Страница 59 из 95
Глава 8. Про героев и дешевых шлюх (продолжение)
— Так, ещё раз! Ребят, никаких совместных акций! Никакого освещения в сети! Никакого фанатского или футбольного единства! Только рупор! Сбор тех, у кого есть военно-учётная специальность, или кто хотя бы полугодичку прошёл.
Полугодичка — базовый уровень обучения в нашей армии. После неё с тобой или подписывают контракт на три года, «трёхлетку», или говорят: «Извини, бро, но ты нам не подходишь». Полугодичка учитывается при приёме на работу в силовые службы — без неё вообще никуда не возьмут. Но прошедшие её не считаются резервистами первой и второй очередей, только третьей, «мясо». Которое, мясо, будут набирать только если совсем припрёт, например если на планету высадится вражеский десант.
— Ну, Хуан, задал задачку! — пока я воевал с фанатами футбола, офицеры, а тут было три полковника и один бригадный генерал, совещались в своём кругу. Ответственным за переговорный процесс был, как знающий меня, Каррерас. — Нас за такое по головке не погладят.
— При чём тут головка? — устало вздохнул я. — Речь о том, что людей будут убивать. Просто убивать. Это самозащита.
— Это ты так думаешь, — покачал головой бригадный генерал ВКС Моралес, самый главный среди всех военных. — Есть чёткие правила организации ополчения. Чёткие правила, кто кого и как вооружает, кто отдаёт кому и какие команды. То, что ты предлагаешь, называется ОПГ, по сути мы, взявшие оружие из арсеналов наших компаний, становимся преступниками.
— Защищающими мирных граждан?
— Да. Но всё равно преступниками, — отрезал он.
— Жесть! Господи, дай терпения не наорать на этих идиотов! Им всё равно, а я потеряю шанс спасти тех, кого могу в теории… — сложил я ладони перед грудью.
— Хуан, не паясничай. С чего ты взял, что они отдадут город на растерзание каким-то гастерам? — скривился Каррерас.
— С того, что по Восточной магистрали в город уже въехала первая машина с оружием. И уже растворилась в городе. Это информация двухчасовой давности — сейчас наверняка есть и более свежее. Сеньоры, вы что, и правда думаете, что те, кто организовал на Венере десятилетнюю спячку банды Мухариба больше никого к нам не послали? Что тут больше нет их слившихся с природой боевых групп?
— Но наши…
— ОНИ!!! БУДУТ!!! ШАТАТЬ!!! ГОРОД!!! — заревел я. — И валить всё на Веласкесов!
— А почему бы вам, Веласкесам, не возглавить оборону? — задал вполне закономерный для гражданского вопрос Кугуар.
— Потому, что нельзя.
— Почему нельзя? — А это Эстудиантес.
— Потому, что тогда сеньоры олигархи не клюнут на их ловушку и не пойдут на открытую конфронтацию, — поддел Моралес.
— Нет. Потому, что у нас две грёбанных марсианских дивизии, всего-навсего, несколько сотен клановой лёгкой пехоты, да три сотни ангелов корпуса телохранителей. Всё, больше ничего нет. Мы, конечно, можем объявить всеобщую мобилизацию, но учитывая, что СЕЙЧАС планируется клановая война — никто не пойдёт за нас умирать.
— И другое дело если надо идти защищать город… — понимающе усмехнулся Каррерас.
— Да. Как только мы разобьём части, что пойдут штурмовать дворец, мы объявим мобилизацию под флагом восстановления порядка. ТАК — сработает.
— А если это… Вы — того… — Разумеется, это голос подал Реал. — Если вы того, объявите о создании зон безопасности во главе с ними, — кивок в сторону офицеров. — Тогда вроде как мы официальное ополчение, под патронажем королевских войск?
— И бригады, который войдут в Альфу для подавления дворца и ареста Фрейи прежде, чем идти к нам, раздавят вас, — усмехнулся я. — И ни хрена вы не сделаете против мехов и танков, ребят. А они так сделают потому, что любой, кто поднимает королевский флаг, их враг. А вот на НВФ им плевать. Подумаешь, два с половиной калеки-горожанина, прошедшие полугодку, взяли на работе оружие и отбили район у нечисти — типа ополчение, сойдёт. Но любая централизация таких отрядов — уже конкурирующая структура, а значит «бандиты, которых нужно зачистить в первую очередь». Особенно, если нити к организации идут в Золотой дворец.
— Да, умеешь ты помои выливать на голову! — вздохнул Моралес. — Но я понимаю и тебя, и твоё желание сделать «чтобы всем было хорошо». Только вот не получится. Если вы проиграете, мы будем следующие на зачистку.
— Почему? Они приблизятся, а вы разойдётесь по домам. А после этого будете им не интересны.
— Они — да, — кивок в сторону фанатов. — Те, кто придёт по зову в сетях — так и есть, скорее всего ничего угрожать не будет. А вот мы, кто этот процесс будет организовывать и снабжать оружием… — отрешенно покачал головой. — Нас прижучат. Чтоб не выпендривались.
— Мы справимся! — Мои глаза горели огнём, но я понимал, что звучат эти слова не так, как бы хотелось. Пустой трёп юноши, выдающего желаемое за действительное. — Дворец выстоит. А после мы пойдём в контрнаступление.
— А если нет? — Суженые в щёлочки глаза генерала, залядывающие в душу.
— Мы сдохнем раньше вас, — нашёл я аргумент, пусть и спорный. — Но мы умрём сражаясь, как мужчины. А вас будут иметь всякие гастеры, террористы и диверсанты Союза, и присоединившиеся к ним местные урки и бандиты. Иметь безоружных, поодиночке, будут ловить по городу по всем районам, где им вздумается, и никто не сможет противостоять им. Потому, что вы зассали!
— Хуан, не надо так резко! — вспылил Каррерас. — Никто не говорил, что мы не хотим защитить горожан.
— Как нет? Бригадный генерал Моралес только что сказал это! — сделал я круглые глаза.
— Та-ак! — Искомый генерал задышал, отошёл и сделал несколько резких движений руками, спортивных, типа сбрасывает энергию, чтобы не выйти из себя. Вернулся. — То есть ты подводишь к тому, что альтернативы нет. Так? Или мы «ложимся» под тебя, и делаем как ты хочешь, или мы трусы, и нас будут… Иметь всякие гастеры. Так?
Я пожал плечами.
— Вы видите альтернативу? Я — нет. Если предложите что-то — с удовольствием послушаю.
— Так это… Народ! — ожил Реал. — Я может быть того, но это… Короче, у нас есть фанатское сообщество. Мы можем организованно выставить несколько сот тысяч человек. Это не после матча у стадиона рубиться, тут народ поголовно подтянется. Что мы, да не защитим город?
— В вас будут стрелять из оружия… Если информация Хуана Верна, — хмыкнул Каррерас и поглядел на меня.