Страница 42 из 123
- Сегодня не получится, - со вздохом отказала та. - Через полчаса отбой, то есть спать. С этим у нас строго.
- У вас - это на Безымянной?
- Само собой. Наши солнечные сутки длиннее биологических, и всех заставляют спать принудительно, чтобы люди не разрушали свое здоровье. Только для дежурных делается исключение.
- Ты хочешь сказать, что у вас режимная планета? - нахмурился Уотер.
Девчонка подумала.
- В некотором роде, - согласилась она наконец.
Так, теперь Уотеру становилось ясно, почему эта космическая мисс вела себя донельзя нелепо. Оказывается, она с режимной планеты! Оттуда, где все делается по команде!
- Мне это не нравится, - сказал он.
- Почему же? Это очень удобно, ложиться в одно и то же время.
- Я привык к свободе и не люблю, когда мне указывают, куда идти и что делать.
- Но у вас на Тьере тоже есть разные законы, - удивилась хозяйка летающей лодки.
- Есть. Только кто их исполняет? Вот вопрос.
Девчонка засмеялась, прикрывая рот ладошкой.
- Я же сказала: "Ты волен делать все, что пожелаешь."
- А ты?
- А я через 20 минут выключаю свет. Везде.
Уотер тоже засмеялся.
- Ты где собираешься спать? - поинтересовался он.
- Само собой, в рубке управления.
- Там же негде.
- А кресла на что?
Девчонка имела голову на плечах! Уотер хмыкнул:
- Двери, конечно, запрешь?
- Само собой.
Вскоре звездолет погрузился во тьму, и Уотер заснул. Проснулся он, когда вокруг снова было светло. Девчонка уже вовсю хозяйничала на пищеблоке. Благополучно доплыв дотуда, Уотер встал в дверях и принялся наблюдать, как она манипулирует с техникой.
- Сегодня я выбрала колбасный фарш, - сказала девчонка, обернувшись. - Если хочешь чего-нибудь другого, вон там список продуктов. Просмотри, пожалуйста.
Фарш так фарш, Уотеру было все равно.
- А гарнир какой? - произнес он, чтобы как-то прореагировать на заманчивое предложение выбирать самому.
- Вчерашний. То есть, такой же, как вчера. Это мой любимый.
Любимый гарнир космической девицы тоже был Уотеру вполне по душе. Он и тут спорить не стал.
Гораздо больше его занимала возможность спокойно разгуливать по всем отсекам звездолета без риска в любой неожиданный момент взмыть до потолка или расшибить лоб об какую-нибудь переборку. Что он и сказал своей мисс после завтрака.
Вопреки уверениям космической девицы, приладить магнитные вкладыши оказалось делом несложным.
- Можно приклеить, - пояснила она. - Но тогда они прихватятся намертво.
- Ну и что? - не понял проблемы Уотер.
- К ним будет приставать все железное.
Уотер представил себе, как он идет по улицам Спейстауна, собирая ботинками по пути все валяющиеся гвозди и гайки.
- Согласен, - сказал он. - Пусть будет намертво. А еще как можно?
- Еще можно привинтить. Дырочки потом можно будет заделать спецсоставом. Разве твой отец тебе не показывал, как это делается?
- У меня нет отца. И никогда не было.
- Но кто-то же произвел тебя на свет.
- Произвел. Но он даже не подозревает о моем существовании.
- Так не бывает. Он же встречался с твоей матерью.
- Ну и что? Пару раз. Кто же о такой ерунде всю жизнь помнит!
- И твоя мать не подала на него в суд? Не потребовала алиментов?
Уотер ухмыльнулся.
- В нашем квартале никто ни с кого никаких элементов не требует, - произнес он насмешливо.
- А совесть у мужчин вашего квартала имеется?
- "Совесть"? При чем здесь это слово? - он так и сказал.
- Хочешь жить с женщиной - женись! - пояснила хозяйка звездолета строго.
- Но мужчины нашего квартала не женятся, - снова засмеялся Уотер.
- А дети?
- Дети появляются исправно, с этим проблем нет, и никто не возражает. Могу продемонстрировать, как они у нас делаются.
- Спасибо, не надо, - отвечала девица ему в тон. Я уже поняла. Я сообразительная.
Вот так и промелькнули 5 дней перелета. Они пробежали незаметно, словно ухнули в какую-то дыру. Впервые со времен безвозвратно ушедшего детства Уотер мог беспечно наслаждаться настоящим и не думать, что после "сегодня" наступит "завтра". Он был не просто сыт - такое с ним случалось и раньше, но он мог свободно выбирать, чего и сколько поглощать. Он всегда, конечно же, стремился себя побаловать, но дома приходилось делать это с оглядкой. Количество лакомств, какие он мог себе позволить, было крайне ограниченным, не говоря уже о ежедневном убогом наборе продуктов, которые мать покупала в ближайшей лавчонке. А брала она там только все самое дешевое, низкосортное: маис, нешлифованный рис, фасоль - другие продукты были редкими гостями в их конуре. Вместо мяса шел соевый заменитель, вместо масла - маргарин. Хлеб всегда был черствым, сахар - только сырец. Так жил весь квартал. Уотер привык, и его это не тяготило.