана холодной водки под соленый огурчик.