Страница 10 из 14
— Ну, тогда приглашаю на дегустацию. — И я полез все в тот же шкаф, баночка мидий там была, разумеется, не последняя, могу одной знакомой вампирше скормить за ее науку.
Я вообще-то не часто злоупотребляю. В основном с друзьями, когда собираемся. Только в последние годы такие посиделки становились все реже и реже. Но настоящую мадеру с ее специфическим привкусом даже я оценил. Правда, закуска из мидий…. А Варваре ракушки, на которых она так фыркала, неожиданно понравились. Схомячила всю баночку практически в одиночку. Впрочем, и фужеры мы поднимать не забывали.
— Так ты точно ничего со своим мастером не делал? — Вдруг спросила наставница, когда мы уже изрядно наклюкавшись были. Так это она что, подпаивала меня только чтобы нужные сведения выпытать? Да нет, я же сам ей предложил выпить. Или нет?
— Вот те кр…, — Попытался наложить на себя крестное знамение в знак того, что к исчезновению мастера не причастен. Вовремя вспомнил, что есть такие индивиды, которые способны явную ложь чувствовать. — Ой, а от того, что перекрещусь, часом, пылью не осыплюсь?
— Вампиры древнее, чем христианство, так что можешь креститься смело. И в церкви можешь заходить, гром небесный не поразит. А все же жалко, что не ты его того самого. Я уж было размечталась, что в руки мне секретное оружие вдруг попало.
— А зачем оно тебе, секретное оружие это?
— Тебе мастер говорил, что из десятка птенцов всего один до конца первого года своего вампирского существования доживает?
— Говорил.
— А про второй порог в сто лет?
— Тоже говорил, только не конкретно. И кстати, что это за сакральное число такое, сто лет?
— Ну, еще бы. Про вероятности всем птенцам предписано сразу сообщать, чтобы более послушными были. Только вот, если с первым годом — все понятно, как ты там сказал, призеры премии Дарвина? Они в основном нам статистику портят, то подробности про причины гибели в столетнем возрасте молодые вампиры узнают обычно гораздо позднее. Не желают старейшины разглашать, что они членов своего собственного гнезда продают за преференции другим кланам для их усиления.
— Н-не понял! — Не, я, в самом деле, не понял, о чем это она мне тут рассказывает.
— Да что тут непонятного? — Моя наставница уставилась на меня с пьяным прищуром. — Ты про то, что с кровью можно получить чужие способности уже слышал, неужели трудно додумать до конца. — Напрягись. В теории даже обращаемый птенец может от мастера получить самое главное его свойство. На практике шанс на это микроскопически мизерный по причине огромного неравенства в силах у участников кровавого ритуала и малого количества выпитой крови. Но шанс возрастает, если крови выпить больше, а если встретятся двое почти равных и один осушит другого полностью, то шанс что-то получить от побежденного возрастает до 50%. Смекаешь теперь?
— Это у вас там что, что-то вроде гладиаторских игр для доживших до сотни проводится что ли? — Наконец дошло до меня.
— В точку! Выжить должны только сильнейшие. А чтобы эти усиления, перенятые от побежденных, на самотек не пускать, старейшины занимаются отбором пар для поединков. Чтобы сильные стороны бойца становились еще сильнее. Про постоянное усиление — это еще завет от патриарха всех вампиров. Один из основополагающих законов Ночного племени. А теперь представь, какие у меня шансы в поединке с каким-нибудь уникумом из рода Малкав. У них же ментальные практики — профильный признак. А просто с силачом, наподобие вчерашнего Владислава меня никто не поставит. Сама засветилась по полной, когда фашистов под Отводом Глаз резала. Не под заклинанием, имеющим очень недолгий эффект, кушающим кучу праны, да еще и дающий возможность обнаружить скрытого под ним по концентрации пранового конструкта, а под одноименным навыком, идеальным в этом плане. Отвод Глаз же тоже ментальный навык, между прочим, только очень узкий и против мозголомных техник не пляшущий.
— То есть, для тебя вся проблема — твой навык Отвода Глаз?
— В точку! — Снова повторила Варвара, отуплено созерцая свой пустой бокал. Мадера как-то неожиданно закончилась. — А я еще радовалась, дура, когда чуть ли не сразу, как начала за линию фронта ходить, его в себе обнаружила. Ну, и натренировала потом.
— А скажи мне, Варя, навык при передаче с кровью у прежнего владельца изымается или просто копируется? — Все-таки кривая алкогольная логика — великая сила!
— Ик. Отнимается вроде. Потому в мастера назначают в порядке дежурства или наказания сроком ровно на один год. Хоть мизерный, но все равно есть шанс, лишиться чего-нибудь важного.
— А у тебя еще много других ценных навыков, которые тебе были бы важны, и их было бы жалко потерять?
— Ну, не так чтобы много, но… погоди, ты намекаешь на то, что я могу, таким образом, от своего Отвода Глаз избавиться и сообщить об этом во всеуслышание?
— Именно! И раз твои старейшины не дали тебе разрешения на охоту для обучения птенца, могла же ты, как честная комсомолка, на себе птенцу показывать, каким образом нужно кровь пить.
— Ты знаешь, чувствую себя приговоренной к повешению, которой в самый последний момент приговор вдруг заменили десятком ударов ремнем по попке. Давай, я эту твою идею обдумаю на трезвую голову, а завтра мы к ней обязательно вернемся. — Вот пьяная-пьяная, а умчалась в ночь, никакому трезвому не догнать.
Что ж, значит, и мне пора баиньки, только бокалы после посиделок сполоснуть, чтобы в них последние капли вина не засохли.