Страница 37 из 82
- Предъяви пропуск, сказала одна маска голосом председателя Совета Безопасности.
Рябинка коснулась заколки с камушком возле правого виска, но ничего не сказала. Она не знала, что именно следует говорить в таких случаях.
- Она не может ничего знать о пропуске, - ответила за неё другая маска.
Несомненно, это была Феоктиста Михайловна. Она говорила мягко и, казалось, с сочувствием.
Однако Таиров сурово произнес:
- Ну, рассказывай тогда.
- Простите, - совсем растерялась Рябинка. - Я не знала, что при каждом своем появлении обязана докладывать в Совет Безопасности.
- А документы?
- Но я не понимаю, какие документы вам от меня нужны! Вот, пожалуйста, моя летная карточка, если она вас устроит.
Рябинка извлекла из кармана курточки своё удостоверение на право вождения космического аппарата класса L7 и подала его Таирову.
Таиров отдал удостоверение Гусеву и продолжал:
- Где документы, которые ты взяла из библиотеки, хотя тебе сказали, что на руки выдаются только копии?
Услышать такое было бы для кого угодно подобно грому среди ясного неба. Неужели Эльмар воспользовался её, Рябинкиным именем, для каких-то грязных целей? Неужели она ошибалась, доверившись ему, вместо того, чтобы обратиться непосредственно в Совет? Ну и влипла же она тогда!
И Рябинка проговорила, запинаясь:
- Здесь какая-то ошибка. Я и в глаза не видела никаких документов.
- Я же говорил, что это не она, - сказал Сергей Аганесович.
- Уж слишком похожа, - сказала с сомнением Феоктиста Михайловна.
- Как тебя зовут, девочка?
Эти слова были обращены к Рябинке.
Рябинка занервничала. Разве они не прочитали её летную карточку?
- Рябинка, - сказал она упрямо. - Там же написано! Неужели я так сильно изменилась?
Таиров вынул из кармана стопку пластинок не большого формата и раздал их всем присутствующим, кроме Рябинки.
- Да, - сказала после минутной паузы Феоктиста. - Ты, действительно, изменилась, особенно с тех пор, как взяла документы в библиотеке.
- Я не брала эти документы, - нервно повторила Рябинка.
Люди в масках переглянулись.
- Если я тебя правильно понял, ты говоришь, что ты - Рябинка, - осторожно сказал Сергей Аганесович.
- Да, - подтвердила Рябинка сердито.
- Ты прилетела к нам на звездолёте, конечно? - Ещё осторожнее, почти вкрадчиво, произнес профессор.
- Конечно. Не понимаю, почему вы спрашиваете.
- Тогда скажи, куда ты его поместила?
- На старом месте, возле Долинного.
Это были странные вопросы, и она смутно ощущала недоверие к своим словам. Хотя, по здравому смыслу, какой резон ей лгать? Маски посмотрели друг на друга, затем опять на неё.
- Ты ведь умеешь воображать, верно? - спросил Таиров.
Рябинка кивнула.
- Тогда вообрази вот здесь, на полу, какую-нибудь вещь. Ковер, например.
- Сейчас, - сказала поспешно Рябинка.
Она закрыла глаза и попыталась представить себе какой-нибудь коврик, но у неё ничего не получалось. Она открыла глаза и спросила:
- Это обязательно?
- Обязательно, - подтвердил Таиров, строго.
- Я не могу сосредоточиться.
- А ты не волнуйся, - мягко сказала Феоктиста Михайловна. - Не можешь коврик - вообрази хотя бы вот это - и она вынула из кармана небольшой розовый шарик.
Рябинка нажала на камушек "ума" и на мгновение прикрыла глаза. На этот раз она не сомневалась в успехе. Невозможно описать, что она ощутила, когда шарик не материализовался.
- Ничего не получается, - пробормотала она растеряно.
- Я так и думал, - сказал Таиров многозначительном тоном человека, который знает всё. - Я чувствую, ты переутомилась.
- Со мной что-то не в порядке, - жалобно подтвердила Рябинка, не зная, что своим соглашением, она, можно сказать, подписывает себе приговор.
"Отдохни", - произнес кто-то.
Странно, но она вдруг почувствовала непреодолимую сонливость. "На сиреневый остров", - услышала она и погрузилась во тьму...
Рябинка не помнила, сколько проспала. Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит в какой-то комнате на низкой и мягкой подстилке вместо кровати. Комната была совсем маленькой, и больше в ней ничего не было, если не считать окна и узкой двери.
Рябинка подошла к двери, толкнула её. Дверь открылась, и Рябинка оказалась в роскошном саду, который террасами спускался к морю.