Страница 27 из 123
Картина изображала животный мир лесов и лугов, наглядным воплощением которых сама являлась. Внизу, у подножия статуи, прыгали лягушки, изгибались юркие ящерицы, а вдали, у самого горизонта, летали птицы. И между этими крайними полюсами местной фауны теснилось все остальное. Животные угадывались безошибочно, настолько характерными изобразил их художник. Вот затаился пантр, а вон тут насторожился олень, там выглянул из-под бамбука медведь, а здесь присоседилась ленивая бевка.
- И обухлап есть! - растерянно произнес голос Сэма.
Морей обернулся.
- А ты чего ожидал? - насмешливо процедил он сквозь зубы. - Человек трудился, потому что он - человек. И человеком хотел остаться.
- Этот твой дедуган?
- Не знаю.
- Ты скажи еще, что и статую он поставил.
- Почему бы и нет, если у него есть машина?
- Ага. И плавильная печь. И куча разного металла.
- Золота.
- Интересно, где ты видел разноцветное золото? В общем, мы долго здесь собираемся торчать? Пошли искать твоего психа, если он тебе нужен.
- Он такой же мой, как и твой, - буркнул Морей. - Хотел бы я знать, откуда у него летательный аппарат?
- Может, раньше выдавали в комплекте?
- Как же, с разгона! Не смеши меня!
Сэм присвистнул.
- Выходит, дедок не ссыльный! - сообразил он. - Но кто же он тогда?
- Не знаю. Наверное, какой-нибудь чудак с Тьеры. Художник-ландшафтер или там еще кто. Из этих... как там их... хиппов.
- Здорово! - воскликнул Сэм, перепрыгивая со ступеньки на ступеньку. - Послушай, если он с Тьеры, у него наверняка есть вакуумная лодка?
- Звездолет.
- И он про нас ничего не знает! Послушай, давай попросим его отвезти нас на Тьеру, а?
<p>
Розыгрыш</p>
Оба Бинкины кавалера были крайне разочарованы, поняв, что пришел конец их беззаботной сытой жизни. Озадаченные, они посмотрели ей вслед и двинули к Уотеру, чтобы сообщить ему о финише придуманной им операции.
- Чего же вы хотели? - изумился тот. - Попользовались, и баста. Она и без того долго вас терпела.
- Так-то оно так, - почесал в затылке Билл. - Но нельзя же все бросить!
- Почему же нельзя? - усмехнулся Уотер.
- Сообрази чо-нето. Чо жалеть ее деньги - она же им счету не знает.
- Понравилось на дурняк?
- А ты отказался бы?
Уотер усмехнулся.
- Ладненько, - сказал он, - что-нибудь сварганим. Для начала понаблюдайте за ее привычками. Куда она ходит, что делает. А там решим, на чем ее поймать.
Следить за кем-то, когда знаешь, где живет объект твоего повышенного внимания, аж никак не трудно. Скоро Уотер и его друзья знали о девчонке все. Та по-прежнему жила в отеле и уезжать никуда не собиралась. Распорядок дня ее разнообразием не отличался: до полудня она обычно оставалась в номере, затем шла на прогулку. Одевалась девчонка ярко, эффектно, но без прежних крайностей. Бывало, знакомилась с кем-то; сама не набивалась, но на контакт шла легко. В кафе она платила только за свою персону и вообще кредитки горстями не швыряла. Больше одного вечера она ни с кем не проводила, в номер никого к себе не впускала и по гостям не шастала. В общем, вела себя как обычная туристка.
Некоторые из поступков девчонки были парням в упор не понятны. Так, она запросто могла подойти к лежащему на земле бездомному бродяге и поинтересоваться, не нужно ли того отвезти в больницу. Однажды она спокойнейшее помогла перейти улицу старой нищенке и следом тутже обозвала дурой прилично одетую миссис с манерами леди из общества за то, что та вздумала читать ей мораль.
- Ну, каково впечатление? - спросил Уотер спустя три недели после начала наблюдения.
- Она здорово старается, - сказал Билл.
- Думаешь, играет на публику?
- Эге ж. Заметила слежку и прикидывается своей.
Это было похоже на правду. Девчонка шастала по любым закоулкам без разбору и ничуть не осторожничала. Казалось, она вообще не испытывала страха, всюду совала свой нос и всему изумлялась. Однажды она отвела домой заблудившегося ребенка, на другой день показала полицейскому, гнавшемуся за вором, неверное направление. Всем своим поведением она словно демонстрировала: смотрите, какая я хорошая.
- Я знаю, как ее обработать, - сказал, наконец, Уотер. - Мы ей устроим спектакль - первый сорт. И деньги вытянем, и позабавимся. Она видела когда-нибудь твою старуху, Фрац?
- Не-а, по нашей улице она еще не шастала.
- Вот и хорэ. Скажи ей, чтобы на завтра приготовила аппратамент: навела марафет и изобразила бедность, то есть на столе ничего, по углам пусто. Девочкам скажи, чтобы хныкали пожалостливее, когда ты явишься с подружкой. Остальное я расскажу тебе завтра. Мне надо кое-кого поймать и расписать роли.
- А я? - сказал Билл.