Страница 12 из 15
Ясное дело, наряд маман точно не подходил для подобных прогулок, поэтому Светланочка Сергеевна цеплялась за все кусты и ветки, попутно собирая мусор на свои широкие пижамные штаны. Помпоны на тапках как-то грустно сникли и теперь больше напоминали просто грязные комки.
Надо ли говорить, с каким наслаждением я облазил все кладбище, вдоль и поперек. Хотя делать это было совсем необязательно. Мне нужна только церковь. Но маман ведь данного нюанса не знала.
А вот Андрюха знал. Он понял, в чем смысл моих метаний по погосту, поэтому просто уселся на остатки церковной стены, вытянул ногу и ждал, пока я вдоволь нагоняюсь кругами.
Так как Милославская моих движений не понимала, она, в отличие от братца, ходила следом, пытаясь сообразить, что задумал мятежный старший сын. Ей виделся глубокий смысл и подвох. По себе судит...
А на самом деле, все было очень просто. Издевался я над Светланочкой Сергеевной форменным образом. Вот и все.
Ещё вдруг осознал один важный момент. Злость внутри меня была слишком сильная. Будто ненавижу госпожу Милославскую. И это очень странно. Да, она меня раздражала, вызывала негативные эмоции и где-то даже бесила. Но ненависть… Ненависть настолько же сильное чувство, как и любовь. Ее надо прочувствовать всей душой. Ненавидеть маман пока не за что. Лично мне, Денису Никонову, она не причинила вреда. Но тем не менее, внутри будто яду разлили. Серной кислоты. В которую я с удовольствием окунул бы госпожу Милославскую.
— Твою мать…— Вырвалось вслух, потому что в какой-то момент я вдруг понял.
Озарение пришло очень внезапно, когда я уже занялся церковью. В руке держал кирпич. Хотел положить его на заваленный хламом пол, чтоб отмерять расстояние.
Маман, вымотанная так, что у нее не имелось больше сил препираться со мной, сидела рядом с Андрюхой, молча наблюдая за моими действиями. Видок у нее был — закачаешься. Волосы, которые час назад Милославская заплела и уложила в прическу, растрепались, а в некоторых местах даже пытались встать дыбом. Пижама превратилась в грязное тряпье, которое осталось только выбросить. Лицо украшали пыльные разводы, а на лбу имелась тонкая царапина. Светланочка Сергеевна не успела увернуться от ветки. Бывает…
И вот, направляясь от одной стены к другой, с кирпичом в руке, я вдруг понял. Чувства, которые испытываю, не мои. Вернее, не совсем мои. Так будет точнее. Просто к негативу, который Милославская вызывала именно у меня, добавилось ещё что-то. И это что-то сидело очень глубоко в моем сознании. Именно оно умножало плохое отношение и злость в десятки раз.
— Мляха муха… Жорик! Иди ты на хрен!