Страница 119 из 123
И Бинка покраснела.
- Понравилось, - сказал он.
"О деньгах - ни слова!"
- А насчет денег даже не знаю. По-моему, лучше будет, если мы просто купим ей здесь подарок. Ну, что-нибудь не сильно тяжелое, а то топлива будет перерасход.
- Значит, деньги моей матери не нужны?
- А зачем они ей? Все равно переведет на счет вместо того, чтобы потратить сразу. А если мы дадим ей слишком много - она ошалеет и начнет вести безрассудную жизнь. Зачем ей это?
- Значит, не нужны...
Уотера охватила злость. Страстное желание задушить эту невозмутимую куклу, равнодушно рассуждающую о том, как прекрасно его мать обойдется без всяких денег, ударило ему в голову.
- Значит, денег не нужно... - снова повторил он, цедя слова.
- Это было бы неразумно.
"Сейчас я ей вмажу..."
- Только она, наверное, переехала из своего квартала, - продолжала его супруга в раздумьи. - Послушай, если она переехала, кому она может оставить свой новый адрес? Кто ее лучшая подруга?
- Какой еще адрес? - прошипел Уотер.
- Ну, у вас на Тьере каждый старается жить в соответствии со своим заработком. Процент с капитала твоей матери - 500 кредиток в месяц. Обычно семьи, имеющие такой доход, перебираются ближе к центру, в более благоустроенные районы.
- 500 кредиток? Почему столько?
- Дедушка Марк сказал, что он специально поинтересовался, какова процентная ставка на помещенный капитал в ее банке. 6% годовых - это 0,5% ежемесячно, что с суммы в 100 тысяч составляет как раз 500.
"Сто тысяч кредиток?!"
- Вот корешок перевода. Дедушка Марк отдал мне его в первый же день, я просто тебе не говорила. Как-то случая не было.
И она сунула в руки ошеломленному супругу узкую полоску тоненького пластика.
Уотер машинально взял драгоценный документ и довольно долго рассматривал его, стараясь вникнуть в то, что в общем-то никаких особых усилий для понимания не требовало. Но на банковском корешке стояла дата совершения операции. Это был день, в который он, Уотер, покинул Тьеру. Так вот почему информационное табло дважды высветило сообщение, что на материнский счет поступили деньги!
Значит, Дак сказал ему правду: Марк - парень высший класс и вообще законный человяга?
"А Бинка?"
- Да что с тобой? - повторила та озабоченно. - Ты не ожидал, что дедушка Марк заранее все предусмотрит? Или думаешь, что 100 тысяч кредиток мало? Так он посмотрит, как твоя мама живет, и если надо - добавит.
"Мало? 100 тысяч - мало? Сколько же тогда, по-ихнему, много? Неужели и впрямь этот Марк такой богач, что любая сумма для него в подъем? Надо теперь прощупать, сколько весит кошелек моей дражащей половины."
- Я думаю, почему давать моей матери деньги должен он, а не ты и не я?
В этой фразе заключалось редкостное коварство. Она содержала целых 3 вопроса: 1) много ли у тебя, голубушка, денег; 2) каковы мои перспективы в смысле финансов на будущее; 3) если ты действительно рассчетлива, то сейчас себя выдашь.
- Чудак! - нимало не подозревая о ловушке, воскликнула Бинка. - Касса у нас - общая!
Уотер заглотнул ртом воздух. Снова Дак не солгал! Общая касса! Вот оно, ради чего стоит потерпеть и скверный характер этой космической кошечки, и снисходительные усмешки ее родни. Сто тысяч кредиток - и добавляй, сколько хочешь, если понадобится! Какую глупость он едва не сделал, чуть было все не испортил!
Дак посоветовался подождать 3 года - ну так что? Почему бы ему, Уотеру, не посчитать себя нанятым в работу на такой срок? За это время он разузнает, где они добывают свои камушки, подготовит "багаж" и попросится в отпуск, к матери на побывку. Там, опять же, можно будет попросить кругленькую сумму "на бедность" - и пиши письма, дорогая!
Очевидно, Бинка кое-что прочитала на его лице. Она вдруг глянула на мужа и добавила, запинаясь:
- У нашей семьи... есть... общая касса. Для экстренных случаев... А как ты догадался, что дедушка... Марк везет меня на Тьеру? Дедушка Дак сказал?
Он взглянула на Уотера так тревожно и заискивающе, что у того сладко заныло в груди. И это бесхитростное, простодушное создание он только что хотел ударить? Может, по-местному, его супруга и была рассчетлива, но в их квартале ее мог бы обвести вокруг пальца даже ребенок.
- Скажи, а что это значит: "наш" - "не наш"? - спросил Уотер, любуясь той, которую еще пяток минут назад жаждал задушить, и отнюдь не в дружеских объятиях.
Бинка задумалась. В самом деле, как объяснить человеку со стороны то, что ей самой всю жизнь, насколько она себя помнила, казалось очевидным?
- "Наш" - это такой, какого примет вся родня, - наконец нашлась она. - В общем, хороший.
- А я?
- Тебя же приняли.
- Это потому, что они не знают, какой я на самом деле.
- И какой ты на самом деле?
"Да какой угодно, только не тот лопух, за которого ты меня держишь" - ответил он мысленно.
В самом деле, никто в квартале Уотера разных глупостей о нем не думал. Даже наоборот, его репутация среди приятелей, прознай о ней Бинкины родственники, могла бы их разве отпугнуть.