Ненасытное море

Недовольным оставался только один.

Поднявшись на борт, Молле сразу же заперся в своей каюте и до самого отплытия оставался там. Спутники его, уже успевшие изучить сложный характер этого человека, предпочли не нарушать его уединения, сосредотачиваясь на собственных делах.

На палубе Арчи появился лишь когда лайнер уже отбыл и, завидев стоящих у борта спутников, твердой поступью направился к ним. Здесь, на верхней палубе громадного судна, качка практически не ощущалась, поэтому на уверенность походки Альфы ничто повлиять не могло. Это мужчину, безусловно, очень устраивало.

Выглядел он все так же, неизменно – в черном длинном пальто, небритый, но безукоризненно элегантный, безупречно причесанный и создающий самое положительное впечатление.

Он уже подошел к Доминику, его брату и друзьям, уже намеревался что-то сказать, как неожиданно раздавшийся за спиной звонкий голосок заставил его отвлечься.

– Ой, дядя! Мы с вами снова вместе плывем?

Оба Конте, Дерек и Карл как по команде повернулись, в недоумении взирая на маленькую девочку в розовом платьице. Арчибальд, обладающий хорошей памятью на лица, и мигом узнавший ее, выдавил из себя улыбку.

– Так вышло.

– А я про вас вспоминала! – важно заявила девочка, – Все думала, догнали вы своего друга или нет?

Молле чуть усмехнулся, устремляя красноречивый взгляд на изумленного Доминика.

– Как видишь.

– Ура! – малышка захлопала в ладоши, – Вот видите, я же говорила, что вы помиритесь! – и, не обращая внимания на наповал сраженного этим заявлением «друга» мужчины, да и на холодное лицо последнего, радостно продолжила, – Иногда друзей полезно убивать, чтобы потом с ними снова дружить!

Арчи бросил еще один взгляд на неуверенно улыбающегося Ника, и церемонно кивнул.

– Пожалуй. Прошу прощения, юная мисс, но я намеревался поговорить со своими… друзьями.

– Да пожалуйста! – юная мисс с милостивой беззаботностью маленькой королевы махнула рукой, – Я очень была рада вас встретить, дядя! Хорошо, что у вас все хорошо!

Арчибальд растянул губы в подобии приветливой улыбки и, всем видом демонстрируя, что он до невозможности занят, подошел к борту, опираясь о него рядом со старшим Конте. Тот, проводив убегающую куда-то девочку взглядом, медленно перевел его на преступника и, не удержавшись, длинно присвистнул.

– Арчибальд Молле общается с детьми, – с нескрываемым поражением проговорил Ричард, – И, судя по всему, общается с удовольствием… Арчи, ты не заболел?

– Откуда ты ее знаешь? – Ник, махнув в сторону брата рукой, вопросительно уставился на извечного неприятеля. Тот глубоко вздохнул. Рассказывать об этом незначительном эпизоде своей жизни ему казалось глупым.

– Когда вы гнались за «Гиеной», а я гнался за вами… – без спешки, обдумывая каждое слово, начал он, – На таком же лайнере эта девчонка подошла ко мне и начала приставать с разговорами. Спросила, куда я еду, зачем мне догонять «одного человека»… Я ответил – «чтобы убить», и она, должно быть, запомнила. Мокой тогда требовал, чтобы я убил ее.

– Как тебе вообще удавалось сдерживать его? – Дерек, слушающий старого знакомого с искренним интересом, покачал головой, – Я видел его, мы все видели и, честно сказать, Арчи… Такую зверюгу сдержать очень непросто, как мне кажется. Тем более, если он так кровожаден…

– Я об этом и говорю! – Молле неожиданно ударил кулаком по фальшборту. Неизменные кольца на его пальцах сверкнули на солнце.

– Мокой кровожаден, он ищет себе человека, могущего удовлетворять его жажду крови постоянно! Он не может войти в полную силу вне тела, и я не верю, что тени хватило сил самостоятельно достучаться до меня с того света! Ему кто-то помогает, он опять нашел себе какого-то человека… – мужчина скрипнул зубами, – И, к сожалению, даже убить этого человека я не могу, иначе чертова тварь заберет его тело себе. Поэтому сейчас самое время подумать – как одолеть мокоя? Кольца нет, Барракуда на том свете, а эта дрянь здесь, рядом, и черт ее знает, что у нее в голове.

– Ну, положим, что у него в голове, догадаться не трудно, – заметил рассудительный Карл, со всем вниманием выслушав спутника, – Наверное, каждый, кому довелось с тобой столкнуться, Альфа, думает лишь о том, как отомстить. По большому счету, все это путешествие – лишь попытка спасти твою шкуру от старого врага. Первым он бы постарался убрать тебя, в этом нет сомнений.

Доминик, серьезный и задумчивый, тяжело вздохнул и с мрачной улыбкой покачал головой.

– А вот мне так не кажется, – шепнул он, – Помните… Я хотел подойти, но отец сказал мне не вмешиваться. Потому что я – тирвас, и если эта зараза получит мою кровь, то ее будет не победить. Неужели вы думаете, что мокой, зная, где найти тирваса, не пожелает добраться до него?

***

С Арчибальдом общаться, сотрудничать тени нравилось больше. Он был более жесток, более прямолинеен, он был значительно более кровожаден и, вне всякого сомнения, умен. Силен. Слишком силен даже для подселенца…

Иногда мокой вспоминал об этом сотрудничестве с грустью, жалея, что потерял такое подходящее тело, иногда – с ненавистью, злясь на излишне сильного человека.

Новый избранник, новое тело не так удовлетворяло его запросам, и использовал его монстр по большей части как транспорт, чем как полноценного помощника.

– Ты опоздал.

«Сслишшком… долог путь…» – он старался отвечать с максимальной доброжелательностью, даже изображал некоторую вину, пряча в глубине своей сущности раздражение. Чертов мальчишка… Да какое он вообще имеет право указывать, опоздал подселенец или нет! Должен быть благодарен уже за оказанную ему честь, за то, что его тело он, Владыка морей, счел достойным своего присутствия!

– Ты добрался до него, видел?

Глупый ребенок. Постоянно говорит вслух, хотя мог бы отвечать, не открывая рта. Ничего не понимает, ни в чем не разбирается, спокойно дает себя обмануть.

«Сслышшал… не говори… всслухх… Усслышшу…»

Да, он выбрал его сам, этого безмозглого юнца, и выбор был оправдан – все-таки цель у них одна. Их связывает ненависть к одному человеку, человеку, которого оба они жаждут уничтожить, стереть с лица земли, и на этой почве сотрудничество может быть удачным. Но почему же он так глуп! Он привлекает никому не нужное внимание, заставляет своих собственных подчиненных, этих грубых матросов, бросать на него красноречивые взгляды. Да, они пока считают его просто помешанным, но ведь в один день истина всплывет… И тогда им обоим придется приложить немалые усилия, чтобы сохранить преданность честных моряков.

«Что он сказал?»

С неохотой, но человек все-таки обратился к нему мысленно – он знал, что подселенец не слишком терпелив, а ссориться с ним не хотел.

Монстр внутри завозился, выдерживая паузу, будто испытывая терпение нового, послушного тела.

«Ниччего… посслал к ччерту…»

Здесь, в этом теле, мокою не нравилось. Ему, сменившему за время своего долгого существования достаточно тел, легко было провести параллель, и он видел, что избранный мальчишка так же слаб и податлив, как капитан Рик Барракуда. Им можно было управлять, но от него нельзя было ожидать достойной помощи. Он не шел ни в какое сравнение с Молле, с его несгибаемой, стальной волей.

Мокоя раздражала манера нового человека говорить вслух, обращаясь к нему, его раздражала привычка парня тянуть время, вечно что-то высчитывать и выжидать и, пожалуй, он продолжал находиться в его теле исключительно потому, что альтернативы этому пока не предвиделось.

Иногда он думал – а не стоит ли оставить Арчибальда Молле в живых? Не нужно ли вновь занять его тело, подчинить его на этот раз целиком и полностью, продолжить удачное сотрудничество?.. И тотчас же со злостью признавал, что подчинить Хищника ему не под силу. Слишком упрям этот человек, слишком силен и уверен в себе, чтобы можно было вот так запросто подмять его под себя. Слишком подходящее тело…

«Послал? Ты ведь говорил, что хочешь зацепить его, чтобы он пришел ко мне в руки… В смысле, к нам».