Страница 11 из 16
— В таком случае вы на сутки отправитесь в карцер, после чего принесёте господину Пущину извинения.
— Да, разумеется! — В голосе Звягина прорезался неподдельный энтузиазм.
И тут вмешался новый голос. До отвращения мне знакомый.
— Всеволод Аркадьевич, вы кое-что забыли! — К месту происшествия подошёл с царственной осанкой Илларион Георгиевич Юсупов. — Господин Данилов позволил себе рукоприкладство.
— Он защищал товарища, — возразил Всеволод Аркадьевич.
— Так ли? Насколько я успел заметить, господин Звягин понёс куда больший урон, нежели... господин Пущин. — Перед словом «господин» Юсупов выдержал презрительную паузу. — Господин Данилов! Ваше поведение не достойно белого мага! Вы также проведёте сутки в карцере, после чего принесёте извинения господину Звягину. Господа наставники! Будьте любезны сопроводить провинившихся.
Откуда-то мгновенно нарисовались наставники и увели Звягина и присмиревшего Данилова.
Ну, как «увели». Не было ни заломленных рук, ни «браслетов», ни даже рукоприкладства. Одно сплошное: «Пожалуйте-с, сюда-с, не сочтите за грубость». Чудно́...
— Ну вот, — сказала Полли, когда оба преподавателя удалились. — Надо было тебе вмешаться! А теперь, получается, некого брать в команду.
— Да ну? — усмехнулся я. — Господин Пущин!
Мишель обернулся. Он всё ещё стоял тут с потерянным видом — явно не зная, куда себя девать.
— Отличный Щит, — похвалил я. — Как я успел заметить — сто́ит восьмерых чёрных магов?
Мишель робко улыбнулся. Я почувствовал на себе пылающий взгляд Кристины, но не удостоил её вниманием.
— Предлагаю вам место в команде.
Мишель вздрогнул. Секунд десять соображал, не издеваются ли над ним. А потом решился:
— Спасибо за предложение, господин Барятинский! Я согласен.
После обеда все, кого не отправили в карцер, высыпали в парк. Насколько я понял из чтения академического устава, прогулки в парке здесь были доминирующим видом досуга. Ещё можно было читать книги, сочинять стихи, рисовать, музицировать, выполнять гимнастические упражнения и играть в подвижные и интеллектуальные игры. Ну, или каким-то образом совмещать несколько этих занятий. Например, сочинять стихи, прогуливаясь в парке. Или, прогуливаясь в парке, размышлять, кого ещё позвать в команду... Чем я, собственно, и занимался.
— Нас уже четверо, — рассуждала вслух Полли, хвостом следующая за мной. — Нужно найти кого-то пятого, кто будет хорошо смотреться на фотографиях.
— Хорошо смот... Чего? — удивился я.
— Игры в Царском Селе всегда широко освещаются прессой! — пояснила Полли. — И когда мы победим, нас обязательно сфотографируют для газеты и возьмут интервью. Прекрасный штрих для репутации!
— У тебя от таких мыслей жемчужина не чернеет? — не выдержал я. — Ну, там... себялюбие, гордыня?..
— Нет, — беззаботно отмахнулась Полли. — Я не эгоистка, просто легкомысленная. Это не порок для белого мага. — Подмигнула и рассмеялась.
А я огляделся. Большинство студентов были на виду. При фокусировке взгляда на многих из них, в памяти всплывали начертанные твёрдой рукой деда строки, дающие ёмкие характеристики. Кого же ещё подписать на сегодняшнюю операцию?..
Насколько я успел понять из объяснений Полли, нам предстоит нечто вроде военно-полевой игры, где нужно будет находить предметы, следуя подсказкам. Сражаться с командой чёрных и преодолевать препятствия, которые всякий раз новые. Подготовиться к ним заранее невозможно.
И всё же. У нас есть стратегическое мышление — я. Есть надёжная защита — Мишель. Есть Анатоль, со своей отработанной техникой Лассо, которая позволила ему вытащить меня из воды с моста. Есть Полли, которая может залечить мелкие повреждения. По-хорошему, не хватало только господина Данилова, с его очевидной способностью крушить всё, что стоит на пути. Но господин Данилов опрометчиво загремел в карцер.
Беда же в том, что способность крушить в число достоинств других белых магов не входит. Данилов был исключением из правила, и у него в свете этого явно были проблемы с цветом жемчужины. Но заменить его, тем не менее, попросту некем.
Что ж, если на пробивную физическую силу я рассчитывать не могу, то... Остаётся сделать ставку на силу духовную и строгую дисциплину.
— Костя! Зачем?.. Он сумасшедший! — зашептала мне на ухо Полли, когда я двинулся к Андрею Батюшкину.
Тот уперся руками в край одной садовой скамьи, ноги поставил на край другой и так стоял, неподвижный. Если бы не ветер, игравший с кителем и волосами, можно было бы предположить, что перед нами странная фантазия неведомого скульптора.
— Ну да, делать планку через десять минут после обеда — так себе идея, — согласился я, остановившись на приличном расстоянии.
— Не в этом дело! — Полли до того жарко дышала мне в ухо, что казалось, сейчас начнёт его страстно целовать; я бы, впрочем, не удивился. — Род Батюшкиных очень богат, они состоят в Ближнем кругу!
— Мой род тоже не беден и состоит в Ближнем кругу. Хочешь сказать, я — сумасшедший? — Я на миг задумался, вспоминая свои многочисленные подвиги в этом мире. — Впрочем...
— Да нет же, Костя! — поморщился Полли. — Я не об этом. Ты заметил, что Батюшкин ест в столовой? Он берёт только самую простую пищу! Говорят, что дома он спит без перины, на голых досках, а по утру обливается ледяной водой! После чего делает гимнастические упражнения.
— Это значит только одно, — улыбнулся я. — Если по ходу игры Батюшкина обольют ледяной водой, он подумает, что настало утро, и приступит к гимнастическим упражнениям. Что ж, меня устраивает.
Полли вздохнула и посмотрела на меня с укоризной. Но, похоже, доводы у неё закончились. Я сделал ещё один шаг к неподвижному Батюшкину. Позвал:
— Господин Батюшкин! Надеюсь, беседа со мной не помешает вашим упражнениям?
— Отнюдь, господин Барятинский, — отозвался Батюшкин таким безмятежным тоном, как будто валялся в гамаке, любуясь облаками. — Я весь внимание.
Ответ мне понравился. Часто люди, занимающиеся самодисциплиной, считают непременным атрибутом грубость по отношению ко всем остальным. Батюшкин же был вежлив. И руки у него до сих пор не дрожали. Запросто может статься, что физической силы в нём — не меньше, чем в Данилове, просто он не выставляет её напоказ. Сила ведь зависит от объёма далеко не так явно, как принято думать. Скажем, я в своём мире качком никогда не был. Но в борьбе на руках неоднократно с легкостью побеждал парней, у которых бицепсы разрывали рукава.
— Хочу вам предложить войти в команду для сегодняшней Игры.
— А могу я узнать, кто ещё состоит в команде?