Новая жизнь 2

— Я же знала, что ей нелегко после того случая — продолжает Такеши, держа меня за плечо двумя руками, словно боясь, что я исчезну: — знала. Но подумала, что ее это отвлечет. Ну вся эта ситуация… и психологи сказали, что лучше, когда такие вещи переживаешь сперва сам, а только потом моя помощь понадобится. А я как дура — поверила! — и Такеши начинает даже не рыдать, а выть. Тем самым утробным воем, каким воют бабы на деревне, когда в избушку протискивают цинковый гроб без окошка, запрещенный к вскрытию. Так воют только тогда, когда уже все, когда все силы кончились и переносить ситуацию больше решительно невозможно. Когда упала та самая последняя капля и все, что до сих пор копилось в чаше терпения — разлилось полноводной рекой и на душе пусто, когда вот она — эта последняя черта, за которую и собиралась когда-то сделать шаг Томоко, сделать шаг и наконец обрести покой и забвение под поверхностью холодной воды, что течет под мостом Влюбленных Парочек. Я прижимаю Такеши к себе покрепче и жду, пока у нее в легких не кончится воздух. Потому что прервать этот вой невозможно. Прямо сейчас этот вой — это все, что от нее осталось.

Внизу ворочается Нобуо, этот гад спит с затычками в ушах, но даже так до него что-то доноситься, потому что вой Такеши идет и на инфазвуке, вибрируя во всем существе, словно басы на рок-концерте. Наконец воздух в ее груди заканчивается и она, всхлипнув, — делает вдох.

— Ненавижу мужиков — говорит вдруг Такеши через некоторое время в той оглушительной тишине, что настала сразу после ее воя: — терпеть их не могу. Твари. Ублюдки. Ты умеешь делать людям больно… сделай так, чтобы им было больно, а? Я… я дам тебе все, что ты хочешь… сделаю что ты хочешь. У меня и деньги есть. Пожалуйста… я хочу чтобы им было очень больно.

— Это я умею. — грустно киваю я: — делать людям больно. А иногда — в особых случаях — и очень больно. Но у всего есть своя цена, дорогая и я сейчас не о том, о чем ты подумала… я скорее о твоей идентичности. На этот путь очень легко встать и очень трудно с него сойти.

— Я готова — говорит она: — я пройду по нему, даже если каждый шаг будет как по лезвиям острых ножей. Даже если я умру на нем, но я хочу увидеть их страдания. Их смерть. Даже если мы будем висеть на дыбе рядом — я буду счастлива плюнуть им в лица!

— Так — я смотрю на нее. Она чертовски серьезна в своей пижаме и с заплаканным лицом. Еще одна мне тут Фанни Каплан, девочка-террористка. Видимо я чего-то не знаю о смерти ее сестры. То есть в самой смерти ничего непонятного нет — девушка просто сделала шаг с крыши высотного здания и ее не остановили сетки для ловли самоубийц, которые муниципалитет вот уже лет десять как обязывает устанавливать. Но я полагал, что это несчастная любовь или что там еще бывает у девушек в таком возрасте. Но испытывать такую жгучую, испепеляющую ненависть к жениху своей старшей сестры? Или я чего-то не понимаю?

— Уроды — говорит Такеши: — вот из-за них я и ненавижу мужчин. Поможешь мне? Я готова на любые испытания и трудности…

— К сожалению, это даже не трудно. — отвечаю я: — самое страшное в этом то, что это — легко. Но …

— Я понимаю — говорит Такеши и расстегивает свою пижаму: — тебе нужна предоплата… — она отстраняется и рывком снимает с себя верх пижамы, зажмуривая глаза и отвернувшись в сторону. Некоторое время я смотрю на ее небольшие, упруго торчащие вперед груди, увенчанные розовыми бутонами сосков. Вздыхаю. Укутываю ее одеялом.

— Все будет хорошо — говорю я. Когда вам так говорят, как правило это не означает ничего хорошего, да. Но сейчас не время для парадоксальной психологии… или наоборот — самое время? У нее сейчас психика гибкая, направить в нужное русло… ай, какая ты сволочь, Кента, думаешь как бы слабостью девчонки воспользоваться? Ну, да, сволочь и да вот такое я говно, однако! Если проделать тот же трюк что и с Шизукой, то вместо депрессии и не дай бог — суицида вслед за сестрой — на выходе получим дисциплинированного человека с четкими целями и задачами. А уж когда она усвоит кунг-фу — то меньше всего ей захочется мстить — по себе знаю.

— Я … тебе не нравлюсь? — удивляется Такеши: — мне говорили, что вы, парни, вам бы лишь бы голую девушку увидеть… любую.

— Вообще это так — киваю я: — и ты мне очень нравишься. Парням такое нравится, тут я согласен. Однако и контекст имеет значение, Такеши-тян.

— Меня зовут Мико! — протестует Такеши, забывая придерживать одеяло, последнее сползает, и я снова могу лицезреть ее грудь с набухшими розовыми бутонами. Поправляю одеяло, желая все же сконцентрироваться на разговоре. У нас тут ситуация… опять. Нюхать цветы потом будем. Как заслужим, не раньше.

— Хорошо. Мико-тян. — поправляюсь я: — у меня одноклассница с таким же именем есть. Как же тебя угораздило так?

— Студия предложила — говорит Мико-Такеши, придерживая одеяло рукой: — я когда заявку подала на участие, к нам представитель пришел. И говорит, что я — молодец и все такое, но все же меня знают. И что интриги нет, а это же шоу. Все знают Мико Танн и что от нее ожидать… — она шмыгает носом, а я смотрю на нее и у меня в голове что-то лопается. Да, господа и дамы, да. Кента-кун — слеподырый идиот. Но и имиджмейкеры на студии — гении. Они и создали Такеши-куна, существо на которое без слез не взглянешь, одели его в безвкусную одежду, сделали прическу «аккуратный горшок прямиком из XVII века», выдали очки «ботан стайл» и все манеры, которые шли бы Мико в плюс — пошли Такеши в минус. Аккуратная, методичная и спокойная девочка — это одно. А мягкотелый, нерешительный, но жуткий зануда и педант Такеши — это другое. И никому в голову не пришло бы сравнивать зануду Такеши (у которого согласно легенде и аккаунта в соцсетях не было — он же нерд!) с некоей Мико Танн. Которая на секундочку — тоже скрипачка, однако она — современная интерпретация скрипки. Ну, знаете, как Ванесса Мэй, все эти сверх короткие юбочки, резкие переходы и рок-музыка в аранжировке. Мико Танн — это у нас даже не региональная звезда, это, на секундочку — национальный уровень. Только вот что она с нами смертными делает?

— Агент мой сказал, что это «поспособствует подъему популярности», а у меня третий альбом не пошел. Ну совсем. Вот мы и решили, что на шоу выступим, чтобы напомнить… а студия свой вариант предложила. С переодеванием — говорит Мико и шмыгает носом, вытирает его рукой и поправляет на себе одеяло: — и … агенту понравилось. Мне не очень, но кто ж меня спрашивает. Говорили «да не бойся, не придется тебе на этих парней голых смотреть, отвернись к стенке и все». Отвернешься от тебя, как же… третий день как шоу пошло, а у меня в кровати уже парень какой-то… то-то маменька обрадуется, как узнает… — немного злорадно говорит Мико и прижимается ко мне: — только ты не думай себе лишнего, у нас строго деловые отношения. Если ты мне не поможешь, то я и сама… найму кого-нибудь или пистолет куплю.

— Хорошо. Я тебе помогу — говорю я, понимая что если не можешь предотвратить — возглавь. У меня есть план, мистер Фикс. Я не понимаю причину идиосинкразии этой девушки к каким-то непонятным мужикам, но узнаю. Уж если хочет стать Неутомимым Мстителем, то пусть сперва азы ремесла освоит, а там глядишь и пыл пройдет. Так, как говорил Насреддин — либо шах умрет, либо ишак, либо я. Как это — не брать на себя непонятные обязательства с неясными последствиями и заведомо тяжелыми условиями исполнения? Это же наш стиль! Найди себе барышню и загрузись ее проблемами. Реши проблемы и останься с барышней на шее. Зараза… ну и ладно, больше барышень — крепче шея. И потом, у меня же есть своя методика решения всех этих проблем… дайте только срок.

— Погодите детки, дайте только срок — говорю я Мико-Такеши, лауреатке международного конкурса имени Чайковского и победительнице всех национальных конкурсов по игре на скрипке, а также обладательнице Платинового Диска Токио-Мьюзик и просто красивой девушке и не очень парню: — будет вам и белка, будет и свисток…