Страница 12 из 95
Судя по улыбке, да не думал. Ибо ЗНАЛ, что мы встретимся. И именно сегодня, сейчас. «Ловушка!» — заорала интуиция… Но отступать, как уже сказал, поздно.
— Сеньор Белый, могу обращаться к вам так? — стараясь держать равнодушное выражение лица, «мило» улыбнулся я, понимая, что всё, это конец. Надо срочно следовать совету Борхеса и валить. Но я уже просто физически не мог это сделать.
— Учитывая моё положение, — поднял руки, закованные в магнитные браслеты, — вы можете обращаться ко мне как хотите, мне нечем возразить.
— Какова цель операции по захвату заложников? — Я снова разухарился и двинул ему по рёбрам. — Сеньор Белый, какую цель поставил Восточный Союз, организовав фанатиков для захвата детского сада?
— Не понимаю вопроса, сеньор… Веласкес? Уже можно называть вас так? — Ехидная победная улыбка. — Вы уже вышли замуж за наследницу престола.
Снова бью по рёбрам, там явно уже что-то сломано, судя по бледности сеньора, и понимаю, что так просто, болью, его не взять. Это не атташе-мажор, это матёрый профессионал от их Конторы. Такие не колются в походных условиях. Надо везти его на базу. Какую именно, учитывая, что вокруг полно журналистов?
— Вы знали, что мы возьмём вас, — произнёс я вслух. — Знали и подстраховались. Намеренно вышли в эфир, не скрываясь — сделали ловушку на глупого юнца.
— Факты говорят, что вы не настолько глупы, как пытаетесь казаться, сеньор Шимановский. — Шпилька, что я не безнадёжен, раз понял это.
— И всё же, какова цель, сеньор Юн? Просветите? Ну, не понимаю я! В голове не укладывается. Победа в войне? Какой? С вами напрямую мы воевать не будем, а в грядущей войне ЭТО не поможет. Разъединение нации перед угрозой? Общая беда наоборот, сплачивает. Террористическая угроза не даст нашим солдатам высадиться на Земле? Мы знаем, что это так не работает — война, по которой принято решение, всё равно случится. Чего добивается Союз глупым захватом детского сада и гибелью детей?
— Не понимаю о чём вы, юный сеньор.
Всё он понимал. В глазах спокойствие. И что хуже всего — осознание победы.
— Империя заберёт нас под своё крыло после организованного вами переворота. Вы вложили огромные средства в подготовку сложной и грязной операции, но плодами её воспользуются конкуренты. Ну, просветите меня, мистер Юн! Какой смысл было всё это делать?
— История движется вперёд не по воле людей, — усмехнулся оппонент. — Но согласно объективным историческим закономерностям. Даже очень сильный и умный правитель не способен бороться с историческими тенденциями. Я не понимаю сути вашего вопроса, но то, что говорю сейчас, является мудростью моего народа, и отнюдь не тайной. Считаю, юный сеньор, вам нужно изучить труды древних мудрецов, а только потом пытаться играть в политику.
Вроде бы не сказал ничего, но на заданный вопрос он ответил. И от этой манеры дуть в уши, ничего толком не говоря, я невольно зауважал сеньора.
— Имперцы объективно имеют больше влияния, — парировал я. — И их партия среди нашей элиты объективно сильнее провашей. Смысл?! Какой смысл, сеньор Белый?! Ради чего вы приговорили пять сотен детей и сотню взрослых, и это только первая атака?!
— Сеньор Шимановский, мне нравится то, что вы не безнадёжны. — Покровительственная улыбка. — Не понимаю о чем вы, но, думаю, нам стоит встретиться и обсудить ваши взгляды на жизнь и историю. Я уверен, что не разочарую вас. Вы, инопланетяне, не видите всей красоты жизни. Живёте на безжизненных космических камнях, придумали себе философию потребления и смотрите только под ноги. А мир он больше, прекраснее того, что вы можете увидеть. Нужно только поднять глаза. Давайте мы встретимся и поговорим с вами, но только в спокойной обстановке? Приглашаю вас к себе. Как только выйдете из тюрьмы, приезжайте. Но не так, — кивок вокруг, на мою охрану, — а просто позвоните, и приезжайте, без отрядов головорезов. Обе мои жены будут рады, я покажу вам, как должно выглядеть восточное гостеприимство, а заодно укажу вам ваши заблуждения.
Су-у-ука! По всем фронтам переиграл. Ещё и вербует! Да так нагло и открыто…
— Командор, на улице что-то странное, — донёсся голос смотрового, следящего за улицей.
— И связи нет, — добавил стоящий у двери.
— Кто-то давит, должна быть! — оживился связист.
— Вот видите, налицо пример исторического процесса, — победно заулыбался сеньор на эти реплики. — Вы очень харизматичный и решительный юноша. Это крайне похвально. Но побеждает не человек, побеждает система. А система может быть организована только там, где есть получатели выгоды от её работы. Она не может появиться, если никому от неё нет выгоды, и чем больше выгодополучателей, тем лучше организация, и тем сложнее победить её. Это и называется историческая тенденция — совокупность организаций разных систем, ломающих любое себе противодействие. Приходите, сеньор Шимановский! Я угощу вас хорошим чаем, настоящим, какой и на Земле далеко не все могут себе позволить понять и оценить. Обещаю, вы не пожалеете!
— На ваших руках кровь детей, и вы мне предлагаете пить с вами чай в вашем доме? — как-то неестественно, фальшиво усмехнулся я.
— Что такое жизнь некоторых на весах Мироздания? — совершенно честно, глядя мне в глаза, заявил он. — Признайся, Хуан, ты уже столкнулся с этим, думал об этом. Мальчики и девочки, погибшие в бою с футбольными фнатами, которые их ломали… Которых прислал ты — они ведь не снятся тебе. Как и отправленные в заложники на обмен те глупые девчонки. Не то, что тебе не жаль, отнюдь. Просто ты почувствовал эти весы! — Глаза его загорелись огнём сверхновых. — Вижу, почувствовал, можешь не врать себе. Их не видно, этих весов, так ведь. Но они осязаемы. Вначале от их осознания дурно. Потом нехорошо. После — просто грустно. Но после, отправляя на них очередную жертву, ты больше не рефлексируешь. А потом наступает момент, когда ты бросаешь на них не отдельных людей, а полки, дивизии и армии. Бросаешь на убой, зная, что все эти люди погибнут. Но их гибель нужна! Только бросив их жизни на проклятые весы Мироздания, ты достигнешь цели, а именно счастья для тех, кто остался. Добро пожаловать во взрослый мир, Юноша! — А сейчас в его словах не было иронии, только мудрость древнего философа-учителя, поучающего ученика. — Мир суровых политиков, правящих миром, не боящихся клятых весов. Давай поговорим, Хуан. Просто поговорим. Как только всё это закончится.
— Ма-ать! — заревел боец и отпрыгнул от окна. Блин, надо было закрыть атмосферную створку — не сообразил. Хотя, а смысл? Что изменилось бы? Только время взлома кафешки, и тут уже могли быть трупы. А так хоть без жертв.