Страница 9 из 95
Правильно, лучше на королеву стрелки. С неё взятки гладки, уроды это понимают при всей своей ущербности.
Снова пауза, и усмешка:
— Прячешься за женскую юбку?
— Прячусь? — Я картинно фыркнул. — Фархад, ты из патриархального общества и понимаешь, что в традиционной семье подчинение младшего старшему беспрекословно. За это нельзя спрятаться, это просто есть. Когда я стану главой клана — тогда и буду «рулить», но пока я мелкий исполнитель с фантазией, и горжусь этим. — На оговорку «когда» а не «если» собеседник понимающе скривил губы. — Пока я ценен как именно реализатор, стоящий «на земле», и мне кажется, справляюсь, так как противники рядом как правило нервничают. Не могут просчитать мои ходы, хотя данные свыше установки им прекрасно известны. Да кому я это говорю Мухариб, в зеркало глянь! — А теперь в голос мальчишеского самодовольства и самолюбования — чтобы закончить нужный образ.
— Да, признаю. Ты… Креативный юноша, — вымученно улыбнулся террорист. — Хорошо, что хочешь сейчас?
— Сейчас обстоятельства изменились. Там, наверху…— Теперь сделал паузу я, как бы вынужденную, эмоциональную. — Скажем так, глава клана, имеющая строгий взгляд на процесс освобождения заложников, немного не в рабочем состоянии. Это временно, но это время у нас есть. А её дочь для меня не очень большой авторитет — не умеет она мыслить так же глобально, как мама, не понимает широту замыслов. И пока звёзды сложились, я немного хочу взять власть в свои руки и провернуть операцию по-своему, как вижу. Если окажусь прав — меня наградят. Если нет — распнут. Но я в любом случае хочу спасти детей, вывести их за скобки, и только после начинать политическую борьбу, и готов повисеть за это на своём кресте.
— Кресте… «Ваня, я готов!» — процитировал подонок главный сленг ушедшей весны.
— Смело! — сделал сеньор террорист правильный вывод — я достаточно безбашенный, чтобы реально провернуть такое. — И чем же могу тебе помочь?
— Да не прикидывайся, всё ты понял, — панибратски воскликнул я. — Пока королева в больнице, я согласен провернуть быстрый обмен. Ты освобождаешь всех гражданских заложников. Вместо них берёшь с собой избранных добровольцев из известных на Венере фамилий. Как гарант, что вы не будете жестить, ваша родня остаётся на Венере в заложниках у нас. Мы садимся на корабль Союза, это должно быть военное судно, если нужно — не одно, и под ответственность Союзных армии и флота летим к Земле. Где вы приземляетесь и исчезаете с наших радаров — лично мне всё равно в каком направлении, пусть разбирается спецура, но тут и так всё понятно.
— Разумеется, — согласился он.
— Мы же после этого летим назад на Венеру, а ваши родственники организованно сажаются на корабль и выдворяются за пределы планеты, будет лучше, если тоже на кораблях Союза. Как тебе такое предложение?
— Ты несколько раз сказал «МЫ летим». Я тебя правильно понял?
— Конечно, дорогой друг. Я буду одним из заложников-добровольцев. Я буду ГЛАВНЫМ добровольцем!
— Иначе не поверят и распнут?
— Уважаю умных людей.
Снова пауза. Мухариб занервничал. Перспективы сказочные, но главное… Предложение очень сильно выше его уровня. И это единственный момент во всей моей браваде, который относился к реальности, а не сказке — необходимость выйти на куратора.
— А Союз готов предоставить транспорты и быть гарантом? — усмехнулся он, но мы оба понимали, тянет время, требуемое на обдумывание.
— Прежде, чем обращаться к Востоку, нужно твоё принципиальное согласие, дорогой друг. Но лично я думаю, они ухватятся за эту идею, чтобы выглядеть белыми и пушистыми перед мировым сообществом.
— Мне надо подумать, — резко оборвал он.
— Конечно, Фархад. Только думай не долго, я не знаю, сколько королева пробудет без сознания. Не судят только победителей, и надо успеть победить до её выздоровления.
Абонент заругался на том конце и разъединился.
— Третий, Второй, наживка закинута, смотрите во все глаза! — активировал я линию текущей операции.
— Есть!
— Принято! — донеслись голоса специалистов третьего управления.
Ожидание. Мухариб пытался выйти на куратора, было зафиксировано несколько запросов. Но сорок шесть куполов, искомая «красная зона», внутри которой находились все точки предыдущих выходов в сеть, молчала. Ибо «трёшка» работала вне зависимости от того, что творится «наверху», работу свою знала, и подать сигнал в этот район или наружу от него можно было только через проводную связь, через планетарные сети. Которые надёжно контролировались «Оракулом». Если, конечно, они не заготовили заранее отдельный кабель, который перекинули между разными куполами, что маловероятно — коммунальщики бы этот артефакт давно выявили. До этого связисты куратора прыгали с закладки на закладку внутри определённых куполов; мы не успевали подтянуть туда свои группы, так как закладок много, они меняли одну на другую, как на моей памяти проделывали взломщики, пытаясь сбить «хвост» при попытках проникновения в чью-то базу данных. Там, внутри зоны, можно много сделать, чтобы спрятать/замаскировать точку выхода. Но сейчас забором РЭБ была огорожена ВСЯ зона, с которой они прыгали по обманкам, где прятались. Шестьдесят девять куполов, из них сорок шесть с полным подавлением всей радиосвязи внутри, остальные — просто в изоляции. Внутри проживало около двух или трёх миллионов человек, не считая приехавших сюда на работу. Третье управление очень сильно разозлилось, что их смешали с дерьмом на их планете, в их же доме, и предприняло титанические усилия за эти две недели. По сути это войсковая операция, и в данный момент очень много людей злятся на «военных», заглушивших связь в сердце Альфы, космической столицы. Передо мной они отчитывались постольку поскольку, я им толком не начальник, и только сейчас, при личной встрече, их куратор ввёл в курс дела.
— Чего ж раньше так не могли? — обалдело развёл я руками, осознав масштабы.
— Во-первых, это игра с «нулевым» сигналом, — пояснил офицер. — Мы его блокировали. Весь центр города и несколько районов ближе к окраине недоступны для «нулёвки».
— И что? Думаю, королева бы дала добро на операцию, заперев во дворце всех носителей «нулёвок».