Страница 31 из 66
Рам отрицательно показал головой.
- Я так и подумала почему-то... В общем, давайте поторопимся, а то до вечера не управимся, и этот день будет для нас для всех потерян...
А в гостинице Тушкан сказал неожиданно:
- У меня тоже на Тьере есть родня. Не в Спейстауне, нет, но я хотел бы навестить их. Это в шести часах полета на местном транспорте, так что вернусь я не скоро. Если вообще вернусь.
Лил кивнула.
- Вольному воля, - сказала она, чуток подумав. - Но если ты примешь решение там остаться - сообщи, чтобы мы тебя не разыскивали. И если не возражаешь, оставь координаты, куда именно направляешься.
Она была почти уверена, что Тушкан вернется, потому что те же самые причины, которые когда-то заставили его сбежать из родного дома, должны были проявиться вновь с неизбежной закономерностью. Не в количестве кредиток на счету там было дело - просто на родине его никто не ждал... Как и много лет тому назад вряд ли кто-то сильно сожалел об его уходе. Ну и оказалась права - Тушкан вернулся ровно через неделю, злой и недовольный.
Впрочем, и Лил в Спейстауне никто не встретил с распростертыми объятиями, разве что бабушка. Но и той хватило только на один день, чтобы показать все альбомы с фото и видео, продемонстрировать, что все драгоценности, которые ей присылала невестка через Уотера, она сохранила в неприкосновенности, и вообще живет, ни в чем не нуждаясь. Обе: и бабушка, и внучка чувствовали себя довольно неловко, хотя простились очень тепло. Перед тем как вернуться в гостиницу, Лил еще сводила обоих тетушек в модные магазины и предложила набрать обновок, какие просили их души. Впрочем, девушки в своих запросах не наглели, и это было уже хорошо.
Лил проверила, конечно, банковские счета всей семьи, добавила сумму с поправкой на инфляцию, сделав это негласно, и принялась развлекаться, как могла.
Она свозила всех своих поднадзорных в тот квартал, где родился и вырос ее отец. Лил показала им его дом и рассказала, что здание это их отец давно выкупил у муниципалитета с обязательством использовать его по назначению, то есть под квартиры для малоимущих
- Папа каждый год "накрывает для всего квартала поляну", - добавила она с гордостью.
- Как это? - не понял Фогель.
- Устраивает для всех бесплатное угощение, и чтобы никто не ушел с праздника голодным. Так он отмечает тот день, когда они с мамой познакомились...
- Здорово! - сказал Рам. - Он сам это придумал, или мадам подсказала?
- Сам, конечно. Папа всегда любил угощать, а деньги он никогда не считал за ценность.
Четверо тьеранцев переглянулись.
- Твой отец большой чудак, - сказал Фогель. - Но если деньги для него не ценность, тогда что?
- Человеческие взаимоотношения, конечно.
- Да, - сказал Соболь, - мой дед тоже так всегда говорил.
- Твой дед вырос не в Спейстауне.
- Угу, он из рашенов. И вся наша семья из них.
- Ты можешь слетать к ним, - сказал Рам.
- Могу. А смысл? Я там в розыске, и стоит мне пересечь границу, как меня сразу же под белы ручки - и добро пожаловать куда-нибудь в места намного худшие, чем Первая Полоса Безымянной.
- А-а...
- Угу. Я очень бы хотел помочь деду хотя бы кредитками, но наша территория со Спейстауном в контрах, и здешние банки с рашенскими не контачат.
Все помолчали - каждый из парней подумал о своем.
- Я уверена, что можно переводить суммы через какие-то третьи страны, - наконец, молвила Лил. - Но, конечно, будут некоторые потери при конвертации валют. Если хочешь, я могу узнать.
- Узнай.
Вот в таких мелких событиях и промелькнула пара Тьеранских недель, когда над головой их компании начали собираться тучи. Как и следовало ожидать, ни Фогель, выросший в Космопорту, ни трое других ребят не смогли устоять перед тем, чтобы не начать прощупывать старые контакты, то есть пробить, что и как случилось с теми, с кем они когда-то крутились "на дне" общества.
Но если Фогель был из местных, Соболь был осторожен, а все бывшие дружки Тушкана мотали очередные срока, то Рам влип по полной. Если быть точным, то он бы и не хотел влипать, но его судьба как бывшего потребителя чунга нашла его сама и обрушилась на него с неумолимостью майской грозы и ее неизменными атрибутами: громом, молнией и ливнем. Потому что Рам, сумев избавиться от пристрастия к этому зелью, разрушил главный миф наркоторговли: "Один раз ступив на эту дорожку, сойти с нее уже невозможно - предстоит идти до самого фатального финиша."
А Рам не только сошел, но и начал активно тащить с этой дорожки других парней, вести пропаганду и вообще путаться у наркодилеров под ногами. Ясное дело, что жить ему при таких разворотах предстояло не слишком долго. О чем и сообщил Лил знающий местную публику Фогель.
- Две недели, которые нам остались на размышление, он не протянет, - согласился с Фогелем Тушкан. - Уматывать отсюда ему надо, и срочно.
- Вряд ли Рам согласится, - возразила Лил. - Вы же его знаете: он всегда поступал так, словно считал себя бессмертным.
- Увези его насильно, - сказал Соболь. - Ты же исполнитель закона, имеешь право.
- Иметь-то я имею, но как вы это себе представляете? Он же при первой возможности удерет опять на Тьеру, и ничто его не остановит, если ему в голову закатится такой бзик.
- Мы выиграем время и постараемся его убедить, - сказал Фогель. - В любом случае лучше рискнуть, чем потом ругать себя, что даже не попытались ничего сделать.