Страница 18 из 21
Это она говорила про огромное изображение линкора «Граф Суворов», который величественно выплывал из тумана. Гроза семи морей! Самый большой линкор Российской Империи. Больше него был только «Ямато», да и то — сколько японский гигант продержался на воде? Пару дней? А вот «Суворов» до сих пор стоит в заливе Санкт-Петербурга и сейчас выполняет роль военного музея.
Картину эту написал, и в последствии подарил парку один знаменитый художник-баталист по фамилии Вспышкин. Об этом мне рассказала Виктория.
— Склады очень глубоко. Попробовала бы сходить с нами, но тогда Пауль бы тебя обнюхал. — усмехнулся я.
— Иу… — богиню передёрнуло от омерзения: — Отвратительно! Нет уж… Компания великого корабля мне милее.
— Как скажешь. Кстати… Я тут всё никак не могу понять. Точно ли у тебя не осталось звериных повадок? — я вытащил из кармана теннисный мячик. Зрачки Лины тут же расширились, а на щеках выступил едва заметный румянец.
— Дурак! Я не играю в игрушки. Сказала же!
— Володя, что ты делаешь? — ужаснулся Толик.
— Ничего. Просто… — я бросил мячик дальше по коридору: — Упс! Прости… Выронил.
— Как ты посмел… — тело волчицы начало содрогаться, а на глазах навернулись слезы: — Как ты мог так поступить со мной?!
— Оу! — я сделал козырёк из ладони и начал присматриваться: — Мячик всё дальше… Он уходит от тебя! Что же делать?
— Ненавижу тебя, Демидов… — всхлипнула раскрасневшаяся Лина и со скоростью пули устремилась за жёлтым объектом, радостно размахивая рогаликом.
— Что это такое? — удивился Толик.
— Ортоминасия духов. Суть в том, что в древние времена, когда людей ещё не существовало — многие духи маскировали энерго-одор и прятались среди животных. Чтобы каннибалы не нашли их, перенимали повадки и звуковые сигналы тех, в кого превращались. Ходит слух, что ортоминасия передавалась из поколения в поколение. От родителя к ребёнку. Видимо, родителей Лины эта штука тоже не миновала.
— Ад! Эгоай! Аршиээц! — волчица подбежала ко мне с мячиком во рту и села возле ног, злобно глядя мне в глаза.
— С полным ртом не разговаривают. — я вытащил шарик изо рта богини: — Что ты там говорила?
— Гад! Негодяй! Паршивец! — яростно повторила она: — Сыграл на моих слабостях… Опозорил меня перед всеми!
— Тут никого нет.
— А если бы был?! Я — Великая Защитница Рима! И я… — не успела она договорить, как я поднял её на правую руку, а левой начал почесывать за ушками.
— Не волнуйся. Я не собираюсь позорить тебя на людях. Просто хочу, чтобы ты перестала врать.
— Кто врёт?! — возмутилась она: — Я всегда честная! Ну, почти всегда…
— Но сейчас ты врёшь. Расскажи, что случилось?
— Ну… — волчица виновато опустила ушки: — Дело в том, что ты напоминаешь мне кое-кого… Я тогда была маленьким волчонком, а он… Он был…
— Кем?
— Это неважно. Ты никогда не станешь таким, как он… И всё тут. И вообще, я не хочу больше привязываться к людям духовно! Посмотри, во что меня превратила дружба с Мадлен? Я не такая, Хозяин. Я не убийца! Больше не убийца…
— Вот и славно! — я поставил богиню на ноги: — Сколько тебе нужно для адаптации?
— Пока не знаю… Это сложно.
— Понял. В таком случае, я не буду тебя доканывать…
— Правда? — обрадовалась волчица.
— Но при одном условии. Если ты помнишь время, когда была совсем волчонком… Значит, есть вероятность, что ты помнишь, когда появился культ человека. — я внимательно посмотрел на миленькие глазки Лины.
— Культ? Я не знаю, о чём ты говоришь… — виновато опустив взгляд, ответила она.
— Значит, я буду продолжать тебя изводить. Это твой выбор, детка! Не мой. — злорадно хохотнул я, и закинул богиню к себе на плечо: — А ты знаешь… Ты ведь всё знаешь! Я это чувствую…
— Ничего я не знаю! Поставь меня на ноги! — жалобно заскулила волчица.
— Нет. Пока ты мне не откроешься — я буду считать тебя своей игрушкой.
— Но это несправедливо!
— Что было до культа? Кто его создал? Почему ЭПТ не стали править миром? Разве я многого прошу? Мне просто нужна правда!
— Для чего? — Лина вдруг стала по-настоящему холодной и серьёзной: — Что измениться, если ты узнаешь правду?
— Для меня — всё.
— Что же… В таком случае я буду твоей игрушкой. — тяжко вздохнув, ответила волчица.
Это же был практически прямой ответ, что Защитница Рима всё прекрасно помнит и знает! А значит — конечно, ты будешь моей игрушкой, дорогая. На весь период молчания! Но рано или поздно — я всё равно тебя расколю…
+++
После того, как мы урегулировали все вопросы с парком, настало время секретных экспериментов. И самое важное — наше предприятие нуждалось не только в офисном планктоне, но и в защите! Да, Виктория установила везде металообнаружители, но этого недостаточно.
Если какой-нибудь олень, типа тех же Можайских захочет «подложить мне крысу на печенье», то я должен быть готов. Вернее — парк должен быть готов к сопротивлению.
Кстати, я не видел рамок и охраны ни в одном парке Москвы. Честно, даже поначалу переживал, что начнутся скандалы, когда недовольные строгостью режима будут просто разворачиваться и нести свои деньги конкурентам. Однако, вышло всё с точностью, да наоборот! Люди охотно выворачивали сумки, демонстрировали мобильники, ключи и кошельки. Они прекрасно понимали — Берендеевский парк заботиться об их безопасности.
Конечно, так получилось далеко не только из-за прагматичного мышления гостей.
Мои любимые белки всюду развесили плакаты о том, что нужно быть осторожным. Если ребёнок случайно потерялся — его ждал шпиц на вышке. А потом по системе оповещения администрация искала невнимательных родителей. Так же белки указали, что все найденные подозрительные предметы необходимо нести к Плотниковым в штаб для дальнейшего разбирательства.
Благо, что бомб и оружия пока не приносили, но вот различных дорогих сумочек, кошельков и телефонов была тьма!
С мобильниками всё просто.
Достаточно позвонить по номеру из контактной книжки и там передать информацию, чтобы растяпа вернулся и получил свой аппарат. Правда, бывали и неудобные ситуации. Например, когда Вика позвонила контакту «Мама» в найденном телефоне, а ей из динамика полетели истерика, вопли и рёв… Выяснилось, что хозяина телефона похоронили вчера. А аппарат он оставил, когда гулял тут в последний раз. Да уж… Неприятно, но что поделать? Всякое в жизни бывает.