Куница Том 1

— А тебе не хочется выйти за пределы того, что ты считаешь возможным? Доказать всем и самому себе в первую очередь, что у тебя есть талант, как бы ты сам от него ни открещивался?

Забавная логика. Отбрасывать слова Анатолия сразу я не стал, задумавшись. Когда-то давно, в начале своего пути в том будущем, я часто делал невозможное. Не потому, что такой весь из себя герой и молодец, а потому что не было иного выбора. Хочешь жизнь — рви жилы и превозмогай. Делай не благодаря обстоятельствам, а вопреки им. Со временем это прошло. Я привык к могуществу, привык к осознанию своей силы. Привык просто знать, что возможно, а что нет.

Постарел?

Сам себя я считал молодым в душе, склонным к авантюрам, к риску. Но был ли там риск? Или опыт позволял чётко просчитывать возможности и опасность? И сколько раз я отказывался от рискованной затеи, когда не видел ДОСТАТОЧНОГО шанса на успех? Таким ли молодым я был?

— Тогда попробуем добавить немного темперамента в скучную рутину, — улыбнулся Анатолию. — Музыку!

Мужчина, ещё не понимая, что я придумал, сбросил кассету на начало и запустил снова. Оля, тоже не понимая, что я собираюсь делать, вернулась на исходную. Играет музыка, мы начинаем движение. Первые несколько связок выполняем как обычно, только Ольга мается недоумением, глядя в моё хитрое лицо. Вот мы сближаемся, лицо девушки напротив моего, я выжидаю до последнего мгновения.

И коротко целуя девушку, тут же продолжая движение. Ольга едва не сбивается с ритма, но я приказываю:

— Продолжай танцевать!

Я не могу почувствовать музыку, не могу танцевать на публику. Но я могу растормошить девушку, специально пугая её новыми попытками поцеловать и хватаясь совсем не за те места, за которые положено в танце, нагло лапая, если говорить откровенно. Ольга возмущается, но косится на наставника. А Анатолий не останавливает музыку. Мы выполняем с ошибками половину движений, но музыка продолжает играть. До самого конца, все три, почти четыре минуты.

И сразу после финального финта Ольга развернулась ко мне и со всей страстью влепила пощёчину. Даже не пытался помешать. Рядом хлопает улыбающийся Анатолий. Ольга смутилась, отвернулась.

— Что это было?

— Ну... — хмыкнул мужчина. — Своего Дима добился. Выступление никуда не годится, переврали всё, что можно и нельзя. Но да, эмоции били через край.

Ольга нахохлилась.

— Я не буду каждый раз с ним целоваться!

— Нет, — подтверждаю я. — Ты будешь думать не о танце, а о том, что я могу тебя поцеловать. Это сделает наши движения более естественными. Верно?

Адресую вопрос наставнику. Тот кивает.

— Да. Теперь будем работать, чтобы вы при этом ещё и не ошибались. На старт!

Остаток тренировки прошёл веселее. Сначала я разогревал Олю всякими штучками, но девушка и сама уловила нужный настрой. Мы снова ошибались, конечно, но дело пошло. По окончании Оля, прежде чем пойти переодеваться, наградила меня очередным сложным взглядом. Говорить про платье не стал. Анатолий поблагодарил за находчивость, на чём разговор и угас.

Проводив гостей, я поднялся в кабинет, но даже не успел сесть за стол, как вошла Анна. Мысленно закатил глаза. Женщина несла в руке ремень, пройдя до стола и положив его передо мной. Пока я блокировал дверь и ставил блокирующий звук чары, Аня сняла пиджак и юбку. На управляющей был корсет, вообще не прикрывающий грудь, и пристёгнутые к нему чулки, плюс туфли на высоком каблуке. Моя управляющая наклонилась к столу и выставила попу.

Я взял в руки ремень, но испытал только отвращение и презрение. Не к ней самой, Анна — просто извращенка. И в то же время она — синдром болезни, поразившей наше общество. Мы слишком расслабились, погрязли в похоти, гедонизме и прочих прелестях. Я не ханжа, в самой по себе похоти нет ничего ужасного, как нет ничего ужасного в человеке, любящем вкусно поесть. Пока это касается самого человека и его окружения, не влияя на его общественную жизнь и всё общество, такие вещи — всего лишь причуды конкретного человека.

Проблема в том, что половина нашего дворянства погрязла в подобных шалостях, утонула и не собирается выныривать. Славяна посещает весьма специфический клуб. Ольга надевает пошлое платье, чтобы заинтересовать судей, привлечь внимание, иначе на неё не будут смотреть. Алина практически готова была через постель устроить свою жизнь. Это сейчас она ещё пыталась соблюдать приличия, ещё год, может, два под давлением брата и семьи, и она будет готова раздвинуть ноги перед тем, кто подарит ей другую жизнь.

Я поднял руку и нанёс удар. Не особо сдерживался, и женщина застонала, но даже не попыталась убрать мягкую точку из-под ударов. Я бил снова, ещё и ещё, вкладывая в удары раздражение. Бил, пока кожа не стала лиловой. Бросил ремень к одежде, показывая, что закончил.

Аня не сразу смогла встать. С некоторым трудом присела, чтобы поднять юбку и кое-как вернуть её на бёдра. Затем вернула на место пиджак. Она получила удовольствие, дошла до оргазма, причём раза три точно. Дура. Дура, которую подставила Светлана.

Потому что, как только найду подходящего человека на эту роль, я женщину просто убью. Из-за тех секретов, что она уже знает и ещё успеет узнать. Я не верю в её верность, в её способность хранить тайны. Не верю. За новую порцию удовольствия она продаст всё, как банальный наркоман. Гарантированно молчат только мертвецы.