Страница 5 из 19
От первого лица
Исхаков Камиль Шамильевич:
«… Аппен-Унтерглинде – деревушка, две улочки и поле, ни одного магазина. Маленький домик. София Асгатовна вышла встречать. Пронизывающие черные глаза, держится просто. Повела на участок – ухоженно. Прудик, около – камень. Сказала, что музыку не сочиняет, а слышит. Любит работать на воздухе, ей нужен простор, не терпит ограниченного пространства. Рассказал ей, как город готовится к 1000-летию, спросил, не могла бы она сочинить гимн Казани. И сразу почувствовал, что своей просьбой поставил хорошего человека в неловкое положение. София Асгатовна расстроилась. Было видно, что она намерена отказать, но не может найти деликатных слов, чтобы не обидеть. Сказала, что даже не представляет, как к этому подойти, такую музыку она не писала. Провела по дому, показала коллекцию инструментов, рояль «Стенвей», подаренный Мстиславом Ростроповичем. Накрыла чайный столик. Показала семейные альбомы. Поговорили о городе, о казанцах. Возник душевный контакт. Сказал, что хотим найти дом, где она жила, создать там музей. Растрогалась…».
По возвращении домой, Исхаков быстро превратил вопрос о доме Губайдуллиной в дело всего города. В результате кропотливых усилий администрации и горожан-энтузиастов на Тельмана, зеленой казанской улочке, было разыскано старое двухэтажное строение в стиле «деревянного ампира». Под его крышей, на полуэтаже в метр девяносто высотой, где в 1930–1950-х годах проживала семья Губайдуллиных, под неровные звуки плохого рояля, к тому же со странным именем «Слесарь», зарождался гений музыкального авангарда39. Дом был действительно ветхим. Тем, кто занимал там жилплощадь, мэрия дала новое жилье. А здание восстановили, закупили экспонаты и оборудование. Финансировал этот проект город. Потом появились фестивали имени Губайдуллиной, и даже туристический маршрут по памятным местам композитора. В апреле 2001 года вышло постановление К. Ш. Исхакова «О создании в г. Казани Центра современной музыки Софии Губайдуллиной»40. Через год к этой инициативе Исхакова присоединилось правительство РТ41.
Читатель вправе спросить, зачем я все это описываю? Есть один момент, который меня извиняет. Для нашей истории он чрезвычайно важен, а уж для Софии Асгатовны и Камиля Шамильевича – просто сенсация, я полагаю. Пока устанавливался их душевный контакт, оба казанца даже не подозревали, что они – родственники. Байки би их общий (!) предок. Как записано в уже известном читателю документе Института истории: «<…> среди потомков Байки бия значится и всемирно известный композитор София Асгатовна Губайдуллина».
Я уже упоминал, что деяния Камиля Шамильевича Исхакова зачастую воспринимались как «неправильный путь». Поэтому среди многочисленной армии чиновников, как водится, сплоченной, казанский мэр стоял особняком, и порождал себе недоброжелателей, доказывая, что в своем Отечестве только один пророк – твой непосредственный начальник. Жизнь и музыкальное творчество С. А. Губайдуллиной тоже «неправильны». Когда-то ее тоже не замечали. А в пыльных коридорах Союза композиторов СССР всерьез обсуждались «творческие предложения», что «веточку надо рубить»42. Тем не менее, Дмитрий Шостакович, напутствуя молодого коллегу, сказал ей, как щитом прикрыл: «Я желаю вам, чтобы вы и дальше шли своим неправильным путем»43.
Неправильный путь привел Губайдуллину к славе. Путь Исхакова, которым он тоже шел, невзирая на лица, оказался не менее славным. Самым беспристрастным и точным свидетелем этому является Казань, какой она стала в результате многолетнего «неправильного пути» ее энергичного, «неправильного» градоначальника.
От первого лица
Губайдуллина София Асгатовна:
«… Сам город изменился кардинально по сравнению с тем, каким он был во времена моей молодости. Ветхие деревянные строения куда-то исчезли, на их месте появились храмы – для меня это настоящее потрясение. Казань становится европейским городом. Куда бы я ни приезжала: в Чикаго, Лос-Анджелес, Берлин – везде, где я начинаю говорить о Казани как городе своего детства, выясняется, что многие знают столицу Татарстана, уважают, восхищаются, и мне это приятно…»44.
Два деда
Вернемся к уже упоминавшемуся документу Института истории им. Ш. Марджани АН республики Татарстан и читаем его дальше: «… следует особо отметить, что предки К. Ш. Исхакова и по другим родственным линиям <…>, на протяжении нескольких поколений, являлись имамами и мударисами, возглавлявшими большие сельские махали (общины) в Татарстане. Они внесли значительный вклад в развитие религии, исламского образования и культуры среди российских мусульман»45.
Чтобы понять значение того факта, что многие предки Исхакова были духовными лицами, напомню читателю, кто в дореволюционной России мог стать мусульманским священнослужителем, какого калибра, какого человеческого качества были эти люди. В пример возьмем прадеда К. Ш. Исхакова по линии его матери, Бурганутдина Гимадутдинова, который в 1906 году был избран муллой. У меня в руках «Дъло №264 Казанскаго Губернскаго Правленія»46 (читай, по-нашему, аппарата президента республики Татарстан). Цитирую титульный лист: «По ходатайству крнъ деревни Московскаго Ключа, Балтасинской вол., Казанскаго уъзда, объ избрании въ муллы къ соборной мечети крна Чистопольскаго уъзда, Старо-Челнинской вол., дер. Курманаевой Бурганутдина Гимадутдинова». Уже по тому факту, что по ходатайству простых крестьян заводилось целое «Дъло», ясно: подход был более чем серьезным. Кандидат в муллы должен (!) был иметь два образования: окончить медресе и русское учебное заведение. Знать русский язык было обязательным. Главный документ «Дъла» – характеристика из села, где кандидат родился и вырос. Под ней стоят подписи двух третей мужчин-домохозяев, старосты села, волостного старшины и писаря, с печатями. Вторая характеристика из полицейского управления. Она удостоверяла непричастность кандидата к неблаговидным делам. Подшита справка из военного управления. Ключевым моментом был экзамен у муфтия. Надо было ехать в Уфу, в Духовное управление мусульман России.
В краеведческом музее татарского села Карадуван «История Сибирского тракта» сохранилась копия Свидетельства прадеда Исхакова, которое он получил после экзамена (его оригинал находится в «Дъле»): «По Указу Его Императорского Величества, в присутствии Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, вследствие просьбы крестьянина Казанской губернии Чистопольского уезда, деревни Курманаево Бурганутдина Гимадутдинова согласно 1424 ст. XI тома I части (изд. 1896 года) было ему, Гимадутдинову, учинено испытание в знании правил магометанской религии, по которому он оказался быть способным: имам-хатыпом и мугаллимом». Однако и на этом процесс не заканчивался. На будущем месте службы кандидата все домохозяева должны были лично познакомиться с ним и дать согласие содержать нового муллу, его семью и медресе за счет «обчества». Наконец собранные документы направлялись в Казань, и только тогда Казанский губернатор издавал специальный государственный вердикт – Указ о назначении муллы. Венцом процедуры была Клятва муллы, в которой он обещал честно служить людям. При назначении прадеду было всего 25 лет.
Думаю, читатель сам легко определит, какими были предки К. Ш. Исхакова, и какую жизненную основу они были способны ему заложить, из поколения в поколение, словно великий природный селекционер-генетик, формируя его личные и деловые качества.
39
URL: http://www.famhist.ru.
40
Постановление Главы администрации г. Казани «О создании в г. Казани Центра современной музыки Софии Губайдуллиной». № 740 от 10.04.2001.
41
Постановление Кабинета Министров РТ «О создании в г. Казани Центра современной музыки Софии Губайдуллиной». № 301 от 31.05.2002.
42
URL: http://www.famhist.ru.
43
URL: https://www.ru.wikipedia.org.
44
URL: http://www.elitat.ru.
45
Заключение о родословной Исхаковых. № 00.143/ХР от 30.07.2008.
46
Национальный архив РТ. Ф. 2, оп. 2, д. 7262.